меньше веривший в успех, неторопливо осмотрелся. Среди обычных для эльфийских поселений предметов мебели и светильников, в глаза бросались шкафы и тумбы явно гномьей работы, а также многочисленные портреты девушек и женщин, демонстрирующих причёски и красиво уложенные бородки. Одно лицо попалось несколько раз: на некоторых картинах изображённая сребровласая сероглазая эльфийка была совсем крохой, на других — милой маленькой девочкой. На раме красовалась подпись: «Митриэль Таурсэль».

Дочь короля.

Решив, что при случае спросит у сыновей нолдорана Карантира, почему их портреты не украшают принадлежащие матери мастерские очарования, которые теперь можно увидеть в любом конце Таргелиона, Карнифинвэ тут же забыл об этом и пошёл в трапезную — если не составлять наугрим компанию во время распития эля, можно утратить с трудом заработанное доверие подгорного народа. Теперь этого допустить не хотелось.

***

Почему управлявший повозкой гном так хотел остановиться именно в этом трактире, стало понятно почти сразу — немолодая, однако совершенно не седая женщина с причудливо заплетённой лентами бородкой поднесла к столу кубки с пенным напитком и села рядом с дорогим гостем.

— Может быть, всё-таки переедешь ко мне? — после нежного поцелуя спросил возничий, не замечая ни еды, ни хмеля.

— Может, лучше ты ко мне? — улыбнулась гномиха.

— Не хочу жить с эльфами, — фыркнул мужчина.

— А мне с ними нравится. — Женщина встала и удалилась на кухню.

Снова будто постаревший гном долго пил, роняя пену на стол, потом, довольно охнув, отставил полупустой кубок и пристально посмотрел на заскучавшего Карнифинвэ.

— Вот скажи мне, парень, то есть, твоя светлость сиятельная, — хмыкнул стремительно пьянеющий возничий, — что в вас, эльфах, хорошего?

Простой шутливый, казалось бы, воспрос поставил юного принца в тупик.

— Вот видишь, — вздохнул гном, снова берясь за кубок, — ты сам не знаешь. Ничего в вас хорошего нет! И смерть не чтите! Этот ваш король — подлец из подлецов, если устроил то, о чём рассказывают! Нельзя судить того, кто не может защититься!

— Это же была шутка, — неуверенно произнёс Карнифинвэ, переводя взгляд на других наугрим за столом.

— Не оправдывай его! Он сдохнет так же позорно, как жил, вот увидишь!

На сердце юного эльфа стало гадко — ему и в голову не могло прийти, что кто-то способен воспринимать постановку на сцене Минас Тирита буквально!

— Подлец король, ох, подлец! — снова заявил гном, и Карнифинвэ понадеялся, что не начал краснеть от стыда.

— Не надо о почившем владыке так, — печально произнесла снова подошедшая с угощением женщина, не поняв, о каком именно короле идёт речь. — Все мы не без изъянов, а наш бедный Тханэ, по крайней мере, о народе заботился, не правил единолично, все решения принимая большим советом Сынов Семи Прародителей! Вот скажи, будет ли наш новый Тханэ таким? Станет ли хранить устоявшиеся традиции?

— Тханэ умер? — не поверили своим ушам наугрим. — Когда? Как?

Женщина пожала плечами, снова уходя от пирующих.

— Вести опаздывают порой на целую жизнь, — вздохнул, поднимая кубок, молодой торговец, сидевший рядом с Карнифинвэ. — Однажды сестра прислала мне письмо, что родила дочку. Пока я собирался приехать в гости, выяснилось: малышка погибла, неудачно упав из колыбельки. Это случилось раньше, чем я узнал о её приходе в мир.

Неожиданное печальное обсуждение навеяло мысли о письме, отправленном родителям с Тол-Сириона. Слов не нашлось и на страницу, а тёплых — и на пару строк. Неправильно это…

Эльф почувствовал себя подлецом, хуже ненавистного верховного нолдорана. Может быть, отправить ещё письмо? А заодно и подарок сестрёнке? Вспомнились рассказы отца о странном устройстве, которые в детстве казались волшебной сказкой. Если бы нолдоран Амбарусса-старший не показал однажды сыну чёрный шар, надёжно спрятанный в замке, к которому нельзя было прикасаться ни при каких обстоятельствах, юный Нолдо бы не верил в истинность историй о возможности общения практически на неограниченном расстоянии.

«Никто из нас не смог повторить изобретение отца, — с раздражением сказал тогда Питьяфинвэ, снова оборачивая чудесную вещь плотной тканью. — Как думаешь, почему? — Разумеется, маленький Нолдо не догадывался, и тогда Феаноринг с ещё большей досадой выпалил: — Отец никогда не делился с нами секретами мастерства. Он считал, что его идеи очевидны любому, не понимают лишь безнадёжные глупцы. Великий Феанаро Куруфинвэ знал много! Однако не мог осознать элементарного: не все вокруг дураки, это ему повезло родиться исключительно умным. И что делал этот «обыкновенный эльф», окружённый недоумками? Если кто-то из нас, его глупых сыновей, которые просто ленились трудиться, просил научить какому-либо мастерству, Феанаро давал нам полный расчёт или схему, но с допущенной ошибкой, из-за которой ничего не получалось, и говорил — мы сами должны понять, что не верно. Над устройством Палантира мы с дядей Курво бьёмся до сих пор, отправляя друг другу подробное описание попыток повторить Видящие Камни и переделать отцовские. Их нельзя использовать, не сделав скрытыми от проникновений сторонней воли, потому что сейчас любой Айну с лёгкостью перехватит ведущийся при помощи Палантира разговор. Камни связаны между собой, и один из них у Моргота».

— И кто ж теперь король? — вернул в реальность резкий голос пожилого гнома. — Неужто Дурин Рыжий? Вот длиннобородый проходимец!

— Пока до нас долетят вести об имени нового Тханэ, — усмехнулся молодой торговец, наблюдавший за прошедшей через зал эльфийкой с многочисленными бутылочками в сетчатом мешочке, — он уже успеет смениться.

— Его имя в любом случае Дурин, — развёл руками отвергнутый возлюбленной возничий, — и он лишь новое перерождение Праотца! Какая разница, что именно изменилось в его внешности?

— Да, это несущественно, — согласился его сосед, — а вот новые черты характера, пожалуй, важны.

— Я думаю, Дурин Рыжий неплох, — вступил в разговор молчавший до этого каменщик, приезжавший на Тол-Сирион для обмена опытом подводного строительства. — Он хитрый, и не позволит Азагхалу устанавливать свои порядки в нашем городе. Вы ведь слышали про оружейника Дарви?

Карнифинвэ отвлёкся и утратил нить разговора, размышляя о том, как бы не застрять в этом милом месте надолго и выдвинуться в путь уже завтра. Это будет относительно легковыполнимой задачей, если ночью наугрим лягут спать, а не просидят за столом, опустошая погреба. Только не загонять же их в постели силой!

Подошедшая неожиданно эльфийка с оссириандской внешностью мило улыбнулась сразу всем и заговорщически подмигнула.

— Я слышала, вам не нравится, что вести долетают слишком медленно, — ласково пролепетала дева, — наши гонцы очень скоры и берут недорого. А если наймёте посланника сразу на несколько лет, оплата