и принялся искать кандидата в императоры для переоснования Империи. И нашел, надо сказать, по первому классу - русского офицера морской пехоты с харизмой императорского типа и теми особыми талантами, что превращают обыкновенного лихого авантюриста в основателя династии.

Первый вывод, который я сделал из дальнейшего беглого повествования - «Неумолимый», когда его боеготовность достигнет ста процентов, всякую галактическую шушеру сможет гонять ссаны-ми тряпками. Второй вывод - столкновение с цивилизацией эйджел неизбежно - и более того, где-то по соседству со мной, пока я навожу порядок в различных мирах, могут тихо шуршать ловцы пеонов. И более всего это явление вероятно для времени крупных войн, когда тысячи, даже миллионы безоружных гражданских бредут по дорогам, спасаясь от надвигающегося нашествия. Отсюда вывод: на каждый оспариваемый у Зла мир мне нужна сканирующая сеть из малозаметных сателлитов, вроде той, что «Новый Тобол» вывесил вокруг мира Аквилонии. Это полезно не только в смысле отражения поползновений разбойничающих диких эйджел, но и для общего контроля военно-политической обстановки. Задача Климу Сервию поставлена, заявленный темп изготовления мастерскими «Неумолимого» - один комплект в месяц, то есть кампанию в мире четырнадцатого года мне придется, в общем-то, доигрывать как обычно. Что делать с пленными эйджел, я знаю: процедура инверсии, принятая в русской галактической империи, не вызывает во мне внутреннего протеста, а если новообращенные еще и услышат Призыв, то все будет совсем замечательно.

В свою очередь, товарища Сати Бетану восхитили мои бойцовые остроухие: она назвала их «готовой штурмовой пехотой». И тут выяснилось, что в Империи бойцов такого класса выращивали искусственно, скрещивая самок технического вида горхи с обыкновенными человеческими мужчинами.

И тут же я узнал о генетических банках, куда военнослужащие Империи, мужчины и женщины, в обязательном порядке сдают свою сперму и жизнеспособные яйцеклетки. Если ты пал в бою как герой, то Империя продлит тебя в потомстве даже посмертно, производя воительниц штурмовой пехоты и темноэйджеловских тактиков-полукровок. Более того, родить ребенка от павшего героя престижно и для обыкновенных человеческих женщин. Большинство имперских офицеров слабого пола выходят в отставку после первой стабилизации старения, после чего самодостаточные и обеспеченные предаются чистым радостям материнства, даже не выходя для этого замуж. Как правило страны и народы, ведущие затяжные тяжелые войны, истощают свой пассионарный потенциал, ибо если на протяжении нескольких поколений сильные да храбрые гибнут в поле, не оставляя потомства, в популяции остаются только посредственности да подонки. Но благодаря своему специфическому подходу к размножению человеков русская галактическая империя избежала такой опасности. В моем войске пассионарный потенциал зашкаливает: герои Бородина, герои обороны Севастополя, герои Порт-Артура, герои Первой Мировой, и скоро к ним добавятся герои Великой Отечественной.

Моя задача, как будущего императора того мира, что будет отдан мне в ленное владение -не промотать это сокровище, не сгноить его втуне, а размножить в поколениях, одновременно прижимая репродукционные возможности офисного планктона и прочих бездельников. Тогда я сказал, что в верхних мирах рождаемость, как правило, не обеспечивает даже простого воспроизводства, не говоря уже о росте популяции. На это Сати Бетана ответила, что это, в первую очередь, от дискомфортной социальной среды, неуверенности в будущем и прочих родимых пятен либерального капитализма, маскирующегося под демократию. Если вернуть людям комфортную социальную среду, когда власть едина со своим народом, в почете и достатке живут люди труда, инженеры, ученые и защитники Отечества, а не поп-звезды, менеджеры по продажам и ненасытные будто крокодилы миллиардеры-олигархи, да убедить, что это навсегда, то и рождаемость вернется к нормальным показателям.

Всем хорош Владимир Владимирович, но из-за плеча у него постоянно торчат Кудрин, Греф, Чубайс, Силуанов, Набиулина, Медведев (будь он неладен), а также омерзительнейшие покойники Гайдар и Солженицын, которых наш Президент тоже любил и привечал. И идут по стране постоянные шепотки об окончательной приватизации, а ушлые людишки, кандидаты в будущие олигархи, потирают в предвкушении руки, ведь все самое вкусное достанется тем, кто будет приватизировать, и еще немного их приближенным. А простые люди смотрят на все это и спрашивают себя, зачем рожать детей - неужели только для того, чтобы эти взяли их в рабство? Есть у нас там наверху такое настроение в определенных элитных кругах - мол, президент Путин старенький, мы его пересидим, и о том, чтобы не было подходящего преемника, тоже позаботимся. Бабушку там безумную ненужному человечку под капот машины толкнем, или горничная в отеле заявит, что он ее изнасиловал, или еще какой случай случится на ровном месте, но на стартовых позициях в президентской гонке будут только нужные люди. Это-то народ и нервирует.

Впрочем, проблемы моего родного мира следует отложить до того времени, когда мы до него доберемся. Если к тому моменту Владимир Владимирович будет в здравом уме и твердой памяти, то я попрошу Лилию сделать так, чтобы жил он еще тысячу лет. И в дополнение к тому я вывешу в небеса родного мира «Неумолимый», чтобы Обамы, Клинтоны, да и Трампы тоже в испуге задристали бы свой североамериканский материк от края и до края. Тогда посмотрим, кто и с кем будет вести любимые американцами переговоры с позиции силы.

А сейчас в моем кабинете собрались члены аквилонской делегации, отбывающая в тот мир с кратким визитом команда, а также Дима-Колдун. Он мне нужен для того, чтобы проверить аквилон-ское руководство на магические способности. В том мире мне нужен хоть один человек, который мог бы стать абонентом для поддержания постоянной портретной связи, а то сейчас они меня вызвать могут, а я их в случае необходимости - нет.

- Итак, товарищи, - сказал я аквилонцам, - все, что у нас можно было посмотреть за сутки с небольшим, вы уже посмотрели. Сергей, ваше мнение?

- Мое мнение, Сергей Сергеевич, - с легкой улыбкой сказал мой молодой друг, - что мы с вами одной крови, но перпендикулярны. Вы растете ввысь, подобно небоскребу, пронизывая миры-этажи, а мы развиваемся вширь на поверхности единственного данного нам мира. Я даже не знаю, чего у вас можно было бы попросить, ибо единственное, чего бы нам хотелось, это как можно больше художественных книг в нашу библиотеку... Но с этим вопросом у вас и у самих напряженка, ибо книг меньше, чем читателей. Как нам сказала Ольга Васильевна, зачастую желающим приходится ждать, пока освободится желаемый экземпляр.

И тут меня торкнуло. Совсем рядом, на расстоянии шаговой доступности от меня, от тоски и бесцельного существования погибает великий человек, кумир моего