вилок и заканчивая шкатулкой с драгоценностями в будуаре Вальбурги. Тот же светильник передо мной в форме вставшего на дыбы единорога был отлит из чистого серебра и наверняка стоил немало. Но примечательнее иное – шальная идея продать имущество рода, несмотря на всю свою гипотетичность, сразу показалась мне отвратительной. Не успел я толком ее обдумать, как в душе поднялось праведное негодование. Не для того мои предки, словно порядочные хомяки, веками тащили все в дом, чтобы я относил реликвии жадным скупщикам!

Эта реакция была настолько странной, что заставила меня забеспокоиться. Что со мной? Откуда взялась неуемная жажда сохранять и преумножать? Я всегда считал себя человеком адекватным, но сейчас веду себя словно одержимый. Всерьез вошел в роль наследника, размышляю об имуществе рода и прикидываю меры по его защите и возрождению. Я бы мог легко списать странности на свою «вторую половинку», однако старому Сириусу подобное поведение было еще более несвойственно. Причем началось эта чехарда, едва я переступил порог этого дома. Может, Кричер схалтурил с разминированием ловушек, и я умудрился подхватить какое-то проклятье? Или на кресле, принявшем мою пятую точку, были наложены специфические чары?

Слушая домовика, увлеченно рассказывающего о разных трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться после смерти Вальбурги, я тщательно копался в себе. Но никаких отклонений в работе психики, вызванных внешним воздействием, не находил. Либо оно оказалось настолько тонким и филигранным, что даже мастер ментальной магии умыл бы руки, либо дело в другом. А именно - в давней мечте моего маггловского «я» обрести собственную жилплощадь. После стольких лет скитаний по съемным хатам, я вдруг абсолютно безвозмездно, то есть даром, получил свой дом! И нет ничего удивительного в том, что я всеми конечностями вцепился в этот щедрый подарок судьбы. Так на моем месте поступил бы каждый… Ну, кроме канонного Бродяги.

Придя к этому выводу, я окончательно успокоился и выбросил из головы сомнения. Дослушал рассказ Кричера о его тщетных попытках починить забарахлившую систему отопления и решил-таки отправляться восвояси. Плетеный браслет на руке жалить меня не спешил, а значит, у отправленной в Гринготтс группы осложнений не возникло. Уж насколько сотрудники Аврората не любят работать, но за истекший час они бы наверняка успели собрать отряд и прибыть на тревожный вызов из банка. Следовательно, тревогу гоблины поднимать не стали.

Выдав домовику последние указания и разрешив тратить семейные деньги на личные нужды, я поднялся, подхватил сумку и потопал к выходу. Мелькнула мыслишка набрать еще книжек – просто для общего развития и устранения пробелов в знаниях, но я решительно ее отогнал. В данный момент передо мной стояли более важные задачи. А учебники от меня не убегут! Во всяком случае, далеко.

Проходя мимо портрета Леди Блэк, я наткнулся на внимательный взгляд женщины и удивился, как быстро слетело мое заклинание с внедренной в артефакт личностной матрицы. Хотя, это как раз объяснимо – в момент его наложения у меня в голове бушевали эмоции, а концентрация была близка к нулю. Удивляться нужно тому, что «империо» вообще сработало!

Желания пообщаться с портретом у меня так и не возникло, поэтому я молча прошел дальше по коридору, подспудно ожидая потока оскорблений в спину. Однако нарисованная Вальбурга отчего-то не спешила открывать рот. Видимо, опасалась нарваться на новое заклинание, причем из разряда огненных. Вот и замечательно!

Любопытно, почему ее не смог заткнуть канонный Сириус? Из последних книг саги было понятно, что портрет Леди регулярно напрашивался на уничтожение, оскорбляя всех встречных-поперечных, а максимум, что сделал беглый зек – закрыл его декоративной шторкой. Почему не призвал к порядку? Почему не переместил подальше или вообще не уничтожил? Скипидар или ацетон растворяют даже волшебные краски, а заклинание вечного приклеивания не мешает удалить картину вместе с куском стены. И лично мне кажется, причина этого странного поступка кроется в моральном удовлетворении Бродяги, который ловил кайф, наблюдая за тем, как беснуется его мать. Да уж, чем больше я анализирую поведение канонного Блэка, тем больше утверждаюсь в мысли, что он был тем еще моральным уродом!

Спускаясь по лестнице, я зацепился взглядом за более светлые пятна обоев и поинтересовался у домовика:

- А где головы твоих сородичей?

- Кричер отнес их в семейный склеп, чтобы разные паразиты не съели, - ответил следовавший за мной по пятам эльф.

- Хорошо, - кивнул я. – Пусть там и остаются! После смерти все они заслужили покой, а не унизительное отыгрывание роли странных охотничьих трофеев, демонстрируемых гостям дома.

Согласен – память о предках, все дела, но мне эти чучела перед глазами и даром не нужны! Разумеется, я еще помню, как Кричер упрашивал Вальбургу поместить голову своей матери рядом с химерами Элладоры, и та без особой охоты удовлетворила желание старого домовика, однако не собираюсь ради комфорта эльфа жертвовать своим. Пусть он уважает традиции индонезийского племени Тораджа, члены которого хранят в домах трупы родственников, но лично я придерживаюсь мнения, что мертвецы должны лежать в земле! Либо, если на то пошло, в каменном склепе, где их в любой момент могут проведать желающие. Я прекрасно понимал, что все эти обряды с похоронами, проводами и визитами на могилы нужны не мертвым, а живым, и надеялся получить ответное понимание слуги.

К счастью, Кричера убедили мои слова. Хоть я и ощутил легкую вспышку сожаления эльфа, возражать домовик не стал, что меня порадовало. Оказавшись на первом этаже, я беспрепятственно миновал кладовую, как вдруг откуда-то с потолка на меня метнулась неясная тень. Рефлексы сработали вперед мозгов. Отпрыгнув к лестнице и ухитрившись не сбить эльфа, я выхватил палочку и послал невербальное «секо» в огромного паука, приземлившегося четко на то место, где я находился мгновением ранее. Заклинание разрезало многоногую тварь на две примерно равные части и оставило глубокую трещину в дубовом паркете. Поглядев на корчившуюся в предсмертной агонии мерзость размером с тарелку, я зябко передернул плечами. Опоздай я хоть на миг, и восьмилапая гадина познакомилась бы с моей шевелюрой!

Оставшийся путь до входной двери я проделал, держа палочку наготове и посматривая на потолок. Смог заметить четырех родственников напавшего на меня акромантула, более мелких и осторожных, а также несколько десятков завернутых в паутину мумий неудачливых пикси. Похоже, за эти годы в особняке успела сформироваться полноценная экосистема со своими пищевыми цепочками. Вот только я вам не Дроздов и терпеть разную живность под боком не собираюсь! Надеюсь, Пожиратели помогут мне произвести уборку и дезинсекцию дома. Как-никак, это в