нес Запад. Если Иерусалим был повторно потерян, то только потому, что его возвращение рассматривалось исключительно в ракурсе борьбы гвельфов с гибеллинами. Не было ничего сделано для приведения Святого города в оборонительное состояние, чтобы тем самым упрочить дело Фридриха II. Когда же произошла катастрофа, там наконец поняли серьезность ситуации, и король Франции Людовик IX принял крест. Вторично Иерусалим, как мы уже знаем, был потерян 23 августа 1244 г., и уже в декабре того же года Людовик IX объявил о своем намерении. Тем не менее политические обстоятельства позволили ему осуществить свой обет лишь четыре года спустя.

Следует подчеркнуть, что речь шла о чисто французском предприятии, более того: официально организованном капетингской монархией; ни один другой монарх не присоединился к святому королю. А тот 25 августа 1248 г. отплыл из Эг-Морта и 17 сентября причалил к берегам Кипра, где должно было происходить сосредоточение сил его армии. Кипрский король Анри II предложил ему в своей столице Никосии самое радушное гостеприимство: чисто французский характер королевства Лузиньянов облегчил взаимопонимание между двумя сторонами.

Но куда направить крестовый поход? Предшествующие попытки начиная с предприятия Ричарда Львиное Сердце доказывали, что отныне прямой атакой Иерусалима не взять. Возвращаясь к тактике Амори I и Жана де Бриенна, Людовик IX решил напасть на айюбидскую империю в самом слабом ее месте — Египте. Выбор был великолепен, поскольку Жан де Бриенн едва не добился таким путем возвращения Иерусалима (и добился бы, если бы его послушали). Проведя зиму на Кипре, армия в последних числах мая 1219 г. погрузилась на корабли в Лимасоле и 5 июня подошла к Дамьетте, ключу к дельте Нила. Сначала все шло с поразительной быстротой. Город Дамьетта, который, как мы помним, полтора года оборонялся от Пятого крестового похода, был взят Людовиком IX за двадцать четыре часа (6 июня). Невозможно было начать кампанию с лучшими предзнаменованиями. Однако штаб не счел возможным воспользоваться ситуацией для немедленного наступления на Каир: вот-вот должен был начаться сезон жары (июль-сентябрь).

Латинский Восток в момент наибольшего расширения

Очевидно, что король Франции имел основания не повторять ошибку легата Пелагия. Однако анализ ситуации показывает, что высадка произошла слишком поздно, что время было выбрано неудачно, что армия слишком надолго задержалась на Кипре. Вместо похода на Каир можно было бы, по крайней мере, воспользоваться передышкой, чтобы занять другие порты Дельты. Для начала граф Бретонский Пьер Моклерк предлагал, используя преимущество крестоносцев во флоте, захватить Александрию, как уже овладели Дамьеттой. Идея была прекрасной. Но, к сожалению, ее отвергли… Султан ас-Салих Айюб предлагал обменять Иерусалим и Галилею на Дамьетту. Людовик IX отказался, повторив грубую ошибку легата Пелагия. Позднее, во время своего пребывания в Палестине, он очень хорошо поймет необходимость дипломатического маневрирования среди мусульманских раздоров, а здесь, из-за идеологических шор, он как будто не понимал важности переговоров. Не желая, подобно Фридриху II, идти на сделки и компромиссы, он без обсуждения отмел уникальную возможность освободить Святой город, не проливая кровь своих воинов, и, как только вода схлынула, 20 ноября начал поход на Каир. В это время султан умер (23 ноября), но окружение держало эту новость в секрете до прибытия его сына Туран-шаха. Египетское государство, которое могло бы свалиться в пропасть гражданской войны (а оно уже находилось накануне революции), продержалось еще необходимое время.

Несмотря на доблесть святого короля, военные действия, впрочем по вине его военачальников, велись ничуть не лучше, чем дипломатическая подготовка. Изучение этой кампании очень тяжело… Путь на Каир преграждал канал Бахр ас-Сагир, за которым, в месте разделения Нила и канала, стоит укрепленный город Мансура, возведенный египтянами во время Пятого крестового похода для защиты подступов к их столице. 8 февраля 1250 г. Людовик IX, найдя брод, сумел форсировать канал. В ходе этой деликатной операции его брат Робер д’Артуа с тамплиерами командовал авангардом. Но Робер — злой гений похода — вместо того чтобы, в соответствии с распоряжениями короля, дождаться, пока следом за ним переправится вся армия, со своим отрядом — горсткой рыцарей — атаковал Мансуру. Он сразу же погиб, а противник — мамелюки — внезапно контратаковал основную часть французской армии в тот момент, когда она перегруппировывалась после переправы через канал. В эти драматические минуты Людовик IX, отражавший яростные атаки мамелюков, все же сумел их отбить, проявив себя в этот страшный день и как воин, и как командир. Надо прочитать у Жуанвиля[179] рассказ об этих решающих часах, когда король спас войско своим хладнокровием, стоицизмом и храбростью. В последующие дни точно так же были отражены новые атаки мамелюков, но о том, чтобы продолжить движение на Мансуру, не могло быть и речи. В этот момент крестовый поход завершился провалом…

Поход на Каир оказался невозможным. Чтобы не повторять все ошибки Пелагия, было срочно необходимо, пока еще позволяло время, оторваться от противника и отступить в Дамьетту. Людовик IX решил, что сделать это ему не позволяет рыцарская честь. В течение сорока пяти дней, с 11 февраля по 5 апреля, он героически и вопреки здравому смыслу цеплялся за берега Бахр ас-Сагира. Роковое стояние на месте: на что он мог этим рассчитывать, если путь на Каир оказался перекрыт? Каждый прошедший день делал все более трудным «отрыв». Кроме того, среди этой сети каналов и болот, среди куч трупов, на армию обрушилась жуткая эпидемия тифа. Когда все-таки решились на отступление, было слишком поздно. По пути самого Людовика IX, изнуренного дизентерией, пришлось нести, словно мертвого, на носилках. Армия, лишившись командующего, выкашиваемая эпидемией, окруженная мамелюками и, как кажется, преданная, капитулировала (6 апреля 1250 г.).

Катастрофа, как видим, была хуже, чем у Пелагия и Жана де Бриенна в 1221 г. Бриенн, по крайней мере, сумел спасти свое войско и избежать капитуляции… Горечь была тем острее, что оба раза, и в 1249 г. и в 1219 г., крестоносцы держали в своих руках такой ценный залог, как Дамьетта, который могли бы обменять на возвращение им Иерусалима, и оба раза отказались от обмена…

Ситуация усугубилась еще и тем, что в Каире произошел переворот, приведший к резкому изменению политики мусульман. 2 мая 1250 г. султан Туран-шах был убит своими мамелюками, которые прекратили в Египте правление династии Айюбидов и сами завладели властью и троном. Эти грубые солдаты едва не прикончили и самого Людовика IX, ставшего их пленником. Их претензии были столь высоки, а дерзость столь велика, потому что именно благодаря им, их воинским достоинствам была одержана победа при Мансуре и капитулировало войско франков. Стоит прочитать у Жуанвиля рассказ об