На одной остановке я сказал толпе: Unu come, mek we goo paati. В переводе с креольского это означает: Давайте веселиться. Толпа ахнула.

Люди аплодировали и выкрикивали моё имя, но многие выкрикивали имя матери. На одной остановке какая-то женщина обняла меня и заплакала: Сын Дианы! А потом упала в обморок.

Я посетил затерянный город под названием Ксунантунич. Процветающий мегаполис майя много веков назад, сказал мне гид. Я поднялся на каменный храм Эль Кастильо, искусно украшенный иероглифами, фризами, лицами. На вершине кто-то сказал, что это самая высокая точка во всём государстве. Вид был потрясающий, но я не мог не посмотреть вниз на ноги. Внизу лежали кости несметного количества мертвых королевских особ майя. Вестминстерское аббатство майя.

На Багамах я встречался с министрами, музыкантами, журналистами, спортсменами, священниками. Я присутствовал на церковных службах, уличных праздниках, государственном ужине и провозглашал много тостов. Я отправился на остров Харбор на скоростном катере, который сломался и начал тонуть. Когда мы выкачивали воду, вместе с нами плыл катер прессы. Я хотел сказать отказаться от их помощи, но пришлось либо пересесть к ним, либо плыть по воде.

Я встретил Индию Хикс, крестницу папы, одну из маминых подружек невесты. Она повела меня вдоль пляжа Харбор-Айленд. Песок был ярко-розовым. Розовый песок? Я почувствовал себя под кайфом. Но было не совсем неприятно. Она рассказала мне, почему песок розовый, научное объяснение, которое я не понял.

В какой-то момент я посетил стадион, полный детей. Они жили в крайней нищете, сталкивались с ежедневными трудностями, и всё же встретили меня ликующими возгласами и смехом. Мы играли, танцевали, немного боксировали. Я всегда любил детей, но с этой группой я чувствовал ещё более тесную связь, потому что только что стал крестным отцом сына Марко — Джаспера. Большая честь. И важная веха, думал я, в моей эволюции как мужчины.

К концу визита багамские дети собрались вокруг меня и преподнесли подарок.

Гигантскую серебряную корону и огромную красную накидку.

Один из них сказал: Для её величества.

Я прослежу, чтобы она это получила.

Я обнял многих из них на выходе со стадиона, а в самолёте до следующей посадки я с гордостью носил их корону. Она была размером с пасхальную корзину, и мои помощники разразились приступами истерического смеха.

Вы выглядите совершенным идиотом, сэр.

Возможно. Но я собираюсь надеть её во время следующей посадки.

О, сэр, нет, сэр, пожалуйста!

Я до сих пор не знаю, как они меня отговорили.

Я ездил на Ямайку, общался с премьер-министром, бегал с Усэйном Болтом. (Я выиграл, но сжульничал.) Я танцевал с женщиной под песню Боба Марли "One Love".

Давайте вместе сразимся с этим священным Армагиддионом (одна любовь).

На каждой остановке, казалось, я сажал дерево или несколько. Королевская традиция — хотя я добавил изюминку. Обычно, когда вы приезжаете на посадку дерева, оно уже в земле, и вы просто бросаете в яму немного земли. Я настоял на том, чтобы действительно посадить дерево, укрыть корни, немного полить. Все были шокированы таким нарушением протокола. Они восприняли это как радикальное решение.

Я сказал им: Я просто хочу убедиться, что дерево приживётся.

47

Когда я вернулся домой, отзывы были восторженными. По словам придворных, я хорошо представлял корону. Я отчитался перед бабушкой, рассказал ей о поездке.

Восхитительно. Молодец, сказала она.

Я хотел праздновать, чувствовал, что заслуживаю праздника. Кроме того, из-за надвигающейся войны праздновать нужно было сейчас, потом времени могло не быть.

Вечеринки, клубы, пабы, я много гулял той весной и старался не обращать внимания на то, что, куда бы я ни пошёл, там всегда присутствовало два фотографа. Два жалко выглядящих, крайне ужасных фотографа: Тупой и Ещё Тупее.

На протяжении большей части моей взрослой жизни возле общественных мест меня поджидали фотографы. Иногда их толпа, иногда горстка. Лица всегда были разными, и часто я даже не мог их разглядеть. Но теперь всегда были эти два лица, и их всегда было хорошо видно.

Когда была толпа, они были в центре. Когда никого не было, они были там в одиночестве.

Но это было не только в общественных местах. Я иду по боковой улице, которую решил перейти за несколько секунд до этого, а они выпрыгивают из телефонной будки или из-под припаркованной машины. Я выхожу из квартиры друга, уверенный, что никто не знает, что я там, а они стоят у здания, посреди улицы.

Кроме того, что они были повсюду, они были безжалостными, гораздо более агрессивными, чем другие фотографы. Они преграждали мне путь, преследовали до полицейской машины.

Они не давали мне сесть в машину, а потом гнались за ней по улице.

Кто они? Как они это делали? Я не думал, что у них есть какое-то шестое чувство или экстрасенсорное восприятие. Напротив, они выглядели так, как будто у них не было ни одной целой лобной коры. Так какой же скрытый трюк они использовали? Невидимый маячок?

Источник в полиции?

Они так же охотились за Вилли. Мы с ним много говорили о них в тот год, обсуждали их тревожную внешность, их взаимодополняющие безжалостность и идиотизм, их подход "пленных не брать". Но в основном мы обсуждали их вездесущность.

Откуда они знают? Почему им всё известно?

Вилли понятия не имел, но был полон решимости выяснить.

Билли Скала тоже был настроен решительно. Он несколько раз подходил к Тупому и Ещё Тупее, расспрашивал их, заглядывал им в глаза. Ему удалось понять их. Старший, Тупой, был, по его словам, понурым, с коротко подстриженными чёрными волосами и улыбкой, леденящей кровь. Ещё Тупее, с другой стороны, никогда не улыбался и редко говорил. Казалось, он был кем-то вроде ученика. В основном он просто смотрел.

В чём заключалась их цель? Билли не знал.

Следовать за мной повсюду, мучить меня, обогащаться за мой счёт — даже этого им было недостаточно. Они также любили утереть мне нос. Они бежали рядом со мной, дразнили меня, нажимая на кнопки своих фотоаппаратов, делая 200 снимков за 10 секунд. Многие фотографы хотели реакции, драки, но Тупой и Ещё Тупее, похоже, хотели драки до смерти. Ослеплённый, я фантазировал о том, чтобы ударить их. Затем я делал глубокий вдох и напоминал себе: Не делай этого. Это как раз то, чего они хотят. Подать в суд и стали знаменитыми.

Потому что, в конце концов, я решил, что это