- Сташа! – Тадеуш был обескуражен не меньше. Его голос звучал устало и обреченно. – Распоряжения герцога не обсуждаются. К тому же, ты сама говорила и не раз, о том, что тебе нужна помощница в летней усадьбе, пока Ханна навещает сына.

Сташа закатила глаза, но устраивать истерику передумала. Мишаня помалкивал, прислушиваясь к разговору родителей.

- Надеюсь, руки у нее не совсем кривые… - выдохнула Сташа, соглашаясь с мужем. – Пойдем, - она впервые взглянула на меня за последние полчаса и слегка передернулась (капюшон в помещении я сняла). – поможешь с уборкой.

Я направилась вслед за хозяйкой к неприметной двери в конце коридора, которая вела… на задний двор. Очень обустроенный задний двор, вымощенный ровными каменными плитами, с механической колонкой-водокачкой, добротным чистым дубовым корытом, установленным под краном. Сбоку, под небольшим навесом был установлен умывальник с зеркалом в дубовой раме, сток был оборудован так, что я даже и не поняла, куда будет уходить грязная вода. Рядом с умывальником висели чистые льняные полотенца.

Сташа повела меня дальше, к небольшому бревенчатому строению с навесом со стороны двора. Баня – сообразила я, когда мы вошли во внутрь.

- Здесь горячая вода. – Указала Сташе на встроенный в печь металлический бак. – Холодная во дворе.

Я вышла вслед за хозяйкой под навес.

- Вот. – Она указала на широкую скамью, на которой стояло корыто и были грудой свалены половики. – Постираешь шторы, почистишь коврики. Которые кто-то заляпал кашей! Как закончишь – найдешь меня в доме.

- А?

- Что не ясно? Или боишься ручки замарать? – Сташа глядела на меня очень сурово, сложив руки на груди. Сейчас в ее лице сквозило что-то звериное.

- Мне бы в туалет… - тихо промолвила я, понимая, что последствия погрома буду ликвидировать вполне заслуженно. Неудобно то как получилось!

Сташа посмотрела на меня, страдальчески вздохнула и указала рукой в противоположный конец двора, где за густыми плодовыми кустами виднелось строение с «сердечком». Хм? А чего я хотела?

В туалете было очень чисто и, что странно, полностью отсутствовали неприятные запахи. Под потолком висела стеклянная банка с дюжиной светлячков, освещая удобное деревянное сидение с дыркой, прикрытой крышкой. Справа была приколочена полочка с аккуратной стопкой пушистых лопушков, придавленных камнем. Экоматериалы и никакой химии! Местные дары природы оказались очень удобными в использовании.

Когда тюль и ситцевые шторы были развешаны для просушки под навесом, а половички – вычищены, выбиты и сложены стопкой, я направилась в дом.

- Управилась? – спросила хозяйка, выгнув дугой бровь. Удивительно подвижная мимика этой женщины просто поражала. Не удивлюсь, если она умеет шевелить носом и ушами.

Я лишь кивнула, сгружая половики на скамью рядом с печью.

- Стели коврики. – скомандовала хозяйка. – Потом поможешь мне передвинуть лавку к столу, а то из-за тебя сидеть не на чем.

Тадеуш и Мишаня материализовались в избе, когда стол уже был накрыт, а похлебка была разлита по «тазикам». Меня тоже пустили за общий стол, налив похлебку в какую-то плошку – не то креманку, не то солонку. Ели молча. Время от времени я ловила на себе недоверчивые взгляди хозяев.

- Сташ, надо бы ей одежу какую приличную найти. – начал хозяин, сыто откинувшись на спинку стула, когда я помогала хозяйке убирать со стола. – А то вдруг кто в гости заглянет. Неудобно будет.

Сташа страдальчески вздохнула, мысленно проклиная богов и герцога за свалившиеся хлопоты и непонятную девицу.

- Пойдем, покажу тебе, где спать будешь. Может и из одежи чего найдем.

Она отвела меня в тот самый чулан со старыми вещами и мебелью.

- Приберешься тут. Кровать вполне нормальная. – кивнула хозяйка в сторону и принялась рыться в сундуке. – Вот белье. Сама постелешь. Что еще? Вот! – полезла она уже в другой сундук и стала доставать какие-то вещи. – Еще вполне нормальные, не отсырели, лет пять всего тут лежат. Посмотришь, что подойдет. Можешь сама еще что-нибудь поискать… Здесь нет ничего ценного, чтобы ломать.

Сташа направилась к выходу, но у двери обернулась.

- Светильник сейчас тебе принесу. Располагайтесь, Мария Медведева! – она недобро хмыкнула.

- Можно просто – Маша… - я посмотрела ей в глаза. – Простите за сегодняшний погром. Я думала, что сплю и вижу сон… - почему-то решила прояснить ситуацию.

- Хороший сон! Маша-лунатик! – Сташа рассмеялась своей шутке и все же оставила меня одну.

Хозяева пили чай в общей комнате, а я притащила со двора ведро воды, тряпку и метлу. Потом подумала, скатала в рулон тонкий матрац вместе с подушкой и одеялом и потащила во двор. Надо было как следует выбить пыль и немного проветрить – от постели разило сыростью и затхлым воздухом.

Солнце еще не село и из последних лучей сушила мою постель, маленькое окошко в каморке удалось открыть и впустить свежий воздух, пыль со старой мебели была вытерта и я, встав накорачки вымывала пол под кроватью, когда в чулане нарисовался Мишаня.

- Ты это, - замялся малыш-переросток, - на мать не обижайся. Она всегда долго возмущается, да это не со зла.

Я не знала, что и отвечать. Повисло неловкое молчание.

- Может помочь чем? Сундуки передвинуть? А то за ними пыль и мыши.

При упоминании мышей я вздрогнула и уставилась на Мишаню испуганными глазами.

- Да не бойся ты! – утешил меня детинушка. – Сейчас все выметем, а потом я травку-мышегонку принесу, разложим по углам – ни одной тут не останется!

И не дожидаясь моего согласия, Мишаня начал двигать сундуки. Мышей за ними, правда, не обнаружилось, но помета было с избытком.

Поблагодарив неожиданного помощника, я принялась выметать сор и вымывать грязь. Парень вернулся, когда в коморке было уже вполне чисто, притащив охапку травы с колючими семенами на метелках-соцветиях, издававшую приятный свежий аромат.  Мы быстро разложили все это по углам и Мишаня вернул сундуки на место.

- Там баня истопилась. – промямлил он. – Можешь помыться, а я пойду пока.

- Слушай, Мишань, зачем тебе весь этот плюшевый зверинец? – почему-то этот вопрос не давал мне покоя. – Раздарил бы детям.

- Да это не мои! – махнул лапищей детина, совсем на меня не обидевшись. – Кузина гостила тут несколько месяцев, я ей свою комнату уступил. Все равно в академии был. А она ремонт сделала, обустроила все на свой вкус. Менять теперь что-то жалко. Так что я пока в мансарде сплю. Все равно, мы тут только летом живем, и то, не дольше пары месяцев.

Заметив мой интерес, Мишаня продолжил.

- Папаня считает, что нам необходимо проникаться духом предков, лесом – это необходимо для дела! Мать всегда долго на него сердится за то, что приходится уезжать из города без прислуги и все делать самим. Но так правильно! Иначе пчелы не будут нас чувствовать.