– Ты ушел, и я… Мне надо было поговорить с кем-то… – виновато шмыгнула носом, понимая, что вовсе и не хочу, чтобы он отпускал мои щеки. – С кем-то родным, знакомым, кому доверяю. Я думала, Алексей Николаевич хороший. Мы четыре года знакомы. Я у него диплом пишу, а до этого курсовые были… Он столько для меня делал!

– Нет, Олеся. Он очень нехороший, – тихо проговорил Дрейк, выделяя «не». – Лексерос Роггз – истинное чудовище Ада. Его опасаются даже демоны из Высших каст. И ему очень… Очень пришлась по вкусу твоя чистая душа.

Ноги задрожали, и я, чтобы позорно не завалиться, позволила себе скатиться на пол и прижать пятую точку к паркету. Спиной оперлась на дверь, потерла ушибленный лоб, за ним – затылок…

– Мне не стоило уходить, – призналась и себе, и ему. – Нужно было тебе довериться и во всем слушать. И с Юрой ходить в кино тоже не следовало. Ты прав, он бабник. Просто… Мне он нравился когда-то. Очень, – я накрыла ладонями защипавшие от смущения щеки. – Но уже давно нет, как выяснилось. Чувство стало привычкой.

– Уверена? – заинтересованно хмыкнул Дар.

– Я видела его сегодня еще с одной девушкой. С блондинкой, что была в клубе… Но почти не обиделась, – я пожала плечами. – Только чувство теперь такое противное, будто в навозную кучу наступила босой ногой. А ты знал, да? Что у него сегодня второе свидание?

– Если бы сказал, ты бы поверила? – он приподнял бровь, и я смутилась.

Я уже не знала, во что верить. Люди, которые казались мне добрыми и порядочными – почти что ангелами, святыми! – на поверку были хуже самого черта. А те, кто выглядел на мой вкус как исчадье Ада, были не так уж и плохи.

– Я не черт, – по инерции воспротивился Дрейк, и я хмыкнула. Хоть в чем-то у нас стабильность. Он развернулся и упал рядом со мной на пол, проскользив белой рубашкой по стене. – Не знаю, как мы будем из всего этого выпутываться, Олеся. Хотя Роггз, конечно, рано или поздно сам бы выяснил. Но я рассчитывал, что это случится дней через десять, не раньше. Шварх! Сейчас трезвость мыслей была бы кстати…

Он с силой потер ладонями лицо, выдохнул резко, прочесал пальцами волосы назад и завел руки за затылок.

– Ты пьян?

– Немного. Это обезболивающее.

– Из-за меня?

– Все тебе расскажи! – ворчливо фыркнул черт и опять потер лицо. – Олеся, Олеся… Почему в вашем шварховом мире все так сложно?

***

– Так ты знал про эту миндальную тетку? – подала я голос через пару минут молчания.

– Какую-какую? – Дар закашлялся. – Ааа… Знал, конечно. У тебя на лице написано, когда ты «шпионишь». Чертовски забавно. Такая сосредоточенная, сопишь задумчиво, рот приоткрыт. И реснички не моргают. Эта игра была занятной, но… сейчас начнется кое-что посерьезнее.

Мои зубы застучали от ужаса. Про Юру я уже забыла, а вот Рогозин… Черт, но как он мог! Столько лет… От одной мысли, что все происходившее со мной было ложью, изящной шахматной партией, становилось тошно, и липкие мурашки пускались в забег по спине.

Дар словно почувствовал, что меня начинает потряхивать, и опустил руку на мой затылок. Стал на автомате перебирать волосы, и я как-то совсем отвлеклась от пугающих мыслей… Приятно.

– Такие мягкие… – пробормотал удивленно.

Я чуть придвинулась к нему боком, так, чтобы через рубашку чувствовать чертово тепло. Он закинул руку мне на плечо и позволил опустить голову себе на грудь. Тихонько, стараясь, чтобы он не заметил, переложила на нее еще и ладошку. Робко вдохнула его странный морской запах, смешанный сейчас с алкогольными парами. И еще теснее прижалась. Моя потекшая тушь на ресницах все-таки нашла чертов белый слим-фит.

– Как ты меня нашел сегодня? В кино? – поинтересовалась шепотом.

– Твоя душа принадлежит мне. Я могу отследить свое имущество.

Пфф! Имущество! Я ему обязательно это припомню. Потом. Когда-нибудь…

– Ты специально приехал? За мной?

– Разумеется. Ждал, как идиот, полчаса на парковке.

Я улыбнулась и как-то неудачно дернула головой. А может, напротив, удачно. Так или иначе, мой лоб соскользнул прямо на горячую шею. Надо было отодвинуться, наверное… Но не было никаких сил противиться наваждению. Я судорожно выдохнула. Потому что какой же он… уютный, спокойный, безопасный.

Дар подгреб меня к себе еще ближе, развернул боком и перекинул ноги через свои. Сопротивляться не стала, наоборот, обхватила его покрепче руками и едва не застонала от блаженства. В мысли полез всяческий бред про антистрессовые игрушки-мнушки и уютных плюшевых чертей.

– Я все еще слышу твои мысли… – недовольно пробурчал Дрейк.

– Мне плевать, – с жизнерадостным вздохом уведомила его я и прижалась сильнее.

Не знаю, сколько мы так сидели. Дар думал о чем-то своем… Вероятно, что-то о важных проектах, Швархе и том, как моими стараниями все катится под драные нефилимовы девяносто.

– Почему ты мне помог, Даррел? – рискнула перейти к важным темам, которые с некоторых пор начали беспокоить.

– Я разве помог? – хмыкнул мне в макушку.

– Рогозин сказал, моя душа давно зарезервирована для него. А ты видел звездочку напротив моей фамилии. Тер ее пальцем…

– Заметила, значит?

– Угу. Но ты все-равно заключил со мной контракт. Хотя сначала думал долго… о чем?

– Просто оценивал, стоит ли задуманное возможного ущерба.

– И решил, что стоит? Ты же пошел против этого вашего… Лексероса…

– Дурацкая затея. Уже сотню раз пожалел, веришь? Ты мне дорого обходишься, – меня еще крепче прижали щекой к теплой груди, и обижаться расхотелось. Пускай ворчит, лишь бы не отпускал. – А теперь проект окончательно под угрозой…

– И зачем тебе такая непутевая проблема с разбитыми коленками? – фыркнула в его увлажнившуюся от моих щек рубашку.

– Я эгоистичен, Олеся. Не меньше прочих. Даже больше. Я действую в своих интересах, – он говорил строго и решительно. – Мне тоже захотелось иметь под боком такой сияющий самородок. У меня очень важный проект, на кону стоит… все. Мне нужна была удача.

– Только и всего?

– Это было в моих интересах и в твоих, – Дар пожал плечом, и мой нос ткнулся в горячую ямочку между ключиц. – Вполне логично, что интересы двух перевешивают интересы одного. Даже очень сильного и властного.

– Ясно, – буркнула, поморщившись.

– Что ты ожидала, я скажу? Что решил побыть супергероем? – запыхтел черт, погружая наглую пятерню в мои волосы. – Нет, мышонок, как ни крути, я все-таки злодей. Наш контракт прозрачен, в нем нет мелкого шрифта. Никаких недоговорок. Честные взаимовыгодные отношения.

Я растерянно вздохнула. Честные… Взаимовыгодные… Трудно поспорить, но что же так смущает?