Шрифт:
Закладка:
Например, в донесении начальника политуправления Северного фронта Военному совету фронта об организации агитационной работы в войсках от 8 августа 1941 г. отмечалось: в помощь политорганам и политаппарату частей политуправление фронта за 6 недель войны послало в соединения и части действующей армии 75 агитаторов, не считая лекторов отдела пропаганды и агитации, которые также непрерывно работали в войсках. Они провели 750 докладов и бесед с красноармейцами, командирами непосредственно в батальонах и ротах.
Кроме того, в частях фронта и тыловых частях было проведено 727 докладов на разные политические темы и 1983 концерта. Агитмашины выезжали в соединения фронта продолжительностью от 9 до 20 дней. За время с начала военных действий политуправление выпустило большое количество агитационной литературы – брошюр и листовок. Всего выпущено 18 названий брошюр в помощь агитатору в количестве 2,2 млн экземпляров и 660 тыс. экземпляров различных лозунгов, а также большое количество плакатов.
Звуковещательные радиостанции ведут работу по разложению войск противника. Звуковещательной станцией, работающей в районе 23-й армии, проведено 20 передач для финских солдат. Из опроса пленных финских солдат следует, что работа станции производит сильное впечатление, особенно на категорию резервистов.
Разбрасывание листовок среди населения и войск противника принимает широкий размах. Всего с начала военных действий разбросано 17,9 млн листовок на немецком и финском языках. За последнее время листовки распространяются с помощью военной разведки. Только за один день разведчики 7-й армии разбросали на территории противника 75 тыс. листовок. Выпущено 106 агитснарядов с листовками на финском языке[268].
16 августа 1941 г. был издан приказ Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии № 270. В приказе отмечались факты сдачи в плен командования 28-й и 12-й армий, 13-го стрелкового корпуса. Приказ требовал:
1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.
2. Попавшим в окружение врага частям и подразделениям самоотверженно сражаться до последней возможности, беречь материальную часть как зеницу ока, пробиваться к своим по тылам вражеских войск, нанося поражение фашистским собакам. Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.
3. Обязать командиров и комиссаров дивизии немедленно смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снижать их в должности, как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать их на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев[269].
4 октября 1941 г. был издан приказ народного комиссара обороны № 0391 «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями». В приказе отмечалось, что за последнее время наблюдаются частые случаи незаконных репрессий и грубейшего превышения власти со стороны отдельных командиров и комиссаров по отношению к своим подчиненным. Подобные нетерпимые в Красной Армии факты извращения дисциплинарной практики, превышения предоставленных прав и власти, самосудов и рукоприкладства объясняется тем, что:
а) метод убеждения неправильно отодвинули на задний план, а метод репрессий в отношении к подчиненным занял первое место;
б) повседневная воспитательная работа в частях в ряде случаев подменяется руганью, репрессиями и рукоприкладством;
в) заброшен метод разъяснений и беседы командиров, комиссаров, политработников с красноармейцами и разъяснение непонятных для красноармейцев вопросов зачастую подменяется окриком, бранью и грубостью;
г) отдельные командиры и политработники в сложных условиях боя теряются, впадают в панику и собственную растерянность прикрывают применением оружия без всяких на то оснований;
д) забыта истина, что применение репрессий является крайней мерой, допустимой лишь в случаях прямого неповиновения и открытого сопротивления в условиях боевой обстановки или в случаях злостного нарушения дисциплины и порядка лицами, сознательно идущими на срыв приказов командования.
Приказ требовал широко разъяснить начальствующему составу, что самосуды, рукоприкладство и площадная брань, унижающая воина Красной Армии, ведут не к укреплению, а к подрыву дисциплины и авторитета командира и политработника.
Самым решительным образом, вплоть до придания виновных суду военного трибунала, бороться со всеми явлениями незаконных репрессий, рукоприкладства и самосудов[270].
7 декабря 1941 г. Главное политическое управление РККА направило в войска директиву № 268 «О недостатках и ближайших задачах пропагандистской работы в Красной Армии», в которой отмечались факты запущенности в устной пропаганде и агитации. В директиве указывалось, что политическая информация во многих частях проводится нерегулярно, зачастую неподготовленными людьми. В результате красноармейцы не получают ответов на злободневные и волнующие их вопросы. Политзанятия поставлены неудовлетворительно не только в тылах действующих армий, но и в ряде частей тыловых округов. Лекторская работа запущена, лекций и докладов читается мало не только для рядового, но и для начальствующего состава.
Ослабла работа с низовыми агитаторами. Во многих частях агитаторов растеряли. В действующих частях политруки и военные комиссары не заботятся о замене выбывших из строя низовых агитаторов. Политрук предоставлен сам себе, не получает помощи от комиссара части, инструктора пропаганды, секретаря партийного бюро.
Основная причина неудовлетворительной постановки устной пропаганды заключается в том, что некоторые политорганы и военные комиссары бюрократически относятся к вопросам пропаганды. Увлекшись печатной пропагандой, считая ее универсальным средством воспитания, политорганы и военные комиссары забыли, что печатная пропаганда доступна не для всех слоев личного состава Красной Армии, что газеты, брошюры, листовки и другие печатные издания являются обширным полем для устной пропаганды, для бесед. Директива требовала от военных комиссаров и политорганов установить систематическое инструктирование политруков рот, замполитруков, пропагандистов и низовых агитаторов, беседовать с ними по текущему моменту, ориентировать в политической и боевой обстановке, учить на конкретных примерах практике устной пропаганды, передавая опыт лучших политработников части и соединения.
Во всех частях и подразделениях создать группы низовых агитаторов из боевого актива – лучших коммунистов, лучших комсомольцев и непартийных большевиков. Повседневно руководить низовыми агитаторами, памятуя, что они, находясь непрерывно
