— Вон факультет малых чар. Смотрел?

— Емрис…

— Целительство, зельеварение, — зачитал он. — Моя дочурка не раз говорила, что ты знахаришь получше многих. Сколько тебе годков было, когда ты ей рану зашил?

— Тринадцать.

— Во! — воскликнул Емрис. — Недаром наши говорят, что тебя сам Рондар на добрые дела благословил.

— Мне это, конечно, интересно, Емрис, но… мастер Талваг говорил, что целительство — не настоящая магия.

— С чего это вдруг?

— С того, что они чуть больше знахарей умеют, — сказал я. — А мне хочется чего-нибудь серьёзного, понимаешь? Я столько лет ждал этого момента.

— Боишься разочароваться?

Я тяжело выдохнул и кивнул.

— Ещё ничего не случилось, а ты уже терзаешь себя пустыми страхами.

— Не пустыми.

Емрис слегка подался вперёд и ткнул в меня пальцем:

— Эйдан, скажу честно: юношей умнее тебя я ещё не встречал.

— Да брось…

— Послушай меня внимательно. Я ведь наблюдаю за тобой с самого рождения и вижу, каков ты на самом деле: сообразительный, ответственный, старательный — не чета избалованным отпрыскам других семей. Но твой ум порой тебя губит. Дурак какой попробует, плюнет и забудет, а ты себя изводишь, даже к делу не приступив. Признаться, отец твой такой же.

Я не сдержал улыбки:

— Предлагаешь просто плюнуть на всё?

Емрис хлопнул по столу и громко сказал:

— Не морочь себе голову всякой ерундой! Пробуй, а там поглядишь! Наслаждайся жизнью! Ты же теперь в магической академии!

Наутро Емрис вместе с солдатами и слугами отправился обратно домой. По правилам академии, селить кого-либо рядом с собой я не мог, так как все бытовые заботы лежали на плечах местной обслуги. Емрис предлагал арендовать дом в городе, но я отказался, не видя в этом смысла, — всё равно не стал бы передвигаться по городу в окружении охраны.

Как и полагается, первый учебный день был торжественным. Студенты всех курсов собрались напротив огромного помоста в ожидании появления главы академии. По общим прикидкам, здесь находилось не больше двухсот голов. Довольно много, учитывая, что все были магами.

На помосте начали появляться люди, которые, судя по прикиду, были преподавателями. Наконец, в центре появилось главное лицо: высокий пожилой мужчина с густой бородой чуть ли не до самых глаз. Его облик был строг и аскетичен, а взгляд — тяжёл и цепок. Он окинул взором толпу студентов, привлекая всеобщее внимание, и вдруг воцарилась тишина.

— Рад приветствовать всех вас, — неожиданно громко произнёс он. — Для тех, кто видит меня впервые, представлюсь: я великий магистр Елмурборн Фирхелд — глава Магической академии Гилима.

— Отец сказал, что он может стать следующим Верховным магом, — послышался шёпот у меня за спиной.

— Слабо верится, что Адам уйдёт на покой.

— Я вижу много новых лиц, — продолжил Елмурборн. — Первокурсники, я хочу, чтобы вы уяснили главное правило академии: все ученики равны! Без исключения! Неважно, кто ты: благородный из великого Дома, небогатый дворянин или простолюдин из крестьянской семьи! Более не ждите, что преподаватели и другие ученики будут величать вас господами или госпожами в этих стенах. Соблюдайте правила, и мы поведём вас по тропам познания и приоткроем завесу тайн магического искусства. И ступайте осторожно, юноши и девы, ведь великая сила таит в себе великую опасность. Ваш дар — это огромная ответственность перед миром и перед самим собой!

Раздались хлопки, а затем Алюра решила вставить несколько слов:

— Так как вас распределят по факультетам только через три месяца, с любыми вопросами и трудностями следуйте прямиком в мой кабинет.

Затем она поручила старшим курсам проводить новичков к их комнатам, а сама, спустившись с помоста, вдруг подошла ближе:

— Эйдан, на пару слов.

Мы отошли от толпы студентов подальше, и Алюра сказала:

— Твои вещи перенесут в дальнее крыло.

— То есть?

— Это крыло для других… народов, — ответила она, напряжённо глядя на меня, словно ожидая, что я закачу истерику.

«Вот и первые звоночки», — подумал я и спокойно спросил:

— Всё из-за связи с вотрийцами?

Алюра медленно кивнула:

— Мы вынуждены пойти на это во избежание конфликтов.

— Почему вы не сказали сразу?

— Решение принято сегодня.

— В таком случае не вижу смысла спорить, госпожа Алюра.

Она едва заметно выдохнула и благодарно улыбнулась:

— Отныне не госпожа, а мастер, Эйдан.

— Конечно, мастер Алюра.

Она повела меня в самое дальнее жилое крыло, что упиралось в рощу. Едва оказавшись в коридоре, я понял, что место было пустынным: на стенах виднелись следы от снятых картин, на подоконниках скопился тонкий слой пыли, а паутина в углах намекала на то, что местные уборщики нечасто сюда заглядывают. Наши шаги гулко раздавались в тишине; мимо проплывали закрытые двери помещений, в которых, наверное, уже давно никто не появлялся.

Навстречу нам вдруг вышел молодой мужчина, а если точнее — тёмный эльф: ростом с меня, стройный, с серебристо-серой кожей, острыми ушами и чёрными волосами, собранными в хвост. Тёмных эльфов в городе я не видел — он был первым.

— Цедас, — обратилась к нему Алюра. — Ты-то мне и нужен.

— Да, мастер Алюра?

— Помоги новичку освоиться.

Он недоумённо взглянул на меня, и она добавила:

— Его род был связан с вотрийцами.

Цедас издал короткое «а» и понимающе кивнул.

— Покажи ему гостиную и комнату.

— Конечно, мастер.

— Что ж, тогда оставлю вас, молодые люди. Не пропустите завтра первый урок.

Она ушла, и я представился:

— Эйдан Кастволк.

— Цедас Соннан.

— Ты из Мюра?

— Откуда же ещё? — улыбнулся он.

Он повёл меня по коридору, и я спросил:

— Ты староста?

Цедас неопределённо хмыкнул:

— Меня старостой никогда не назначат. Да и сам бы не согласился.

— Давно здесь учишься?

— Четвёртый курс пошёл.

— Кстати, тут правда есть простолюдины?

— Правда.

— Я читал, что сюда их не пускают.

— У тебя, наверное, старая книжонка, — сказал Цедас. — Когда-то и моих сородичей не пускали.

— Забавно.

— Что?

— Твердят про равенство, а сами отправляют нас в… сюда, — беззлобно сказал я.

— Я их понимаю, — пожал плечами Цедас. — Всего лишь необходимый компромисс.

— Даже интересно, как у них там благородные с простолюдинами один стол делить будут, — сказал я. — Что бы кто