– Выложишь в «инстаграм»? – с ухмылкой предположил Евгений, возвращая смартфон.

– Отправлю маме, – не подтвердила догадку Татьяна, поправляя волосы, с которыми начал играть подувший с реки ветер.

– Мама это хорошо, – задумчиво ответил Громов, переведя взгляд с партнерши на воду.

– И тебе не мешало бы порадовать свою, отправив ей красивые фотографии, – улыбнулась Татьяна, всё ещё пытаясь совладать с волосами. – Красиво, правда? – Татьяна прервала в очередной раз окутавшее их неловкое молчание.

– Да, – коротко ответил Громов, не сбавляя шаг.

– Какая-то слабоватая реакция, – недовольно отметила Татьяна.

– Если я не прыгаю и не хлопаю в ладоши, это не значит, что мне не нравится то, что я вижу, – спокойно ответил Евгений, сворачивая с дорожки вдоль Рейна и направляясь к небольшому кафе.

Татьяне приходилось перебирать ногами чаще, чем партнеру. Заметив это, Евгений замедлился и согнул руку в локте, предлагая партнерше идти с ним под руку.

Громов открыл дверь в кафе и галантно придержал, пропуская Татьяну вперед. Она мысленно отметила, что по отношению к ней Евгений в целом вел себя действительно вежливо. Пока не открывал рот.

– Чем предпочитаешь грешить? – едва заметно улыбнулся Евгений, когда фигуристам принесли меню. Татьяна с нарочитым интересом принялась вчитываться в перечень блюд, радуясь, что могла не встречаться хотя бы несколько секунд с серо-голубыми глазами. Однако всё равно ощущала на себе их взгляд.

– Предпочитаю не грешить вовсе.

– Вот как, – многозначительно произнес он, похоже, не ожидая такого ответа. Татьяну это заставило задаться вопросом о том, действительно ли она выглядит как любительница нарушать спортивный режим питания. – Надеюсь, – продолжил Евгений, – что это не из-за комментариев под твоими прокатами, о которых говорила Лена.

Алексеева поджала губы, мысленно выражая благодарность партнеру за то, что напомнил об оскорбительных комментариях и своей бесконечно вежливой бывшей, с которой сегодня «посчастливилось» познакомиться лично.

– Таня, – качнул головой он, неодобрительно нахмурив брови. Но та лишь нервно поджала губы, размышляя о том, что с удовольствием посмотрела бы на него, если бы всё, что она читала, относилось к нему. – Тебе просто завидуют, – неожиданно мягким, непривычным голосом, пояснил Евгений. Такой тон заставил Таню оторвать взгляд от меню.

– Чему тут завидовать? – слукавила она, понимая, что завидовать можно хотя бы тому, что Громов теперь её партнер.

– Ты объективно красивая девушка.

Татьяна удивилась неожиданному комплименту, особенно зацепившись за слово «объективно». Тане оставалось только гадать, что имелось в виду – что Татьяна красивая в общепринятом понимании, или что именно он считает её красивой? Для женщины это существенная разница! Но подсознательно она надеялась всё же на второй вариант.

– А ещё у тебя есть грудь, – выдал куда более неожиданную фразу Евгений, заставляя партнершу засмеяться, – а это, кстати, редкость для фигуристок.

– Неужели это мне сейчас сказал мой именитый партнер Громов?

– Это сказал Громов-мужчина, а не Громов-партнер, – он снова улыбнулся своей микро-улыбкой, едва различимой человеческому глазу.

– Передай ему при случае, что он симпатичен мне больше, чем вечно угрюмый Громов-партнер, от которого не дождешься ничего приятного, – подыграла Татьяна.

– Если не забуду.

К фигуристам подошел официант, и Татьяна снова опустила глаза в меню, решая заказать безалкогольный глинтвейн, чтобы согреться. В кафе было тепло, но на набережной бушевал привычный для таких мест ветер, и фигуристке казалось, что её уши до сих пор красные от холода.

Пока Евгений читал на немецком название блюда из меню, озвучив официанту заказ, Татьяна ощутила вибрацию в кармане куртки, висевшей на вешалке за спиной. Она приподнялась, чтобы достать телефон и села обратно за стол, успевая заказать напиток. Когда официант ушел, Татьяна проверила телефон и нашла там новое сообщение от фигуриста-одиночника Дмитрия:

«Спокойной ночи, Таня! Надеюсь, завтра увидимся за завтраком. И за обедом. И за ужином, разумеется.:)»

Спокойной ночь Алексеевой пока что становиться не собиралась, но ответить было нужно. Внимание со стороны этого спортсмена, который был на три года младше, сильно смущало. Но Татьяна списывала это на то, что Дмитрий, как и она, новичок в сборной и, возможно, он полагал, что им нужно держаться вместе именно по этому признаку.

Пока Татьяна набирала в ответ скромное «спокойной ночи)», Громов тактично молчал и выжидающе смотрел на партнершу. Алексеева поймала себя на мысли о том, что Евгению не помешало бы иметь хоть немного такого же рвения в общении с ней, как у Дмитрия. Впрочем, тогда это был бы совсем другой Громов и неизвестно, понравилось бы ей это вообще.

– Почему ты пришла в парное катание? – будто прочитав мысли партнерши, заинтересовался прошлым Евгений и задал этот вопрос сразу, как она отложила телефон на стол. Татьяна не чувствовала большого доверия, но понимала, что стоит рассказать как есть. В голове начали всплывать картины из юности и тот самый прокат, который изменил направление её карьеры в фигурном катании…

Это было восемь лет назад. Татьяна сидела на трибуне «Мегаспорта» вместе с другими юниорами, проживающими в Москве. Присутствовать на открытых прокатах в начале нового сезона – большая честь для каждого из них. На льду сегодня сильнейшие фигуристы страны представят свои новые программы, а за его пределами – весь свет отечественного фигурного катания. Именитые спортсмены, тренеры, комментаторы – все здесь, буквально на расстоянии нескольких шагов.

Татьяна настраивала себя, что должна сосредоточиться на происходящем и быть здесь и сейчас, но как же сложно это было сделать…

Обычно ей нравилось смотреть на старших товарищей по льду, нравилась отточенность их движений, идеальные выезды из прыжков, головокружительные поддержки спортивных пар…

Но текущий сезон начинался для неё как никогда плохо и было сложно не думать об этом. Рядом сидела Ксения. Она с блеском в глазах смотрела на самую сильную действующую одиночницу, которая выполняла каскад прыжков, а Татьяне было сложно подавить в себе чувство зависти к подруге. Она отобралась в юношескую сборную, к ней вчера приезжали родители, у неё всё хорошо. Её ждут медали и слава. А сама Татьяна в сборную не попала и заняла только шестое место среди одиночниц-соотечественниц. Она рассказала об этом маме по телефону, но отец, услышав, вырвал сотовый из её рук и несколько минут кричал на дочь, называя бездарной и грозясь забрать домой из Москвы. Впрочем, «бездарная» – самое приятное из всех слов, что были адресованы им в адрес юной Тани. Она не знала, чего боялась больше – вернуться домой и жить под одной крышей с тираном или остаться без любимого дела. Без льда.

– Танька, смотри-и-и! – восторженно обратилась к ней Ксения, положив ладонь на запястье подруги и сильно сжимая его. – Какая красивая пара!