Шрифт:
Закладка:
– Но хоть что-нибудь полезное есть?
– Это я и пытаюсь выяснить. Пока ничего выдающегося не попадалось. Разве что вот это.
Роджерс указал на распечатку, лежавшую на столе. Заголовок гласил:
РАССЛЕДОВАНИЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЯ/УБИЙСТВА ОЛИВИИ КАРРЕН
Дальше шло краткое изложение дела Оливии. В основном информация была взята из интернета.
– И что это значит?
– Он проводил собственное расследование. Ну, пытался. А материалы держал в папке про морские блюдца.
Уэст вопросительно поглядела на него.
– Это такие мелкие твари, которые цепляются к скалам.
– Я знаю, что такое морские блюдца. Просто не вижу связи.
– А ее и нет. Мальчишка сумасшедший, я же говорил тебе. И я еще не закончил. Есть еще вот что. – Роджерс снова повернулся к ноутбуку и открыл другую папку. – Вам должно понравиться, детектив! – воскликнул он.
В новой папке оказалось еще шесть подпапок, и когда Роджерс открыл первую из них, там загорелся длинный список видеороликов. Роджерс щелкнул на первый попавшийся, с названием 00013_07_07_16 12:34. Маленький ноутбук немного пожужжал. Потом появилось окно видеоплеера.
– Поехали, – сказал Роджерс.
Снята была небольшая полянка в лесу. Горизонт подергивался, на объективе дрожали капли воды, и сперва полицейские вообще не понимали, куда смотреть. Потом в кадр вбежала лисица – она села на землю прямо перед камерой. Начала почесываться задней ногой. Закончив, уверенно огляделась по сторонам, встала и побежала прочь, теперь за другой край кадра. Еще тридцать секунд изображение не менялось. Потом ролик закончился.
– И что это за чертовщина? – спросила Уэст.
– Да ладно тебе, по-моему, круто, – ответил Роджерс. – Мне понравилось.
Он щелкнул на следующий файл. Показалась та же самая полянка, но на этот раз через кадр проскакал грач в черном оперенье.
– Это съемки с моушн-камеры, – объяснил Роджерс. – После допроса я все не мог избавиться от мысли, как он догадался установить камеру-ловушку. Ну вот, теперь мы знаем ответ. Потому что раньше он шпионил за животными.
– Ты все ролики просмотрел?
– Боже, нет! Их слишком много. Тысячи. Может, десятки тысяч. Он снимает все подряд.
Роджерс быстро переключился на стартовый экран.
– Я нашел файлы с той слежки за Филипом Фостером в другой папке. Похоже, эти он просмотрел. Чертов психопат…
Роджерс щелкнул мышью, открывая новую папку. Прокрутил список файлов вниз и открыл последний. Там был снят фасад дома Филипа Фостера с патрульным, ходившим взад-вперед. Похоже, тот заметил камеру и подошел поближе – его лицо расплылось на весь экран. Роджерс расхохотался.
– Так мы и нашли камеру. – Он закрыл файл, вернувшись обратно к списку. – Повтори-ка, что ты говорила в машине. Случилось что-то странное?
Уэст, пристально глядевшая в экран, не ответила. Что-то привлекло ее внимание, но она не могла сообразить, что именно.
– Так что за странность-то? – повторил Роджерс.
Она потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок. Велела себе сосредоточиться.
– Мать ребенка сказала кое-что.
– Мать? Ты же говорила, она тоже чокнутая? ПТСР. Так и не оправилась после нападения?
– Я не говорила, что она чокнутая.
Роджерс, шутливо извиняясь, воздел кверху руки. Подождал, пока она продолжит, но Уэст молчала.
– Так что она сказала?
Уэст состроила гримасу:
– Я не уверена. Все произошло так быстро… Кажется, она хотела сказать это так, чтобы врач не услышал. Прошептала мне прямо в ухо.
– Прошептала что?
– Говорю же, я не уверена. Не расслышала до конца. Но похоже, это было «не верь им».
– «Не верь им»?
– Да.
– Не верить кому?
– Не знаю. – Уэст пожала плечами. – Весь обратный путь только об этом и думала. Но я даже не уверена, что расслышала правильно. Может, она сказала что-то другое…
Уэст снова уставилась на экран. Было в папке что-то, беспокоившее ее. Что-то не на своем месте.
– Ты же сказала, ее накачивают лекарствами или что-то в этом роде… Вряд ли ее слова стоит воспринимать всерьез.
– Знаю.
– Я имею в виду, ты же не ставишь под сомнение, что это он? Мы оба видели материалы дела – там все ясно как день. Двое свидетелей его видели. Потом Стоун сбежал. А теперь повторил все снова, уже здесь…
Уэст молчала.
– Да ладно, Джесс, не ищи проблем там, где их нет. Главное правило в работе детектива.
– Я ничего не ставлю под сомнение. – Голос Уэст был напряженным, и сама она вся подобралась. Заставила себя немного расслабиться и продолжила: – Просто это повлияло на меня. Один-единственный безумный поступок – и столько жутких последствий… Кристина Остин примерно моя ровесница, но выглядит старше лет на двадцать. И врачи говорят, она никогда не поправится. Увидев ее такой, я… вроде как вернулась с небес на землю.
Уэст сделала паузу и посмотрела на Роджерса, словно ища что-то у него на лице – наверное, признаков понимания. Но он отвел глаза.
– Ну ясно. Так что надо скорей ловить этого сукина сына.
Уэст ничего не сказала.
– Джесс? Ты меня слышишь?
– Вот дерьмо! Олли, дай мне мышь! – воскликнула она вдруг.
– А? В чем дело?
– Просто дай ее мне.
Глава 64
Роджерс молча подчинился. Она наклонилась ближе к маленькому экрану, щелкая мышью.
– Вот.
– Что?
– Посмотри на эту колонку. – Она указала пальцем на два файла, которые они просмотрели.
– И?..
– Тут указана дата последнего доступа. Сегодня.
– Ну?
– Теперь посмотри на остальные.
Роджерс посмотрел, потом повернулся к ней:
– Я все равно не понимаю.
– Они все одинаковые. С одними и теми же датами. И время то же.
– Ладно. Это я понял, но что дальше?
– Либо Билли просмотрел абсолютно все ролики в один и тот же день и час, когда скачал их с камеры – что невозможно, – либо, как ты, вообще не смотрел их.
Роджерс откинулся на спинку стула и побарабанил пальцами по краю стола, задумчиво прищурившись.
– Так. И что из этого следует?
Уэст поколебалась:
– Я просто подумала, что эта камера работала и в ту ночь, когда пропала Оливия Каррен.
Роджерс повернулся к ней и громко расхохотался:
– Господи, Джесс! Видал я далеко идущие предположения, но это просто смехотворное.
– Почему? У него по городу расставлены скрытые камеры-ловушки. Почему что-то не могло в них попасть?
– Потому что… Ну, я не знаю. Да и в любом случае, как проверять-то?
– Это как раз просто. На всех есть время и дата.
* * *
Однако процесс оказался не таким
