— Ты не хочешь с ним помириться наконец? — уверенно и чётко спросила она.

— Мы с тобой уже обсуждали это, — отрезал он. — С тех пор ничего не изменилось.

— Ну как так можно? Ты готов забить на дружбу из-за такой мелочи? — не выдержала Даниэла.

Она остановилась и посмотрела ему в глаза, но Феликса сложно было загнать в угол такими элементарными методами.

— Вот именно, из-за мелочи, — сказал он. — И не я это начал.

— Да вы же всю жизнь дружите! — продолжала наседать Даниэла. — Вы почти как братья!

— Плохой пример. Я своего брата терпеть не могу, так что такими сравнениями ты меня не проймёшь.

Чтобы поставить точку в этом бессмысленном, по мнению Феликса, разговоре, он просто пошёл дальше, ясно дав понять, что обсуждать эту тему больше не намерен. Даниэлу такой результат не устроил, поэтому она бросилась за ним и перегородила путь.

— А то, что Максим чувствует, тебя вообще не волнует?

— Даниэла, — раздражённо сказал Феликс, — давай ты не будешь учить меня как жить и что мне делать.

Злить его было опасно, но Даниэла твёрдо решила не отступать, пока не добьётся своего.

— Я не учу, я просто хочу помочь, — ответила она.

— Я не нуждаюсь в твоих советах.

— Почему? — возмутилась Даниэла. — Считаешь себя умнее всех остальных?

Феликс опять не посчитал нужным хоть как-то отреагировать на её слова. Вместо ответа он сверлил её глазами, но на этот раз она не ощущала в этом ничего гипнотического или таинственного. Просто жёсткий и безжалостный взгляд человека, для которого не существовало такой вещи, как сочувствие.

— Ну, да, о чём это я? — продолжила Даниэла. — Ты же у нас гений, все остальные просто тупая масса, которая нужна, чтобы облегчать тебе жизнь!

— Даниэла, прекрати, в этом нет никакого смысла…

— Конечно, какой смысл знать, что я чувствую? Главное же выдрессировать меня, чтобы я говорила и делала только то, что нужно тебе!

— Ты сейчас несёшь какой-то бред, — устало вздохнул Феликс.

— Нет, я говорю чистую правду, — с нескрываемой злостью сказала Даниэла. — Я не такая идиотка, какой ты меня считаешь, и я всё прекрасно видела! А вот ты ничего не замечал, хотя и считаешь себя умным.

Пора было заканчивать этот фарс, поэтому она подошла вплотную к Феликсу, закинула руки ему на шею и сделала глубокий вдох, чтобы набраться смелости.

— Ты как-то спросил меня, — начала Даниэла и подняла глаза на него, — чем человек отличается от подопытного кролика. Тогда я тебе не ответила, а сейчас готова сказать. Подопытный кролик, в отличие от человека, никогда не проведёт над тобой ответный эксперимент.

Естественно, Феликс промолчал, поэтому она продолжила.

— Знаешь, так забавно было наблюдать за тобой, — призналась Даниэла. — За тем, какой ты беспомощный, когда дело касается чувств, как ты теряешься, когда они оказываются сильнее, чем ты хотел. Я и не думала, что тобой так легко управлять, но и тебя можно превратить в марионетку, если знать, за какую нитку потянуть. Ты, кстати, это заметил или не ожидал, что наивная дурочка вроде меня может делать что-то подобное специально?

Никакой реакции. Лицо Феликса сохраняло непроницаемость, и от этого Даниэле хотелось уколоть его ещё больнее, чтобы он проявил хоть какие-то эмоции.

— Если честно, я поначалу не верила, что у меня получится, я же привыкла тебя обожествлять, но знаешь, когда я это поняла? Сегодня, когда ты извинялся передо мной. Невероятно, я заставила нашего сурового и беспощадного Феликса выпрашивать у меня прощение из-за какой-то ерунды, — сказала Даниэла, засмеявшись, а затем поднялась на цыпочки и приблизила свои губы к его уху. — Всё, о чём я думала в тот момент — каким жалким и нелепым ты выглядел. Тебя так все боятся, а ты просто создал себе такой образ, потому что знаешь, что любой человек, который приблизится к тебе, увидит, что на самом деле ты из себя ничего не представляешь. И я это увидела. Раньше мне казалось, что я тебя любила, а теперь я поняла, что просто слишком плохо тебя знала.

Этого Даниэле показалось более, чем достаточно, поэтому она расцепила руки, одарила Феликса напоследок самодовольной и презрительной улыбкой, после чего развернулась и пошла прочь.

Сказать ему всё это оказалось не так просто, но Даниэла не жалела о своём решении, хотя и чувствовала себя ужасно. Ей было одновременно страшно из-за того, что дальнейшее развитие событий предсказать она не могла, и невыносимо обидно из-за того, как повёл себя Феликс, но ничего изменить было нельзя.

К глазам подступали слёзы, но Даниэла резко вдохнула морозный воздух, чтобы остановить их. Нужно было идти вперёд и ни в коем случае не оборачиваться. Неважно, о чём думал в этот момент Феликс, как выглядел и что делал. Всё это не имело никакого значения, потому что эксперимент только начался.

Игра 15. Последний шанс

Никому, наверное, и в голову не пришло бы проводить полноценный урок в последнюю учебную пятницу. Никому, кроме учительницы геометрии. Алевтина Степановна считала лучшим подарком к Новому году знания, поэтому щедро делилась ими с одиннадцатым классом против его воли.

Все отсчитывали время до перемены, и только Максим наслаждался спокойными минутами, когда его никто не трогает. До звонка оставалось ещё целых двадцать пять минут, и он изо всех сил боролся со сном, но битва была неравной. Ещё немного, и Максим точно заснул бы, но его, как и всех остальных, взбодрило неожиданное происшествие.

После объяснения новой темы Алевтина Степановна перешла к её закреплению, и для этого ей требовалось несколько жертв из числа учеников. Конечно же, она понимала, что никто не горит желанием разбираться в теоремах, когда до каникул оставалось меньше недели, поэтому обратилась к самому надёжному и годами проверенному варианту.

— Феликс, — сказала она и подняла глаза от списка.

Секунда проходила за секундой, но ничего не происходило. По классу пробежал озадаченный шёпот, но виновник этой заминки, кажется, был не в курсе, что все смотрят только на него.

— Феликс, — повторила учительница.

Тут уже Максим не выдержал и наклонился вперёд, чтобы узнать, что произошло. Феликс тоже сидел за третьей партой, только у двери, и совершенно не следил за тем, что происходит на уроке. Обычно с утра он был особенно злым, но в этот раз он выглядел, как человек… Хотя нет, на человека он мало походил, скорее на какого-то демона из персидской мифологии.

Второй