Я обиделся. Но тут же нашел вполне сносное для самолюбия оправдание: девицы решили обзавестись связями в новой сфере влияния.

А я уж решил, что теряю хватку...

Всё правильно: для дракониц я — всего-навсего какой-то там принц, в то время как барон де Сигоньяк — Судья. Фигура, по количеству власти на квадратный сантиметр, сравнимая, разве что, с Князем.

— Из достоверных источников стало известно, что именно так и будет, — Джасмин взмахнула ресницами, а потом облизала губы раздвоенным язычком.

— Это не совсем верно, милые дамы, — Сигоньяк попытался деликатно высвободиться из железной хватки дракониц, но у него не вышло. — Сначала нужно набрать команды, провести серию тренировок, и только потом...

— Какое совпадение, барон! — вскричала первая драконица. — А я как раз превосходно жонглирую голова... мячами, я хотела сказать, мячами. Возьмите меня в команду! — и она прижалась к руке до неприличия пышной грудью.

— Но... командами заведую не я, — отчаянно отбивался барон. — Герцог Гранит Огнекрыл и генерал Мортиферус...

— Мортиферуса оккупировала Уховёртка, — сморщила носик Джасмин. — Пробить её заслон из наших малокалиберных орудий не представляется возможным.

— А Огнекрыл вообще заперся в своей башне, — надула губки Лоретта. — И один за другим смотрит все матчи, любезно предоставленные графом Фёдоровым.

— Граф Фёдоров! — вскричала вторая драконица. — И как я могла о нём забыть... — и с видом "ой, я где-то потеряла свой хрустальный сапожок" она упорхнула.

Зато две оставшиеся переключили внимание на меня...

Но сказать ничего не успели.

Потому что к нам, походкой Железного Дровосека, подгрёб мой дедуля по драконьей линии, Марк Тиберий Коммод. По-совместительству — Князь Драконьего Двора.

Оставшиеся драконицы склонились в низком реверансе.

Старый дракон надменно пошевелил бровями в их сторону... И девиц сдуло, словно по помещению промчался смерч.

Но барона де Сигоньяка они не выпустили — так и ретировались, крепко сжимая его в объятиях.

Мы с дедом остались одни...

Не считая полного зала людей и драконов, которые вели себя, как незнакомые друг с другом кошки: то есть, преувеличенно осторожно, вежливо, но как бы намекая, что не прочь принюхаться поближе.

— Здравствуй, дедушка, — я чуть поклонился.

Дракон вскинул подбородок.

Я уже давно заметил: мимикой, жестами и поведением драконы вполне походили на людей. Отличия были скорее, в менталитете.

Если человек, чтобы поприветствовать кого-то, склонял голову или кивал, то дракон делал наоборот: высоко задирал подбородок, чтобы посмотреть на собеседника свысока.

Это не было умышленным намерением. Просто они так привыкли.

Слишком долго оставались хищниками...

— Вижу, ты себя прекрасно чувствуешь, — недовольно констатировал Князь.

Вот опять. Человек бы спросил: как ты себя чувствуешь, внучек? Дракон же предпочёл сделать вывод САМ...

— Не подумай, что хорошо, — и я не кривил душой. — Я растерян. Подавлен. И настолько неуверен в себе, что очень хочу напиться.

— И в чём проблема? — удивился дракон.

— Ну, я не думаю, что пьяный в зюзю принц — такая уж хорошая реклама для Заковии.

— Я хотел спросить, ПОЧЕМУ ты испытываешь эти недостойные настоящего монарха чувства?

Я вздохнул. Ну как ему объяснить?..

Фаберже, перед тем, как выпроводить меня на этот свет... ский приём, строго-настрого предупредил: утром состоится коронация. Так что пожалуйста, сир, будьте так любезны, явитесь на неё на СВОИХ ногах. Вам придётся ответить на несколько вопросов, и хотелось бы, чтобы вы сделали это в здравом уме и твёрдой памяти, не размахивая хлопушкой и не дуя в свистульку.

Казначей до сих пор пребывал под впечатлением от пьянки, которую я закатил накануне сражения — и где-то я его даже понимаю.

К его пожеланию присоединился и граф Капканс. Начальник внешней разведки ещё не совсем пришел в себя от факта, что противники теперь не противники, а очень даже союзники на новой, ещё не исследованной, но потенциально прибыльной ниве спорта, и был несколько не в себе.

Но на одном оба царедворца стояли, как экскаватор на асфальте — то есть, прочно и незыблемо: коронация состоится утром, и я должен на ней быть. В вертикальном положении и с соответствующим выражением лица.

А я не хочу!

Ну не в жилу мне становиться королём.

Сидеть на троне, принимать законы, указы и послов, грозно хмурить брови и подписывать вердикты о репрессиях — не моё это.

Да, я прекрасно понимаю, какой уровень ответственности прилагается к титулу наследника и принца в нагрузку. Поэтому почти смирился.

Почти...

— Девушки, — решительно ответил я на вопрос деда. — Меня очень огорчили ваши драконьи девушки. Облепили Сигоньяка, словно он — стаканчик с мороженным, а на меня внимания не обращают.

Знаете, что такое "оговорка по Фрейду"? Это когда ты внезапно берёшь, и выбалтываешь то, о чём совсем не собирался говорить. Но сейчас был совсем другой случай.

О девушках я заговорил, потому что опасался выболтать дедуле совсем другое... То, о чём я говорить пока не готов.

Просто план ещё не созрел.

Дракон посмотрел на меня, как на слабоумного.

— Только не говори, что ты не в курсе, — предупредил дед.

Я закатил глаза. Ну почему все, буквально ВСЕ, ставят вопрос именно таким образом?

— Не в курсе ЧЕГО?

Лучше рискнуть выглядеть глупым, и спросить, чем сделать вид, что ты всё знаешь, а потом пускать пузыри в глубокой луже...

— Драконицы ищут потенциальных женихов.

— А... Чем плохи драконы?

Князь устало вздохнул.

— Благор находился под "железным занавесом" полторы тысячи лет. Мы все варились, так сказать, в одной кастрюле. А как ты уже успел заметить, внук, драконы — не самые миролюбивые существа.

— Иными словами, ваших дам от ваших кавалеров уже тошнит, — понятливо кивнул я.

— К тому же, охота на жениха — давний и очень традиционный в Благоре вид развлечения, — я поперхнулся, но Князь, судя по его виду, заявил это на серьёзных щах. — Главное, чтобы трофей был добыт живьём. И желательно, обладал крупным, не облагаемым налогом состоянием.

— В случае с Сигоньяком есть одна крошечная, почти незаметная проблемка: барон гол, как сокол, — злорадно улыбнулся я.

Не то чтобы я радовался бедности барона. Но то, что он не превратится в банальный трофей — доставляло определённое удовлетворение.