Первое время Верена чувствовала себя неуютно из-за внимания принца, но постепенно расслабилась и даже начала получать удовольствие от бесед с ним. Генрих, пусть и был слегка грубоватым и прямолинейным, но Верена, читавшая его энергосистему как открытую книгу, быстро удостоверилась в его симпатии к ней. Кроме того, люди из его окружения, такие как барон фон Герварт, открыто объявляли о готовности обнажить свой меч против проклятого узурпатора, незаконно занявшего трон ее отца.

И таких людей, как барон, было много. Чего только стоит прибытие в Эрувиль двух сотен астландских дворян во главе с маршалом фон Мансфельдом, старым другом ее отца. С его появлением Верена ощутила себя настоящей принцессой, окруженной сильными вассалами, готовыми пойти ради нее на смерть. Последние дни по столице разлетелась фраза, мол, в Эрувиле сейчас образовалось два королевских двора.

Из никому ненужной беглянки Верена, как по мановению волшебного пера, превратилась в символ древней династии. Все заговорили о скором восшествии на трон новой королевы Астландии.

Верена несколько раз говорила об этом с Карлом, который, вопреки слухам о его вспыльчивом и грозном характере, оказался добрым и понимающим человеком. Каждый раз беседуя с королем, Верена ловила себя на мысли, что Карл очень напоминает ей ее покойного отца. Уверенности добавлял анализ его энергосистемы. В моменты их бесед все энергоканалы Карла явственно говорили Верене об искренности и доброжелательности короля. В то, что человек может притворяться настолько хорошо и правдоподобно, девушка не верила.

Взгляд Верены упал на королеву Беатрис и принцессу Адель. Девушка невольно вздохнула. Если с мужской частью королевской семьи у Верены сложились хорошие отношения, то с женской все обстояло иначе.

Королева Вестонии и ее внучка, явно сговорившись, вели себя с Вереной холодно и даже, отчасти, презрительно. Собственно, в этом не было ничего удивительного. Королева Беатрис была дальней родственницей узурпатора Оттона, как и ее брат, герцог де Бофремон. Они были явно враждебно настроены против принцессы-беглянки.

Одна из придворных дам сообщила по секрету, что королева и еще несколько советников уговаривали Карла вернуть Верену в Астландию и тем самым показать себя честным союзником. Но Карл был непреклонен. Кроме того, при дворе теперь все знали, что король и королева находятся в ссоре. Нетрудно было догадаться, кто являлся причиной этого конфликта.

У Верены с королевой состоялся всего лишь один разговор, да и то Беатрис больше молчала, передав инициативу своей дальней кузине герцогине фон Диссен, прибывшей с большой свитой в Эрувиль явно по приказу Оттона.

В тот день Верена стоически выдержала все нападки родственницы узурпатора, не проронив при этом ни слова. Уже потом, анализируя свое состояние, принцесса пришла к выводу, что причиной того ступора был страх. Дело в том, что, благодаря своему дару, Верена увидела, что почти все фрейлины герцогини являлись боевыми магами. Несомненно, они вели себя, как подобает придворным дамам, но иногда Верена ловила на себе красноречивые взгляды этих хладнокровных убийц.

В тот вечер она особенно желала находиться подальше от дворца и столицы. Последующие дни страх ни с того ни с сего ледяными тисками сжимал ее сердце. Не помогало даже постоянное присутствие теней короля. Но постепенно приступы паники стали возникать не так часто, а после того, как в Эрувиль прибыл маршал фон Мансфельд, в свите которого присутствовали страйкеры, Верена почувствовала себя в относительной безопасности.

Что же касается Адель, здесь все намного проще. Ей было плевать на политику. Являясь любимицей Карла, юная принцесса привыкла быть центром всеобщего внимания. А Верена своим появлением сбросила внучку короля с этого пьедестала.

От мрачных мыслей принцессу отвлекла суета слуг. Они расставляли подставки с факелами вокруг большой сцены, за кулисами которой готовилась к выступлению новая труппа. Королевский церемониймейстер объявил, что это та самая труппа мэтра Бризо, с легкой руки которой по столице разлетелась песенка о «Рыжехвостой крысе». По рядам дворян пошел гул. Многие бросали взгляды в сторону королевской семьи.

Насколько Верене было известно, Карлу, который очень любил всякого рода театральные и цирковые представления, именно эта песенка не очень пришлась по душе. Судя по гадливой улыбке, красовавшейся на разрисованной белилами физиономии шута, Верена предположила, что появление именно этой труппы на королевском празднике не было случайным. Все понимали, что Кико притащил этих бедолаг к королю на расправу. Но перед этим им дали шанс выступить напоследок.

Наблюдая за приготовлениями волнующихся актеров, Верена заметила, что в труппе есть дети. В этот момент она дала себе обещание, что постарается уговорить Карла помиловать этих бедных, но честных людей. Ведь они, по сути, единственные, кто не побоялся заступиться за маркграфа де Валье. Нетрудно догадаться, кто этот лис из их баллады. Верена была возмущена гадкими слухами об отрядах маркграфа, которыми полнилась столица, что, якобы, те грабят купцов и мирных путников на дорогах.

Верена и ранее пыталась поговорить об этом с королем и объяснить его величеству несправедливость обвинений в адрес Макса, но она быстро поняла, что Карла злят эти разговоры, хотя внешне он никак это не показывал. Поэтому Верена решила лишний раз не нервировать короля, чтобы не сделать хуже Максу.

Она снова бросила взгляд на необычную сцену, вокруг которой суетились слуги и артисты. За последние несколько дней здесь во дворце выступили почти все избранные труппы, и этот вечер обещал стать заключительным аккордом череды представлений.

Сказать по правде, Верену не особо впечатлили выступавшие ранее. Да, прозвучало несколько приятных слуху баллад, а также была показана одна новая пьеса, но принцессу они не тронули. Парочка цирковых трюков тоже не впечатлили.

А вот дворянам, собиравшимся каждый день во дворце, все явно нравилось. Вон с каким предвкушением ждет очередного выступления Хельга. Северянка, с которой Верена успела за последнее время встретиться несколько раз, оказалась любительницей цирковых представлений. Она старалась не пропустить ни одного спектакля.

После того дня, когда они впервые познакомились, и Хельга предложила отвезти Максу послание, у них состоялся второй разговор. Вспомнив о нем, Верена улыбнулась. Северянка, не раскрывая карт, задавала много наводящих и, на первый взгляд, невинных вопросов о Максе. Верена, в свою очередь, говорила о маркграфе только то, что было всем известно.

После этих бесед принцесса сделала вывод, что за приглашением на свадьбу принца Луи и принцессы Астрид кроется что-то большее. Скорее всего, Хельгу послали к маркграфу де Валье с каким-то предложением.

А еще Верена решила не отправлять через Хельгу никаких посланий Максу…