Он тянет, и Лиам послушно следует за ним, пока не оказывается верхом на коленях Майка. Его собственный член туго обтягивает ткань. Майк запускает руку в боксеры Лиама, обхватывает член, липкий и влажный, как будто тот находился в возбужденном состоянии в течение нескольких чертовых часов. Наверное, так и было с того момента, когда Лиам подсел за стол и положил руку на бедро Майка, скорее всего и сердце колотилось так сильно, что пацан не мог видеть ясно.

Майк был прав: больше и не понадобится, только рука вокруг члена, вероятно слишком грубая, смазанная только предэякулятом Лиама. Скользит по стволу жестко и быстро, почти зло. Лиам практически сворачивается калачиком, уткнувшись лицом в плечо Майка, издает такой звук, будто не может понять, это просто хорошо или слишком. Он кончает быстро, легко, снимая напряжение, чтобы потом не тереться о простыни как возбужденный переросток, когда его рот будет занят членом Майка.

Майк эгоистичен, и он хочет рот Лиама на себе. Заставить его сдерживаться и не ерзать бедрами, держать свои руки подальше от волос Майка, делать все, что ему скажут — это единственный вежливый способ, на которой способен Майк. И потом, чем больше секс напоминает борьбу, тем становится жарче.

Майк позволяет Лиаму, тяжело дышащему в его шею, собраться и сам вытирает руку о простыни. Другой рукой скользит по боксерам Лиама, борясь с самим собой. Может будет не так уж и плохо, если он действительно трахнет пацана? Услышать звуки, которые будет издавать Лиам, пока его вход будут разрабатывать два пальца, не говоря уже о яйцах и самой заднице. Эта задница — настоящее произведение искусства. Было бы глупостью не воспользоваться представившейся возможностью.

Но когда Лиам прижимается к твердой руке, Майк с сожалением отдергивает ее, потому что у него есть сдержанность и благородство, а также потому, что рот Лиама — довольно приличный утешительный приз, особенно когда пацан смотрит вот так, осоловевшими глазами — правильный взгляд для спальни, на этот раз — рот расслабленный, скользкий и сладкий.

— Ты со мной? — спрашивает Майк.

Лиам кивает, и Майк мягко подталкивает парня с колен, приподнимает свои бедра, стягивая трусы. Когда он привстает на кровати, глаза Лиама исследуют тело Майка, фиксируются на члене и перемещаются на лицо. Щеки становятся розовыми — розовее, темнее, чем румянец, который уже пылает.

— Иди сюда, — зовет Майк, и когда Лиам тянется за поцелуем, он отстраняется и потирает большим пальцем нижнюю губу Лиама.

Лиам тяжело сглатывает, адамово яблоко подпрыгивает, и Майк так мягко, как только может, подталкивает пацана вниз, пока тот не оказывается между его ног. Лиам смотрит таким растерянным взглядом, и Майк соображает, что должен дать что-то вроде инструкции.

— Нежно, без зубов. Не подавись.

Не то чтобы в определенных случаях он имел что-то против перечисленного, но этот раз точно не сегодня. Он не очень-то верит, что парень знает, что делать, учитывая выражение его лица. Лиам кивает с решительным видом, как будто собирается овладеть членом Майка, если даже в процессе, блядь, убьет его… Что в некотором роде лестно.

Лиам поначалу робок, но пара движений больше подходит для порно, чем для настоящего секса, эффектного и неудовлетворительного. Он успокаивается, когда Майк запускает руку ему в волосы, удерживает на одном месте, сам просовывая головку члена между губ. Лиам не борется с рукой; напротив, когда пальцы Майка сжимаются, закрывает глаза. Член проникает легко, всего на пару сантиметров, недостаточно глубоко, чтобы подавиться и недостаточно, чтобы наткнуться на зубы. Таким же темпом, как трахают задницу.

Лиам кладет руку Майку на бедро, и тот замирает, потому что не полный мудак, но Лиам неожиданно тянет его на себя.

— Черт, ты серьезно?

Лиам открывает глаза, выражение его лица довольно ясное: «дай мне это», и Майк чертовски уверен, что не будет с этим спорить.

Он толкается неглубоко, потому что кое-кто, давящийся его членом, в теории очень возбуждающий, да только имеет тенденцию довольно быстро сходить с рельсов. Майк контролирует Лиама, держа в кулаке за волосы. Лиам трется бедрами о простыни, наслаждаясь и получая удовольствие от того, что его трахают. Не единого шанса, что Майк позволит закончиться только этим. Он должным образом разложит пацана на своих простынях и будет пожирать его, пока тот не начнет умолять. Растянет его пальцами, членом, убедится, что эта задница примет так же сладко, как и рот. Майк смотрит, как ресницы Лиама касаются раскрасневшихся щек. Какой симпатичный членосос.

Никакой техники, только влажный жар рта, волосы безнадежно запутались в грубой хватке Майка, но это нормально. Все просто отлично. Майк наблюдает, как головка его члена скользит по губам Лиама; случайное прикосновение зубов, и Майк немного наказывает, жестче впиваясь в волосы Лиама.

— Лиам, — предупреждает Майк, когда приближается к оргазму.

Но пацан просто снова смотрит на него с тем же «дай-мне-это» взглядом. Взглядом, к которому Майк может привыкнуть. Взглядом, к которому он хочет привыкнуть, которым хочет пользоваться. Он кончает парню в рот, и Лиам неэлегантно сглатывает, покашливая, затем отстраняется, вытирает рот и корчит рожу. Но Майк слишком доволен, чтобы смеяться над ним, просто жестом притягивает пацана к себе.

Он любит пробовать свой вкус на чужих губах, и Лиам целует в ответ медленно, легко. Практически одурманенный, как будто успокоился, как будто все, что ему нужно для собственного комфорта в собственной коже, чтобы кто-то трахнул его в рот. Он полулежит на Майке, слегка шевелится, прижимаясь бедрами к его животу. Он снова становится твердым, и Майк был бы польщен, если бы Лиаму не было восемнадцати.

Майк толкает его на спину, и Лиам падает, легко, уже оттраханный, послушно поднимая бедра, когда с него стягивают боксеры и принимают член в горячий рот, глубоко, без всяких церемоний.

Пацана легко довести до предела, не требуется никакой техники, только жесткий отсос. Бедра Лиама приподнимаются, как будто он ничего не может с собой поделать, а Майк принимает это, считая справедливым после того, как парень позволил трахнуть свое лицо.

Кроме того, ему нравится, как Лиам толкается между его губ, твердый, горячий и толстый, нравится, как напрягаются мышцы бедер, когда он двигается: бедра конькобежца, задница конькобежца, на которую Майк кладет руки, чтобы принять еще глубже. Он не новичок, как Лиам, и несмотря на то, что рот Майка наполнен до краев, он просто получает удовольствие от процесса, поэтому принимает Лиама глубоко,