Шрифт:
Закладка:
– Информации, которая лежит на поверхности, мне недостаточно, – он смотрел на меня, не отрывая глаз, словно любуясь моими чертами. – Начнём с простого. Чем ты обычно занимаешься после школы?
– Сейчас всё немного изменилось…
«Точнее, год назад», – мысленно поправила я себя.
– Да, извини. Чем ты занималась раньше, до всех этих событий?
Я задумчиво отвела взгляд в сторону. Мне было трудно вспомнить свою прежнюю жизнь.
– Про школьную газету ты в курсе, – я прикусила губу. – Ещё я ходила в астрономический кружок.
– Серьёзно? – удивился Гарри.
– Да, – ностальгическая улыбка тронула мои губы. – Могу описать тебе любое созвездие и рассказать про каждую сияющую звезду.
Секунду он наблюдал за мной, а затем твёрдо сказал:
– В следующий раз мы поедем смотреть на звёзды.
Я сделала глоток коктейля, не отводя взгляд от Гарри. На него просто невозможно было не смотреть. Его глаза были такие тёмные и глубокие, что в них можно было провалиться.
Чёрт побери, я уже провалилась!
– …поступать на журфак? – спросил Гарри. Его голос тонул в моём собственном сердцебиении, поэтому я услышала только конец вопроса.
– Я ещё не решила. Но мне кажется, журналистика – интересная профессия. Я могла бы побывать в горячих точках, взять интервью у известных политиков или ежедневно желать Росфилду доброе утро на местной радиостанции.
Гарри улыбнулся моим амбициям.
– А ты? – спросила я. – Чем бы ты хотел заняться после школы?
– Историей.
– О-оу… – протянула я. – Почему?
– История – это же настоящая машина времени, – оживился Гарри. – Открываешь книгу, изучаешь эпоху, погружаешься в детали и переносишься на несколько сотен лет назад. Фантастика?
– У тебя богатое воображение.
– И это тоже благодаря истории, – Гарри глянул куда-то за мою спину и спросил. – Как относишься к музыке?
Я вопросительно приподняла брови. Он указал пальцем на пианино, стоящее в углу.
– Раньше я каждую неделю ходила в музыкальную школу, чтобы посмотреть на игру Моники. Она отличная пианистка.
– Не знал.
– Ещё она говорит на нескольких языках, – продолжила я. – Умудряется находить время для школьной газеты и волонтёрства.
Гарри кивнул:
– Понял, понял. Подруга у тебя вундеркинд, – его губы дрогнули. – Правда, по ней этого не скажешь.
Я прищурилась:
– Только не говори, что ты ещё и музыкант.
– Конечно, нет, – Гарри встал из-за стола и направился в сторону бара. – Я просто любитель.
– Ты куда?
Я озадаченно обернулась, пытаясь понять, что происходит.
Через минуту бар «У Полли» погрузился в тишину. В зале кто-то недовольно засвистел. Я начала озираться по сторонам в попытке найти причину происходящего.
И нашла…
За пианино, стоящее в углу, сел Гарри. Будто почувствовав мой взгляд, он обернулся и подмигнул мне.
– Что. Ты. Делаешь? – я шёпотом отчеканила три слова, надеясь, что он прочтёт по губам.
Гарри кивнул мне, повернулся к клавишам и начал играть.
Лирическая, меланхоличная, красивая мелодия полилась по шумному залу, заставляя посетителей замолкнуть, оторваться от своих дел и окунуться в непривычную для этого заведения музыку.
Я с придыханием наблюдала, как Гарри погружается в свою игру. На его лице застыло запретное наслаждение и щемящая тоска. Нажав на левую педаль, он ослабил звучание, и мелодия стала играть тише, но более очаровывающее.
Словно отрывая каждую ноту из своего сердца, он дарил эту музыку мне.
В моих мыслях закралась горькая истина: я его почти не знаю. Но это не помешало моему сердцу распахнуться перед ним.
Я прикрыла глаза, наслаждаясь звучанием клавиш под его пальцами. Неожиданно Гарри увеличил темп. И я почувствовала, как мурашки пробежали по всему моему телу. Ощутила, как он прикоснулся ко мне через мелодию, открыл дверь в моё сознание и остался там навсегда.
Когда прозвучали заключительные ноты, зал взорвался аплодисментами. Гарри поднялся на ноги и сдержанно улыбнулся публике. Я поймала его взгляд на себе и, не дожидаясь, сама пошла к нему навстречу.
– Это было прекрасно.
Гарри сморщил нос и с улыбкой покачал головой.
– Спасибо.
– Я не знала, что ты ещё и пианист, – я ответила на его улыбку. – Что ты ещё от меня скрываешь?
– Я скорее любитель, – пожал он плечами.
– Кто тебя учил?
– У меня была очень творческая семья.
Была.
Моё сердце сжалось.
Я шагнула к нему и провела ладонью по его шее, щеке, волосам. Я думала, что он отступит, но вместо этого он обхватил мою талию одной рукой и притянул к себе ещё ближе. Между нашими губами остались считанные дюймы. Я знала, что если поцелую его, то назад дороги не будет. Испепелив все мосты, я буду принадлежать только ему.
Я желала и боялась.
Вздохнув, Гарри приблизился ко мне и дотронулся губами до моих губ. Я, не раздумывая, ответила на поцелуй. Наши языки сплелись в жарком танце. Моё сердце заколотилось. Внутри произошло короткое замыкание, наполняя каждую клетку бешеным напряжением.
Я перестала замечать всё, что нас окружает. Мы будто остались одни в этом баре, в этом городе. На этой планете. Только я, он и страсть, вспыхнувшая между нами.
Гарри сжал мой затылок и углубил поцелуй. Я начала задыхаться. Волна удовольствия скользнула вниз по позвоночнику и задержалась внизу живота. Пространство сжалось до его ненасытных касаний и мягких губ. Возбуждение нарастало, а вместе с ним и сомнения. Правильно ли я поступаю? Но желание чувствовать его, растворяться в нём, быть его побеждало любой страх.
Свободная рука Гарри скользнула вниз по моему бедру, и, застонав, я оторвалась от его губ. Мне необходимо было глотнуть воздуха.
– Джуди? – прошептал он. Его руки всё ещё обжигали мою кожу.
Я отступила и растерянно отвела взгляд, пытаясь подобрать слова.
Внезапно бар погрузился в абсолютную тишину. Виски пронзила резкая боль. Я сделала глубокий вдох, и моя реальность разбилась вдребезги…
Продолжение: Глава 42.1 Наедине с безумием
Глава 41.2
Всё или ничего
– Пицца давно остыла, – улыбнулся Том. – Поэтому я решил предпринять ещё одну попытку накормить тебя.
Внутри у меня расцвели цветы. Поймав его взгляд, я смущённо улыбнулась. Какие же красивые у него все-таки глаза! Самое удивительное, что их цвет всегда менялся. На солнце его глаза были васильковыми, а в помещении – сине-фиолетовыми. Когда он смеялся, то они становились лазурно-голубыми, а когда злился – кобальтовыми.
– Впустишь? – Том выдернул меня из гипноза.
– Конечно, – я распахнула дверь, позволяя ему пройти внутрь.
Мы присели на кровать напротив друг друга. Именно в этот момент я
