– Приведите его в чувства и ко мне. А ты, Ламороу пойдёшь со мной прямо сейчас и всё объяснишь… – распорядился герцог и жестом пригласил барона следовать за собой.

Ламороу перекинулся парой слов с Филом и Питом и бросился догонять господина. А из окна второго этажа за всем происходящим наблюдал граф де По.

Как только дверь комнаты герцога закрылась за спиной Ламороу, Бетенгтон обрушил на него долгожданный приказ.

– Рассказывай, всё по порядку!

Первый праиэр тяжело вздохнул и немногословно передал события последних нескольких часов, не скрыв ничего, как бы то ни было рискованно для его спокойствия: и то, что Анри был дважды подстрелен, и то, что Марианну найти не удалось.

Какое-то время барон и герцог усваивали услышанное, и в этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – разрешил герцог.

Дверь распахнулась, и Рон с Филом втащили Френсиса. Пит замыкал это шествие.

– Он пришёл в себя?

– Внизу нам так показалось, что да…– растерялся Рон.

– Ладно, оставьте его. Да нет, не пачкайте мебель… – распорядился герцог, величественным жестом указав на ту часть пола, которая не была покрыта ковром.

Праиэры опустили Френсиса на пол и разошлись в разные углы комнаты, словно заступили на караул, а герцог подошёл к юноше и заглянул в его лицо. На голову несчастного, как видно, вылили ни одно ведро воды, но его тяжёлые веки оставались неподвижными, а разукрашенное кровавыми ссадинами лицо излучало удивительное спокойствие.

– Зачем?!.. Зачем, Ваша Светлость, вам понадобилось вскармливать змею на собственной груди?! – тихо поинтересовался барон, который снова оказался за спиной герцога.

– Я долгое время полагал, что он единственный из четырех уцелел. И… он должен был быть другим!..

– Ладно, это ваше дело, – и барон резко развернулся к Ламороу, – Но как вы объясните исчезновение девушки!? Если говорите, что всё время погони не упускали их из виду, куда она могла деться?!

– Вообще-то не всё время, – хмуро отозвался Ламороу, – Полагаю, у них был шанс. В лесу порой они скрывались от наших глаз за скалами, деревьями. Это было не более, чем на несколько секунд, но за одним из поворотов мы чуть не сшибли фургон бродячих артистов. К сожалению, мы тогда не обратили на него должное внимание, потому что Монсо грозил скрыться за следующим поворотом, и была полная иллюзия, что девушка ещё с ним. Её шаль ввела нас в заблуждение.

– Ну и?..

– Вернувшись после гибели Монсо, мы не нашли артистов, они словно испарились.

– Фургон испарился, хотите вы сказать!? – изумился барон.

– Не нашли, значит, это было невозможно сделать, – резко оборвал приятеля герцог.

– Фургон не мог испариться! – взвился тот, – Хоть кто-нибудь из ваших слуг умеет читать следы?!

– Там каменистая почва… – всё-таки попытался оправдаться Ламороу.

Но барон, поняв, что более ничего путного не услышит, в отчаянии всплеснул руками:

– Ваша Светлость, вы и правда намерены простить это своим нерадивым слугам?!

– Лучше гордитесь своими! – возразил герцог, и голосе его ясно зазвучало затаённо рычание, – Племянницу увели из соседней с вашей комнаты, и никто даже ухом не повёл! В отличие от ваших, люди знают своё дело! Хотя… Ламороу, ты уверен, что Монсо погиб?

– Да, Ваша Светлость. Монсо мёртв. Я знаю, от таких ран не выживают, а тут ещё и падение в воду…, и я помню, вы требовали доставить их живыми, но… Так что мы готовы понести наказание, – при этом Ламороу открыто покосился на Рона.

– А тело? Тело всплыло?! – не унимался барон.

– Нет. Там глубокий омут. Мы с трудом спустились к берегу и какое-то время ныряли туда, но всё без толку… Вода мутная… В конце концов, он мог за что-нибудь зацепиться… – осмелился предположить Ламороу.

– Они не видели тела! Я вновь не видел его труп!!! – возмутился барон, – Не удивлюсь, если он снова объявится.

– Успокойтесь, барон! Ламороу же говорит, что он мёртв! – нахмурился герцог.

– Он слишком похож на своего родителя! Это дурной знак!!! – резко возразил испайронец.

– Чёрт вас побери! – сорвался-таки и герцог, – Ламороу, приведи себя в порядок и приготовь нам коней. Мы с бароном желаем осмотреть то место сами. Даю тебе полчаса.

– Как вам будет угодно, Ваша Светлость, – и первый праиэр, сверкнув на барона недобрым глазом, вышел, уведя с собой и всех остальных праиэров.

– Теперь вы довольны, сеньор? – сморщился герцог.

Парадесс ничего не ответил, но по его лицу было видно, что беспокойство его ничуть не стихло.

– Вы ещё не разобрались, стоит ли бояться этого мальчишку, а уже бледнеете при упоминании его имени, – презрительно фыркнул герцог, – Да и граф… Он увяз в государственных делах, и ему не до вас, а его сын сейчас всецело поглощён своим здоровьем. У некоего Крахтью хватило отваги вонзить шпагу в спину врага, но не хватило умения сделать это как следовало бы.

Герцог вновь обратил взор на Френсиса. Тот оставался недвижим, но цвет лица стал живей. Герцог усмехнулся и, наклонившись к уху юноши, шепнул:

– Анри де Монсар мёртв!

Френсис не реагировал, хоть это уже прекрасно слышал. Он справился с собой, благо израненное лицо плохо подчинялось ему, к тому же было ясно, что значительно больше он узнает, если будет притворяться бесчувственным. Но герцог не сводил с него глаз, продолжал пытливо рассматривать.

– И что вы намерены с ним делать? – вдруг поинтересовался барон.

– Посмотрим. В худшем случае кое-кто его не узнает, в лучшем – не захочет узнавать. С Монсарами разговор почти закончен, вашу племянницу мы отловим. Теперь дело за этими гадёнышами. Поверьте, они станут настолько же не похожи, насколько сейчас их путают. Я уверен, судьба на моей стороне. Вот и этот цыпленок не смог от меня убежать!..

– Играете с огнем, герцог, – подвёл черту барон, – Но меня это сейчас не заботит.

– Все думы о племяннице? Кстати, она у вас диво как хороша. А как бы вы посмотрели, если бы я взял её в жены? Она богата, я тоже, мы подходим друг другу по всем статьям.

– Не думаю, – и барон помрачнел пуще прежнего.

А герцог от души рассмеялся:

– Испугались, что пойдёте собирать милостыню. Ведь она единственная наследница! Не расстраивайтесь. Мы вполне сможем договориться, я так и быть, что-нибудь выделю вам, не дам умереть с голоду.

– Да лучше я отправлю её к родителям! И она мне за это ещё спасибо скажет! – и барон зло сверкнул единственным глазом.

– Оу! Зачем же так… – герцог развеселился пуще прежнего, но тут он заметил, что веки Френсиса дрогнули. Его Светлость всё это время пристально следил за юношей и не упустил реакцию того на последние слова барона.