— А вот этого я пока не знаю, — ответила та, после чего добавила:

— Ну пойдём, покажешь, что там за пещера.

Я кивнул. Вчера было как-то не до этого. Пока решали что делать с костями, студентами, пропущенными занятиями и как не дать огласке уйти за пределы академских стен, день закончился, а ночью лезть в логово некромантов дураков не было. Только понаставили вокруг спуска вниз кучу различных сигналок, на случай, если оттуда опять что полезет.

Я говорил, что там пусто, но Нодерляйн с сигналками было спокойней. Впрочем, я ее понимал, ожившие мертвецы это не то, что ты привык видеть у себя на заднем дворе.

И вот сейчас, она решила туда спуститься.

Запустив над головой шарик света, я стал спускаться по уже знакомому маршруту.

Когда мы вышли в саму пещеру, Сильвия,не удержавшись, присвистнула, а магистр вымолвил глубокомысленное:

— Однако!

Правда, дальше их ждало одно сплошное разочарование. Похоже, они не совсем поверили моему рассказу, придирчиво изучая и простукивая стены и пол. Наверное им тоже мерещились груды сокровищ и запретные знания. Но, увы, ни того, ни другого за ночь тут не появилось. Пещера всё так же была абсолютно пуста. И некровзор также показывал полное отсутствие эманаций смерти.

Да, моя мантия, впитав всю силу плиты, внезапно, светиться как новогодняя гирлянда, от влитой в неё мощи, не стала. И вообще, кроме постоянного небольшого излучения тепла, никак эту самую мощь не показывала, каким бы зрением я на неё ни смотрел, словно она была обычной одеждой. Но я-то точно видел как энергия перекачивается в неё из плиты, а не расеивается в воздухе. Чисто в теории, в некровзоре мантия должна была светиться аки маленькое солнце. Но либо теория врала, либо тут работали иные, мне не известные, законы магии.

Наконец мы остановились у места где когда-то лежала плита аккумулятора энергии смерти.

— Здесь, — показал я на каменное крошево на полу, всё что осталось от артефакта.

По понятным причинам, всё я рассказывать руководству академии не стал. Слишком много там было неудобных фактов, которые начни вытягивать один за другим и из героя я немедленно превращусь в злодея по которому тюрьма плачет. А раз мантия светиться не стала, то я про неё решил не упоминать, а быстро донес до всех версию, что просто уничтожил источник подпитки, тем самым обесточив всю нежить.

Калистратис присел на корточки, подхватил один из осколков плиты, поднялся, внимательно разглядывая, а затем, сглотнув, севшим голосом произнёс, обращаясь к Нодерляйн:

— Сильвия, это же кристаллид.

— Да ну, — та наклонилась тоже, подхватывая ещё один осколок, после чего зависла на целую минуту.

Название, если честно, ничего мне не говорило, но, судя по виду моих коллег, это было нечто ценное.

— Так ты говоришь, разбил, — странным голосом произнёс Калистратис, медленно, со скрипом повернув ко мне голову.

— Ага, — кивнул я, — разбил.

— Плиту из кристаллида?

— Ну, получается из кристаллида, — снова подтвердил я.

— Вдребезги?

— Ну конечно, — я показал руками, — как дал по ней и она того, — вдребезги.

Магистр как-то истерический хохотнул, но затем, поменявшись в лице, потянул ко мне растопыренные, словно когти коршуна пальцы:

— Да я тебя!...

— Рихад! — рванула навстречу обезумевшему магу ректор.

Схватила, не давая приблизиться ко мне.

— Успокойся, Рихад!

— Сильвия, да он же плиту из кристаллида, вдребезги, — всхлипнул магистр.

— Ну что поделать, ну разбил. Ты забыл, что наверху была целая армия нежити? — пыталась увещевать она его.

— Но кристаллид, Сильвия! Такая плита, это же целое состояние! Что нежить, мы бы её и так, эту нежить!

— Ну успокойся, — погладила женщина по голове Калистратиса, — ну так получилось. Вольдемар не виноват, из лучших же побуждений. Он студентов спасал. К тому же, он, наверное, даже не знал, что это кристаллид. Правда же, Вольдемар?

Сильвия повернулась ко мне и я тут же подтвердил.

— Нет конечно, я и сейчас не знаю, что это такое, — кристаллид.

— Потом объясню, — произнесла ректор и повела, продолжая поглаживать, теперь уже по плечу, расстроенного Калистратиса на выход.

Пнув осколки плиты, я пожал плечами, тихонько буркнув, так чтобы не услышали остальные:

— Ну кристаллид, ну разбил. Что таким жадным-то быть?

После чего пошел вслед за ними наверх.

***

Пещеру, откуда вылезли мертвяки, закрывать не стали. Определив, что опасности она не представляет, разрешили туда заходить студентам, а заодно объявили, что, в будущем это будет ещё одно из учебных помещений Академии.

По первости студенты туда валили валом, не в последнюю очередь надеясь найти что-то ценное. Но быстро убедившись, что там абсолютно пусто, разочаровались и почти перестали появляться, слишком уж утомительно было туда-сюда ходить по длинной лестнице.

— Бари, мы же уже тут были, — простонал Маршуш, когда их неразлучная четвёрка вновь появилась в пещере, — зачем опять-то?!

— Затем, хотел кое что вам показать.

Ботлер уверенно повёл парней за собой, подсвечивая дорогу магическим светильником.

— Здесь, — произнёс он, когда они оказались где-то в центре пещеры, окружённый густым непроглядным мраком клубившемся за пределами освещённого светильником круга.

Маршуш поёжился и даже Тару с Авсаном стало немного не по себе. Тишина в пещере была полная, и только их шаги и слегка учащённое дыхание нарушали покой этого места.

— А что здесь? — переспросил будущий граф, оглядываясь.

— Да не здесь, а тут, — Бари нетерпеливо ткнул пальцем себе под ноги.

— А что тут?

Тяжело вздохнув, парень показал на едва заметную линию на камне. Прошел вдоль неё, очерчивая большой прямоугольник.

— Вот здесь что-то стояло, настолько тяжёлое, что, со временем, смогло продавить даже камень.

— То есть, пещера не была пустой? — с сомнением переспросил Авсан.

— Нет, — ответил Бари, присел на корточки, — здесь что-то было и я почти уверен, что Локарис рвался сюда именно за ним. Выпустил мертвяков, чтобы добраться, а затем забрал.

— Не, оно же огромное было, куда бы он это запихнул?

— Что это вообще было?

Посыпались вопросы, но Ботлер тут же поднял вверх руку, дожидаясь пока стихнут голоса и произнёс, негромко, но веско:

— А вот это нам и предстоит узнать.