Не повезло.

Полицейский даже из города выехать не успел, а времени явно было впритык. Пока он новую машину найдет…

Достав телефон, он думал позвонить самому пацану, но в итоге набрал другой номер. Трубку взяли после первого же гудка. Из нее послышался гул нескольких спорящих голосов, и только после — ответ обладателя номера:

— Здравствуйте, мистер Грубер, я немного за…

— Слушай сюда, Крестовски, — перебил полицейский. — Этот русский тебе друг?

Ответ раздался после секундной паузы:

— Да.

— Тогда ты должен знать, что он, наконец, доигрался.

— Он мне звонил.

— И?

— Сказал, что справится.

Грубер сморщился, сплюнул от досады:

— И ты поверил?

— Да у меня тут…

— Занят? Ну да, понимаю.

Из трубки послышался резкий вдох, а после голос пацана заметно похолодел:

— Это оскорбление, мистер Грубер.

— Да? Ну начистишь мне морду потом, а сейчас лучше послушай. Дружка твоего взяли за жопу. Крепко взяли. Девчонку, с которой он ходит, схватили. Кто конкретно — понятия не имею, но раз хватило мозгов найти ее, явно не кто-то случайный. Да, пацан он ловкий, но любым фокусам есть предел. Место я знаю, но мне нужна машина и помощь. Ну так что?

Не было такого ответа, которому Грубер не удивился бы. Он долго жил и еще больше видел. И когда пацан сказал…

— Говорите место. Подъеду.

…просто продиктовал адрес.

Немного его удивило, что приехал Крестовски не один. За рулем новенькой Сагитты сидела чем-то сильно раздраженная блондинка. Вне всяких сомнений — из грандов. Среди жителей(1–3) красивые бабы тоже, конечно, бывали, но редко такие наглые:

— Папаша, вы там долго мяться будете? — бросила она, приспустив стекло, едва только машина остановилась. — Торопимся вроде?

Ничего не ответив, Грубер открыл заднюю дверь и сел на свободное место.

— Четвертая промзона, — сразу объяснил полицейский. — Дальше покажу.

Блондинка тут же вдавила газ в пол.

Уже на скорости под сто пятьдесят километров ему протянул руку оказавшийся рядом с ним кудрявый пухляш. Судя по лощеному виду — тоже из грандов.

— Аарон Александер! — радостно оскалился он. — Мне много о вас рассказывали!

Грубер скривился, сразу поняв в чем дело:

— Еврей?

— Он самый! — еще шире улыбнувшись, ответил он. — А вы против?

— Мне вообще похер. Но если хотите помочь своему дружку, то перестаньте вести себя как подростки. Любого из вас могут там прикончить. Это ясно?

— Мы все взрослые, мистер Грубер, — сказал Крестовски. Он сидел спереди, рядом с блондинкой. — Мы готовы рискнуть.

— Эм… поправочка, — вставил Александер. — Не знаю, как у вас, но у меня есть определенные правила. Во-первых, во время совершения подвигов я не бегаю. Это вредно для суставов. Во-вторых, получение любых травм и ранений совершенно недопустимо. Потому предлагаю обойтись без них. Третье…

Отвернувшись к окну, Грубер тяжело вздохнул:

— Дерьмо.

* * *

Настоящее время.

Во взгляде Джошуа не было даже следа сомнений.

— Тем хуже для нее.

Пару мгновений я еще тупил, а после бросился к одной из обустроенных комнат. Несколько элементалей скользнули за мной, но я не обратил на них внимания. В подсобке я подбежал к верстаку с инструментами, аккуратно открыл один из ящиков, предварительно отжав особую пружину. Чуть повозившись, извлек шкатулку.

Когда подбежал к Джошуа, на моих внутренних часах от минуты оставалась лишь пара секунд.

— Внутри, — сказал я.

И протянул футляр стихийнику.

Тот… не взял. Вместо этого создал одну за другой несколько техник — видимо, чтобы проверить содержимое, нахмурился.

— Ничего не чувствую.

— Защита, — ответил я.

— Невозможно полностью скрыть Сердце… Открывай!

Треск, издаваемый элементалями, после этого усилился. Они сгрудились вокруг нас с Джошуа, рядом с Софи осталась всего парочка.

— Ладно, — кивнул я. Тут же повернулся к сестре, убедился, что она заметила взгляд, и одними губами произнес. Ничего особенного — просто ее имя. — Софи.

И сразу после открыл шкатулку.