Как, черт возьми, такое могло случиться?! Он всегда был таким осторожным! Он не годился на роль отца. Он не способен даже ухаживать за комнатным растением, разве он может вырастить настоящего человека?

Его отец был холодным и отстраненным, настолько нетерпимым к слезам и эмоциям любого рода, что Зандер быстро научился подавлять и то и другое. Поддержка, интерес, похвала — ничего этого у него не было, хотя критики и дисциплины было предостаточно. Его мать вела себя лучше. Каждый раз глядя на него, она удивлялась, как будто забывала о его существовании.

Он ничего не знал об эмоциональной связи и общении. А что, если его сыну или дочери будет нужно от него что-то, чего он не в состоянии дать? Он просто не умеет быть отцом…

Может, Миа справится с обеими ролями? Может, стоит воспользоваться предложенным путем отступления и заявить, что он не хочет иметь с ними ничего общего?

С другой стороны, Лео, его старший брат, давно обзавелся семьей, он обожал своих дочерей и был безумно влюблен в свою жену. Как наследнику империи «Стэнхоуп Каллис», отец уделял брату львиную долю внимания, пока тот рос, но оно не было теплым, и их мать столь же небрежно относилась к нему. И все же у него получилось!

Что, если он решит попробовать стать родителем, но что-то пойдет не так, и Миа решит, что он недостаточно хорош — в конце концов, как она сказала, он ей не нужен, — она может отказаться от него, и что тогда с ним будет?

Нет. Он не может бросить своего ребенка. Поэтому придется закрепить свое положение. Закрыть это дело на своих условиях. Как в бизнесе. Но если так выйдет, что он не справится, Миа не сможет просто сбежать с ребенком, оставив его сломленным и одиноким.

Отбросив сомнения, Зандер расправил плечи и прямо посмотрел на женщину, которая только что изменила его жизнь навсегда.

— Нам придется пожениться.

Раскрывать секреты посреди оживленного холла большого офисного здания не входило в планы Миа, когда она решила поймать Зандера на его рабочем месте. Однако он не оставил ей выбора. Она потратила несколько дней, пытаясь дозвониться, и не собиралась позволять ему уйти, не узнав правды.

Неудивительно, что Зандер был ошеломлен. Он судорожно вдохнул и резко побледнел, казалось, он вот-вот упадет в обморок. Но когда Зандер предложил пожениться, настала ее очередь удивляться.

На какой планете он живет? Брак ради ребенка? В наши дни? Даже ей, с детства мечтающей о настоящей полноценной семье, не представлялось это необходимым. С какой стати ему вообще жениться?

— Я не думаю, что стоит так драматизировать, — сдержанно сказала Миа.

— Я хотел бы гарантии своих прав.

В ее сердце затрепетала надежда.

— Значит, ты хочешь принять участие в воспитании?

Грек кивнул:

— На каждом этапе.

— Хорошо, Зан. Но в браке нет необходимости. Я не стану лишать тебя возможности участвовать в жизни ребенка. Я выросла, не зная своего отца, и я бы никогда намеренно не поступила так со своим ребенком. Даю слово.

— Не знаю, могу ли я рассчитывать на твое слово, — задумчиво произнес он. — Только не в этом.

— На твоей стороне закон.

— Этого недостаточно.

Во взгляде Зандера блеснула сталь. Сейчас на нее смотрел не коварный обольститель, а хладнокровный бизнесмен.

— Что ж, на данный момент этого должно быть достаточно, — твердо сказала она, желая избежать тревожной напряженности. — Еще слишком рано говорить об обязательствах. Первый триместр — самый непредсказуемый, в ближайшие недели может случиться все что угодно. Так что давай просто посмотрим, как пойдет, — предложила Миа и решительным шагом направилась к выходу.

* * *

«Как пойдет…»

Зандер, будучи генеральным директором одной из крупнейших в мире компаний, никогда не пускал ситуацию на самотек, однако в данном случае он не мог диктовать условия. Миа не была ни его сотрудницей, ни деловым партнером. Она — мать его ребенка, у нее есть собственное мнение. Впрочем, не стоит тревожиться раньше срока, у него достаточно времени, чтобы убедить Миа принять предложение. Брак — единственный способ гарантировать желаемый результат.

— Зан, мальчик мой, ты слушаешь меня?

Зандер подавил вздох и перевел взгляд на мать, которая десять минут назад заявилась в его кабинет без предварительной записи. Селена, не скрывая возмущения, нервно куталась в кашемировый палантин цвета карамели.

— Твои дивиденды в этом году снизились, потому что мы вложили значительные средства в бизнес, — сообщил он. — Мы купили несколько круизных лайнеров и отремонтировали шесть верфей. Все это было в отчете акционеров. Ты читала?

Селена надулась.

— Нет.

Это был сюрприз:

— Твой доход вернется к семизначной цифре в следующем году.

— И что мне делать все это время?

— Ты могла бы попробовать экономить.

— Я даже не знаю, что это значит, — раздраженно сказала Селена. — Ты еще большее разочарование, чем Лео, когда он сидел за этим же столом. Я никогда не думала, что ты тоже испортишь мне удовольствие. О, как я скучаю по твоему отцу!..

Критика Селены срикошетила от его брони, не оставив даже вмятины, но «как я скучаю по твоему отцу» — это уже перебор. Чернила еще не успели высохнуть на свидетельстве о браке, а Селена уже завела череду романов, которые почти не пыталась скрыть, но единственным человеком, к которому у нее были какие-то чувства, была она сама. Эдвард Стэнхоуп был так занят слиянием своей банковской империи с судоходной компанией, которую он приобрел после женитьбы, что закрывал глаза на скандальное поведение жены и ее расточительность. Видимо, именно этого ей и не хватало.

— Ты справишься.

— Я не знаю как. В следующий раз ты вышвырнешь меня из дома.

Зандер стиснул зубы и подавил желание сказать матери, чтобы она повзрослела, потому что такой подход никогда не срабатывал.

— Что-то еще? — спросил он вместо этого.

Например, мать могла бы поинтересоваться, как у него дела, поговорить о планах на Рождество. Узнать, есть ли у него какие-нибудь новости, которыми он может поделиться.

— Нет, — сказала Селена, элегантно поднимаясь со стула и перекидывая один конец палантина через плечо. — Я и так опаздываю на рейс, и я не думаю, что они задержат его ради меня. До Мальдив лететь одиннадцать часов. Это ужасно, даже в первом классе.

По привычке Зандер тоже встал и уже собирался подойти к двери, чтобы открыть ее и выпустить свою мать и ее вечное разочарование в нем, когда у него зазвонил телефон. Он взглянул на экран и, увидев, кто это,