— Емрис, ну пожалуйста…

Он с улыбкой покачал головой и спросил:

— Только библиотека?

— Туда и обратно!

— Смотри, на глаза родителям не попадись.

— Я мигом!

Я выскочил за дверь и торопливо зашагал по длинному коридору. Мои каблуки застучали по каменному полу, эхом разносясь в тишине замка, и я встал на носочки, чтобы идти как можно тише.

Я спустился по лестнице, оставил позади равнодушных слуг, пробежал ещё один коридор и вскоре добрался до библиотеки. Только я прикоснулся к приоткрытой двери, как вдруг услышал голос Талвага:

— В этом нет смысла, господин Лэвалт.

— Почему?

— Даже если я отыщу подходящие книги, это ничего не изменит. Его должен обучать настоящий мастер, а не теоретик.

«Они говорят обо мне», — понял я, прислонившись к стене.

— Значит, с Мраком вариантов нет, — заключил папа. — Что насчёт магии?

— Здесь я придерживаюсь того же мнения: Эйдан должен обучаться у мастеров.

— Мы можем найти ему наставника? — раздался голос мамы. — Можем пригласить кого-нибудь?

— Госпожа Валда, магия не так проста, как может показаться со стороны, — ответил Талваг. — Ни один наставник не заменит академию. Да и вряд ли найдётся маг, готовый переехать в наши земли и посвятить многие годы одному ученику. Если только какой-нибудь молодой выпускник… Госпожа, я не вижу в этом смысла.

— Ему будет тяжело в академии, — произнесла мама.

— Это не повод держать Эйдана в четырёх стенах, дорогая, — сказал папа. — Мы не успеем и заметить, как он вырастет. Хочешь, чтобы наш сын стал затворником, который боится высунуть нос из замка?

— Лэвалт, ты лучше меня знаешь, как относятся к Кастволкам другие благородные из-за былых связей с вотрийцами и войны, — не унималась мама. — Да, они будут соблюдать приличия, но Эйдан в полной мере ощутит отстранённость высшего света.

— Госпожа Валда, мои слова могут показаться резкими и бестактными, но я должен это сказать, — произнёс Талваг. — Эйдану тяжело будет найти равноправную невесту, потому что он Кастволк. Если же он станет настоящим магом и покажет себя в столице, то всё немного упростится.

— Талваг…

— Валда, он прав, — сказал папа. — Мало кто захочет связывать с нами свой род. Вспомни нашу молодость, вспомни, почему твой отец пришёл к моим родичам. Найдётся ли для Эйдана другой такой Дом?

Мама умолкла на несколько секунд, а затем промолвила:

— Не знаю, Лэвалт.

— У Эйдана есть редкий дар, и этим надо воспользоваться, — произнёс Талваг. — Кто ведает, может, когда-нибудь он даже станет магистром.

Глава 5

Как и предсказывал папа, за прошедшие годы пары среди знатных Домов мне не нашлось. Однако я не унывал, скрашивая дни своего взросления в объятиях местных девушек, которые не чурались близости с наследником Кастволков.

Я лежал на траве и следил за тем, как торопливо одевается Заннет — дочь торговца, чья семья была вхожа в наш Дом.

— Что? — улыбнулась она, заметив мой пристальный взгляд.

— Жаль, что ты уходишь.

— Если к полудню не появлюсь, отец меня убьёт, — сказала Заннет. — Сегодня привозят важный товар, я должна помочь.

— Ты отвар выпила?

— Выпила, конечно, не дура же, — фыркнула она. — С пузом меня точно из дому погонят…

Она одёрнула подол платья, собрала волосы в аккуратный хвост и обернулась ко мне:

— Ну как, нормально выгляжу?

— Прекрасна, как и всегда.

Заннет просияла очаровательной улыбкой, приблизилась и, опустившись рядом, поцеловала меня.

— Возможно, мы не скоро увидимся, — сказал я, оторвавшись от её губ. — Меня отправляют в столицу.

— Твоей суженой всё равно не стать, — без тени сожаления произнесла она. — Так что лить слёзы не буду.

Она поцеловала меня снова, игриво потеребила за мочку уха и отстранилась:

— Ты тоже не скучай, господин Эйдан.

Заннет ушла, и я остался наедине со своими мыслями.

В Оикхелде не существовало понятия совершеннолетия, да и браки заключились в раннем возрасте, однако считалось, что в девятнадцать лет человек достигает определённой зрелости. Ко всему прочему, это число имело особое значение для магов: согласно общепринятым нормам, именно в этом возрасте окончательно формировалась магическая сущность, что бы это ни значило. Несколько дней назад мне как раз стукнуло девятнадцать, и поэтому по окончанию лета я должен был отправиться Магическую академию Гилима.

Я неохотно поднялся с мягкой травы, набросил на себя одежду и услышал оклик:

— Господин Эйдан!

Я обернулся и увидел запыхавшегося мальчишку. Кажется, это был новенький помощник конюха.

— Да?

— Вас искал господин Лэвалт!

— А ты меня как нашёл?

— Ну… так… — смутился он, переминаясь с ноги на ногу. — Господин, вы же сюда с той… девицей шли… Вот и увидал…

— Зоркий, значит, — улыбнулся я.

— Господин, так…

— Ладно, сейчас буду.

Он облегчённо закивал и убежал обратно, а я неспешно направился вслед за ним. Выйдя из опушки леса, я добрался до своего двора, умылся холодной водой у бань и вошёл в замок.

— Господин Эйдан, — обратился ко мне привратник у дверей. — Господин Лэвалт ожидает за обеденным столом.

— Спасибо.

Войдя в обеденный зал, я увидел не только папу, но и маму:

— Эйдан, где ты бродишь всё утро?

— Просто решил прогуляться.

— И кто составил тебе компанию? — как бы невзначай поинтересовался папа.

— Никто.

— «Никто»? — со смешком спросил он. — Теперь ты так называешь Заннет?

Я коротко вздохнул и закатил глаза:

— Только не начинайте…

— Ты уже взрослый, сын, — сказал он. — Сам решишь, что к чему.

— Надеюсь, ты не наобещал ей никаких глупостей?

— Конечно нет, мам.

— Вот и славно, — кивнула она. — Не стоит расстраивать девицу понапрасну.

Я уселся за стол, и слуги принялись меня обслуживать.

— Сходим в банк, — произнёс папа, едва я притронулся к еде. — Поставим родовую метку.

— Сегодня?

— А когда же ещё?

У меня, как и у многих благородных, был свой перстень-печатка, которым я мог запечатывать письма или заверять документы. Подобный перстень являлся одним из признаков принадлежности к дворянскому сословию.

Родовая метка была кое-чем другим: она