— Если не найдем новую житницу, то голодная смерть. Зернохранилищ хватит от силы на год.

Балдев выдохнул:

— Час от часу не легче.

— Да, — Шанкар кивнул, — но сейчас прошу сосредоточиться на демоне.

— Конечно, — согласился Балдев, однако окружающий пейзаж действовал на него удручающе. — Вы говорили про какую-то идею.

— Верно.

— Поделитесь?

Несколько секунд Шанкар хранил молчание, размышляя о своем.

Затем произнес:

— Тварь нельзя поразить копьем или стрелой, пока она готова к бою. Однако, когда она насылает морок, то становится уязвимой. Мы используем это.

— Каким образом?

— Кто-то пойдет прямо к нему, чтобы спровоцировать. Пока демон насылает видения на одного, остальные подкрадутся со стороны и превратят его в подобие дикобраза.

Балдев побледнел:

— А, что если он не станет насылать видения, а просто разорвет бедолагу на части?

— Есть другие идеи? — охотник взглянул на воина.

— Нет, — угрюмо ответил тот.

— Именно, — Шанкар вновь перевел взгляд на дорогу. Цокот копыт громко отдавался в знойной тишине. — Придется рискнуть. К тому же, не думаю, что он станет атаковать одинокого странника.

— И кто будет приманкой? — кажется, Балдева сейчас интересовал исключительно этот вопрос.

Охотник улыбнулся:

— Хочешь стать добровольцем?

— Нет! — резко ответил тот.

— Ха! — хмыкнул Шанкар. — Другого ответа я и не ждал.

— А кто тогда? — воин нервно заерзал в седле. — Будем тянуть соломинки?

— Успокойся. Я уже выбрал добровольца.

Балдев выпучил глаза:

— Кого?

— Ты сейчас смотришь прямо на него.

— Вы?

Охотник кивнул.

У Балдева отлегло от сердца. Из легких вырвался стон облегчения, который он не сумел скрыть.

Спохватившись, воин все-таки добавил:

— Уверены? Быть может, не стоит так рисковать? Возьмите кого-нибудь из отряда.

— Расслабься, Балдев, — оборвал его смущенный бубнеж охотник, — я уже все решил. Наслаждайтесь моментом затишья. Ведь уже скоро мы будем на месте.

Впереди показались джунгли, где поселенцы Нараяна обустроили перевалочный пункт. Именно там Шанкар впервые натолкнулся на следы загадочного существа. Изуродованное и выпотрошенное тело зебу.

«Там все началось, там все и закончится».

***

Осторожно держа факел перед собой, стражник вошел в зернохранилище. Язычки пламени осветили тростниковую перегородку. Скользнули по прочным глиняным стенам. Треск пламени громко звучал в тишине. Неестественно громко. Держа источник огня подальше от сухого дерева, стражник заглянул за ограждение и вновь осмотрел горки с зерном.

Крыса была там.

Огромная, размером с небольшую кошку, она развалилась прямо на одной из горок, словно на пуховой перине. Глазки, подобно бусинкам, сверкали в полутьме. Казалось, сам свет факела отражается в них.

Стражника передернуло от отвращения.

«Вот тварь. Еще и смелая какая! Ничего, сейчас я тебя достану!».

Внезапно ему показалось, что крыса улыбнулась. Он моргнул, пытаясь отогнать наваждение. Но оно не исчезло. Крыса действительно улыбалась. Улыбка была манящая, завлекающая. Она будто бы зазывала стражника к себе. Теперь в ее глазках точно отражался огонь факела. Сначала небольшой, но с каждой секундой все разраставшийся. И вот там уже бушует настоящее пламя. Неконтролируемый пожар. И чем дольше стражник смотрел в крысиные глаза, тем больше осознавал, что ему следует сделать. В какой-то момент, он даже услышал, как тварь обратилась к нему. Тихим и писклявым голосом, с примесью змеиного шипения.

— Сожги-и-и-и.

Стражник медленно начал отводить руку с факелом назад, намереваясь осуществить замах. И чем дальше он ее отводил, тем шире становилась улыбка на крысиной морде…

***

— Вы тоже, Ваша Светлость, — кивком Панишвар указал на Чудамани, — вы тоже должны отказаться от всего в пользу Богини-матери.

Возбужденная толпа поддержала слова хозяина свинофермы одобрительным гулом.

— Мы теряем нашил любимых! — послышался крик отчаяния какой-то женщины.

— Нужно умилостивить Богиню-мать, и тогда все станет, как прежде! — завторил ей некий мужчина.

— Если для мира нужны жертвы, то надо принести их!

Закусив нижнюю губу, Верховный жрец пристально наблюдал за Панишваром и настроением толпы. Его острый и проницательный ум подсказывал, что свинопас несет в себе угрозу. И не только ему лично, но и всему Мохенджо-Даро. Его речи, вызванные помутнением рассудка от потери сына, способны подтолкнуть неподготовленных и изнеженных людей к самым непредсказуемым деяниям. В городе начнется паника и неразбериха. А ведь они еще даже не знают, с какими проблемами помимо зверя столкнулась их цивилизация! Семена хаоса, о которых они говорили с Шанкаром, проросли слишком быстро. И один из самых опасных его сорняков сейчас стоял прямо перед ним, опутывая своими вредительскими корнями умы людей.

— Панишвар, — мягко произнес Чудамани, — рыночная площадь не самое подходящее место, чтобы обсуждать такие вопросы. Давай пройдем в Цитадель и…

— Нет! — быстро выкрикнул хозяин свинофермы, — я никуда отсюда не уйду! Мне нужно, чтобы меня слышали. Слышали все!

Вновь рокот одобрения пронесся по толпе. Стражники ближе подошли к Верховному жрецу, стараясь огородить его от возможного нападения.

Чудамани терпеливо продолжил:

— Но отсюда тебя не слышно из Цитадели. Позволь и жрецам услышать то, что ты говоришь.

— Вы им все передадите! — продолжал надрывать глотку хозяин свинофермы. — Мне идти туда без надобности! Покайтесь, слышите?! Покайтесь!

Чудамани осознал, что любые попытки увести Панишвара с площади добровольно окажутся бесполезными.

— Слушайте все! — твердо и громко крикнул он, стараясь, чтобы звук его голоса заглушил беснования свинопаса. — Вы мешаете движению по главной улице! Погонщики не могут доставлять припасы в другие части города! Наладить снабжение — в ваших же интересах! Так, что расходитесь по своим делам и не нарушайте общественный порядок!

Некоторые жители Мохенджо-Даро начали колебаться. Уверенная речь Верховного жреца заставила их сомневаться, и это настроение начало понемногу передаваться и остальным. Однако Панишвар готов был испортить эту победу в любой момент.

— Бросайте ваши копья! — выл он. — Немедленно!

— Увести его! — скомандовал Чудамани.

Гириш и Гопал начали продвигаться в сторону Цитадели. В проход среди толпы тут же ринулись стражники, огораживая своими телами от людей Верховного жреца и хозяина свинофермы, продолжавшего сыпать угрозами и призывами к покаянию. Жители вновь стали подпадать под влияние проповедей хозяина свинофермы. Чудамани чувствовал это. Видел по изменившимся лицам людей. Они были напуганы. Попали в непривычные условия. И это заставляло верить их во что угодно, лишь бы оно вернуло им надежду на светлое будущее.

— Нужно спешить, — прошептал он на ухо своему телохранителю.

— Вижу, Ваша Светлость, — кивнул тот.

Чудамани сделал шаг назад, продолжая держать большую часть толпы перед лицом. Он не хотел поворачиваться к ней спиной.

— Приказываю усилить патрули, — добавил он.

— Будет сделано.

В тот момент, когда они уже хотели возобновить движение и покинуть рыночную площадь, из толпы внезапно раздался испуганный крик:

— Что это?!

Люди начали озираться. Их взволнованные и озабоченные лица поворачивались куда-то за