— Почему же. У неё в понедельник шесть уроков. Занятия начинаются в девять. Вот и считай.

— Ладно, — вздохнул мальчик. — Иди.

За дверью меня ждала лестничная площадка.

Унылое это зрелище — заброшка. Облупившаяся краска на стенах, мусор и пыль под ногами, частично разбитые стёкла. Нередко в таких местах селятся бродячие животные и бомжи. Я никого не встретил, но это не показатель. Пансионат большой. Насколько я понял, Бродяга решил не пристраивать себя к крыше в виде пентхауса. На сей раз он вмонтировался в один из верхних этажей, чтобы визуально создать иллюзию сохранности конструкции. Мудрое решение. Я видел, что лестничный марш уходит наверх. Дверь сливалась с общим антуражем — была такой же обшарпанной и безликой.

Спускаясь вниз, я хрустел ботинками по битому стеклу и осыпавшейся штукатурке. Оконные рамы были металлическими, с довольно толстым стеклом, но кого-то угораздило на одном из этажей раздолбать эту историю. Значит, сюда заглядывает алкашня. И отмороженные подростки.

Вестибюль встретил меня тишиной и убитой старой мебелью. Что интересно, здесь почти не было мусора, но из углов воняло мочой. Я пнул бутылку из-под вермута, которая со звоном покатилась по плитам… в сторону гигантских шахмат. Фигуры были ростом с ребёнка, но ими давно не играли. Доска покрылась пылью, а лакированные войска застыли в вечном дебюте.

По правую руку я увидел игровые автоматы.

Легендарный «морской бой», разумеется, отсутствовал, но я заметил необычные агрегаты другого плана. «Дирижабли», «Мечник», «Автодром»…

Дверь-вертушка со скрипом, но работала.

Когда между мной и пансионатом пролегло несколько десятков шагов, я обернулся и начал рассматривать наше новое обиталище. Один из трёх жилых корпусов, окружённых диким садом и сетчатым заборчиком. Девять этажей, мы на седьмом. Лифт, разумеется, не работает, но Феде будут полезны пешие прогулки… Визуально ничего не изменилось после того, как Бродяга заполнил собой один из ярусов. Разве что терраса-лоджия, которая тянулась по всему периметру здания, не была разделена перегородками на отдельные секции. Всё это пространство было нашим. Без остатка.

До моего слуха донёсся шум прибоя.

На главном корпусе пансионата красовались аршинные буквы: «БЕРЕЗКА».

Завидев дыру в заборе, я двинулся к ней по гравийной дорожке, сквозь покрытие которой уже пробивалась трава. Надпись на заборе рядом с дырой гласила, что объект находится в аварийном состоянии. Меня это ничуть не смутило. Я успел заметить, что стены здания не повреждены, там нет трещин и признаков просадки. На зиму, конечно, стоит перебраться поближе к центру.

Пансионат «Берёзка» стоял, можно сказать, на первой линии. Из окна я видел кусок набережной, автомагистраль и зелёную полоску, засаженную пальмами. А ещё — здоровенные булыжники, отделявшие пляж от променада.

Чтобы сэкономить время, я поймал такси.

Минут через сорок я уже влился в поток гимназистов, стекающихся к крыльцу со всех сторон. Заканчивалась перемена между первым и вторым уроками. Если верить записям в блокноте, я пропустил латынь, а сейчас меня подстерегает правоведение. Такой расклад меня ничуть не смутил — по латыни я набрал хороших отметок на четверть вперёд.

Правоведение вёл добродушный дядька Зиновий Дормидонтович, которого все за глаза называли Дорми. Мужик был позитивный, весёлый, располагающий к себе. Насколько я понял, Дорми оказывал юридические услуги по межклановым отношениям, а в гимназии работал по личному приглашению Дома Эфы.

— Сегодня поговорим об использовании вашего дара… с юридической точки зрения, — начал урок Зиновий Дормидонтыч. — Кто слышал об отягчающих обстоятельствах для одарённых?

В классе повисла мёртвая тишина.

— Это для простолюдинов, — фыркнул Барский. — Аристократов при любых раскладах прикроет клан.

Губы учителя тронула кривая усмешка.

— Есть другие мнения?

В воздух молниеносно взметнулась рука Регины.

Юрист покровительственно кивнул.

— Это так не работает, — возразила девушка. — Дар, заведомо используемый в преступных целях, переводит дело в разряд общегосударственных.

— Если только, — перебил Лев, — преступление не совершено на подконтрольной клану территории.

— Оно должно быть совершено в чужой юрисдикции, — согласилась Регина. — Но есть одно исключение.

— Какое? — подбодрил наставник.

— Допустим, в Фазис приехал кто-то из клана Волка, — предположила девушка. — И наш аристократ убил другого клановца незаконно, без объявления дуэли. С применением дара. Тут уже дело будет рассматривать Соборный Трибунал, который собирается путём подачи заявления в администрацию правящего Дома.

— Почему бы не решить это вендеттой? — пожал плечами Барский.

— Вендетта между представителями разных кланов, — учитель назидательно поднял палец, — может привести к межклановой войне. А посему такое явление запрещено законодательством.

— А простым аристократам можно? — уточнил Игорь.

— Можно, — подтвердил учитель. — Так вот, дорогие мои. Если оставить в стороне межклановые распри, то закон регулирует любые неправомочные применения дара. Вопрос лишь упирается в орган, который будет заниматься этим безобразием.

— Приведите примеры, — попросил я.

— Охотно, — учитель довольно потёр ладони. — По статистике, наибольшее количество преступлений с отягчающими совершают прыгуны.

— Почему? — удивился Ираклий.

— Так ведь телепортация позволяет свободно перемещаться куда угодно, — улыбнулся Дорми. — Из одной страны в другую без оформления визы. Получаем контрабандистов и наркокурьеров. В банк — получаем грабителей. В дом богатой семьи. В спальню к женщине, которую захотелось изнасиловать. Вариантов тьма.

— Получается, банки не могут отвечать за деньги вкладчиков? — спросила Ева.

— Могут, — заверил юрист. — Почти все современные банки оснащены артефакторикой и каббалистическими закладками, сбивающими траекторию прыжка. Злоумышленник телепортируется со сдвигом и не попадает в нужные координаты.

— А кто на втором месте? — продолжал допытываться Ираклий.

— Телепаты, естественно, — ухмыльнулся Дормидонтыч. — Доступ к чужим мыслям открывает широкие возможности. Получить код от сейфа и украсть деньги. Шантаж и вымогательство. Воровство промышленных и научных разработок, нарушение авторских прав. Шпионаж и похищение информации, представляющей государственную важность.

— Это и морфисты умеют, — хмыкнул Барский.

— Они тоже в списке, — заверил учитель. — Правда, морфисты ограничены реальностью сновидений. Если ваше подсознание не сформирует нужный образ, морфист не получит то, что ищет. Зато эта категория умеет манипулировать людьми, принуждая их к тем или иным действиям. А это уже квалифицируется по статье «мошенничество».

— И что светит таким преступникам? — поинтересовался Теймураз Алиев.

— Зависит от тяжести преступления, клановых Кодексов и множества дополнительных факторов, — последовал уклончивый ответ. — Увеличение размера штрафа, срока тюремного заключения или ужесточение исправительных работ. В исключительных случаях