— Мы провалились под землю. Затаились, пока патруль не скрылся подальше, а затем принялись искать выход. Неделю бродили по тёмным катакомбам без еды и воды и…

— Погоди, — прервал его Сварри. — Неужто в награбленном ничего съестного не было?

— Мы брали только серебро и золото, — усмехнулся Глор. По-доброму так усмехнулся. Мол, дурак был. — Тогда-то я и уяснил, что чаши, даже самые дорогие, бесполезны, если их нечем наполнить.

— Мудрая мысль, — кивнул Батур.

— А чего ж обратно в дыру не пролезли? — снова подал голос Сварри. — Или там настолько глубоко?

— Да, глубоко. Но не только это. — Глор стал серьёзнее, сделал паузу, чтобы добиться большего внимания. — В лабиринте действует какая-то древняя магия. Как мы ни пытались отмечать пройденное, наши метки либо пропадали, либо мы ходили по кругу. И вообще… Там довольно странная атмосфера. Не могу объяснить, но даже теперь мне тяжело находиться там долго.

Мы стояли перед расщелиной, у самого края. И будто набирались мужества, чтобы прыгнуть в бездну, которую она скрывала.

Я вглядывался и видел только темноту. Даже если дыра была очень глубокой, какие-то признаки ведь должны были показаться. Но ничего, кроме бездны, там не было.

К нехорошему предчувствию добавлялся неприятный утренний воздух. В лесу он, конечно, бодрил, но я никогда его не любил. Влажный, пробирающий… Сколько бы походов не провёл, сколько не ночевал под открытым небом, это всегда вызывало стойкую неприязнь. Не знаю почему. Тот же Велизар наоборот обожал просыпаться мокрым от росы мигом обретал невероятную энергию, когда нам доводилось ночевать в лесу.

Мне же пришлось ждать спасения в виде горячего горьковатого напитка, с которым меня познакомила Асмарида. У неё на Родине это называли кахва, а на здешних землях, что теперь именовались эфленскими, — кофе. У нас, варгийцев, поначалу обзывали «что за дрянь», но скоро привыкли и переняли эфленский вариант. И даже умудрились придумать новые способы приготовления. Один вельможа вроде как вообще не заморачивался, и жрал цельные зёрна, словно семечки. Но это уж совсем ненормальная степень приверженности.

А я с тех пор предпочитал носить с собой мешочек порошка как раз на такие случаи. Но именно сейчас у меня кофе не было. И я очень об этом жалел.

— То есть, ты сам туда нырял? — спросил я Глора. — И не раз?

— Да, — кивнул он. — Мы привязывали друг друга за длинные верёвки, чтобы не потеряться. Но они спасали лишь частично. Мне удалось выработать некоторое сопротивление таящейся там магии только по достижении стадии Бронзового воина. На Серебре это проявилось ещё лучше, но всё равно недостаточно.

Я снова наклонился, заглянул в расщелину. И почувствовал, как затылку пробежал разряд нехорошего предчувствия. Причём оно было связано не с бездной. И даже не с магией. Я понимал это нутром, но не понимал, отчего именно мне совершенно не хочется туда лезть.

— Мы только на Бронзе, — заметил Батур. — Уверен, что тебе нужны именно мы?

Скрывать стадию развития Источника смысла не было. Точнее, это могло нам даже сыграть на пользу, потому что потенциальные противники могли расслабиться, уверившись в собственном превосходстве. А таких беспечных дураков бить милое дело. Но дело даже не в этом. Просто я был уверен, что Глор и без того имел примерное представление о нашей силе.

— Насчёт этого…

Он снова сделал паузу. Но теперь не специально, а раздумывая над словами. Сварри даже нахмурился, ожидая неладное.

Но Глор скорее решался, стоит ли открывать нам какую-то правду. И всё-таки решил, что стоит.

— В самый первый раз, когда я оказался в лабиринте, мы действительно едва не погибли. Выход нашёлся неожиданно. К тому моменту силы почти иссякли, даже говорить было тяжело. И многое уже казалось бредом, но кое-что засело в голове настолько, что я до сих пор будто наяву слышу это. Голос.

— Голос?

— Женский голос. Он будто напевал колыбельную, шёл неизвестно откуда, из самого воздуха. Его будто приносило из щелей слабыми дуновениями. И он говорил, что когда-нибудь нам встретится путник. Варгиец с чёрными волосами. Он прибудет со стороны моря. И я должен привести его на это место. Показать лабиринт. За что буду вознаграждён великим сокровищем.

Глор посмотрел на меня, будто видел впервые. Словно раз за разом старался понять, тот ли я варгиец или нет. Сварри с Батуром тоже обернулись в мою сторону.

А я невольно поёжился.

Мне ещё сильнее не хотелось лезть в эту проклятую яму.

Признаться, этому способствовали и сотни лесных разбойников, расположившихся на версту вокруг.

— И много таких варгийцев ты сюда приводил? — поинтересовался я.

Слишком уж расплывчатое описание для территории рядом с торговым морским портом, куда частенько заглядывают варгийцы.

— Неважно, — уклонился Глор. — Но у меня впервые ощущение, что передо мной стоит именно тот варгиец, о котором говорил голос.

Не знаю, лгал ли Глор или говорил правду. Но пока он говорил, я наконец-то понял, почему не хочу прыгать в бездну.

Богиня Жива. Из расщелины веяло её аурой. Очень слабо, поэтому разобрать получилось не сразу. Да и стоило догадаться, отчего мурашки по спине пробегают.

Женщины сами по себе непредсказуемы. Но богини…

Кто знает, что меня там ждёт? Если Глор всё же не соврал, и Жива ждала меня полторы тысячи лет, вряд ли она будет вести милые беседы.

Хотя ладно. Там наверняка только осколок Живы, как это было со Стригом и как наверняка будет со Сваргом. Его Исток всё ещё находился у разбойников. Но я уже знал, где именно, поэтому забрать не составит проблем.

Я проверил, крепки ли верёвки, которыми нас закрепили друг к другу. В расщелину отправимся я, Батур, Сварри, Глор и двое его приближённых. Филлоу и Генри. Серьёзные ребята, умелые. Если придётся схватиться с ними, это доставит проблем.

Ах, да. Ещё Свит Шарп. Этот потребовал взять его в лабиринт чтобы, мол, Глор не прибрал к рукам больше положенного.

Но Глор слишком легко на это согласился, и у меня были подозрения, что их противостояние несколько наигранно. Либо же Добрый замышлял что-то недоброе насчёт своего конкурента. Мы ж не на прогулку отправляемся. А в опасную вылазку. Точнее, влазку… Или как называется, когда прыгаешь в нору богини?

Кажется, опять неправильно сформулировал. Надеюсь, Жива ещё не слышит мои мысли.

— Ладно, — вздохнул я.