течению подземной реки. Один берег последней населен дружелюбными существами, а второй – изгоями. Особый интерес представляет час (в некоторых вариантах текста он назван шестым, в других – седьмым), на протяжении которого экипаж ладьи встречает человеческих существ, людей (то есть египтян), краснокожих людей, негров, семитов и ливийцев. Все эти люди находятся во власти Хора, поражающего их, ибо они восстали против его отца Осириса. Ладья продолжает плыть до часа Ра, «часа, который видит красоту его господина», когда бог вливает жизнь в людей. Однако умерший царь, лежащий в саркофаге, не был обязан пускаться в утомительное путешествие, описанное выше. Он в мгновение ока мог осмотреть все небо с расположенными там северными и южными созвездиями, изображение которого помещалось на потолке погребальной камеры.

Благодаря обнаружению гробницы Тутанхамона, оказавшейся неразграбленной, мы можем составить представление о сказочных богатствах, которые помещали в гробницу фараона в период расцвета славы Фив. Мумию, покрытую амулетами и украшениями и завернутую льняными бинтами, укладывали в гроб, сделанный из чистого золота, который ставили в другой, а тот, в свою очередь, в третий. Эти три гроба помещали в каменный саркофаг, находящийся внутри четырех ковчегов, стоящих один в другом и сделанных из позолоченного дерева.

Другие помещения гробницы были завалены случайным набором артефактов: церемониальных лож, обычных кроватей, кресел, скамеечек, сундуков, лодок и колесниц, а также статуй богов. Также в гробнице были обнаружены предметы, происходящие из царского дворца, вещи, которые должны были напомнить царю о повседневной жизни его семьи, игрушки и даже локон волос его величества, отрезанный, когда он был ребенком. Иными словами, их было настолько много, что для того, чтобы хоть как-то разместить их, в Каирском музее пришлось выделить полторы галереи и один зал.

Уже в правление представителей XII династии художники, украшавшие гробницы номархов, наряду с традиционными религиозными сюжетами или сценами из повседневной жизни стали изображать своих заказчиков на службе. В эпоху Нового царства эта тенденция стала гораздо более заметной. Традиционные сюжеты отошли на второй план, и все большее внимание стало уделяться различным делам, которыми покойный занимался при жизни. Так, умерших изображали представляющими царю иноземных посланников, получающими подати, отправляющимися в паломничество, посещающими пиршества или принимающими участие в религиозных церемониях. Этот обширный набор тематик является прекрасным дополнением к изображениям, украшающим стены мастаб эпохи Древнего царства. Ведь мы можем составить представление о частной, а также об общественной и политической жизни фиванских вельмож.

В Нижнем Египте, города которого, как правило, располагались вдали от пустыни, некрополи, образовывавшиеся среди домов, а иногда, как справедливо отметил Геродот, создававшиеся внутри оград священных участков храмов, не могли развиваться так активно, как на юге. В то же время обитатели Нижнего Египта также беспокоились о том, чтобы защитить своих умерших родственников и снабдить их всем, что может потребоваться в загробном мире. Гробницы царского некрополя в Танисе представляют собой постройки с низкими потолками, неспособные тягаться с мастабами, стоящими рядом с пирамидами, ни своей шириной, ни высотой.

Их можно было вполне безопасно разместить в пространстве между уровнями дневной поверхности и подземных вод. Они представляли собой семейные захоронения. Так, гробница Псусеннеса предназначалась для погребения четырех человек: самого царя, его матери и двух его товарищей по оружию. Правда, в действительности вместо двоих упомянутых выше похоронили двоих других людей. Рядом с Псусеннесом обрели покой его второй преемник Аменемопет и один из Ше-шонков, входивших в XXII династию, а также двое, имена которых до нашего времени не сохранились. Гробница Осор-кона II строилась только для самого царя, но впоследствии в ней также были похоронены царь Такелот и несколько других лиц. В гробнице Шешонка III стоял второй саркофаг, очевидно предназначавшийся для основателя династии Шешонка I, в первоначальную гробницу которого, вероятно, проникли грабители. Подобные беспорядок и путаница свидетельствуют о волнениях, охвативших Нижний Египет, когда страна лишилась своего единства. Еще одним доказательством слабости царей из Таниса и Бубастиса является то, что огромные каменные саркофаги теперь попадали в их гробницы не из камнерезных мастерских. Некоторые из них поспешно вырезали из других памятников, другие доставляли из некрополей, разграбленных в правление последних Рамессидов. Однако украшения и другие элементы погребального инвентаря продолжали изготавливаться в царских мастерских, и на них написаны имена именно тех людей, для которых они были созданы. Эти изделия вполне можно сравнить с лучшими произведениями древнеегипетского искусства. Из-за повышенной влажности, царившей в этих гробницах, изделия из бронзы и серебра были повреждены, древесина сгнила, а кожаные изделия и ткани разрушились. Тем не менее значительное количество артефактов, обнаруженных в гробнице Псусеннеса, и некоторые предметы из принадлежащей Осоркону оказались более или менее невредимыми. Наряду со священными и обычными сосудами, масками, ожерельями, пекторалями, кольцами, браслетами и амулетами были найдены предметы, рассказывающие о семейной жизни царей, привезенные из царского дворца, а также ряд таких довольно экзотических артефактов, как аккадская цилиндрическая печать и шарик из ляпис-лазури, на котором вырезан клинописный текст. Все эти находки составляют поистине уникальную коллекцию.

На территории других некрополей стояли небольшие постройки из известняка, окруженные четырьмя стенами, сложенными из необожженных кирпичей. Внутри их находилась только одна погребальная камера, размера которой было достаточно лишь для того, чтобы там поместился саркофаг. Потомки умершего могли найти нужную им гробницу благодаря тому, что перед входом были вырезаны его изображение и официальные титулы, а также одна или две традиционные сцены. Изображения были довольно скромными, но с их помощью удавалось достичь основной цели. Жители Верхнего Египта оказались более требовательными и обладали более высокими запросами. Такие фиванские сановники, как градоначальник Монтуэмхет, Петаменхотеп и Аба, возводили для себя настоящие заупокойные дворцы, достойные царей. В «провинциальном» городе скромный жрец Тота Петосирис построил свой «дом вечности» в форме храма, а украшали эту гробницу самые умелые мастера.

УВАЖЕНИЕ К ПРЕДКАМ

Допуская некоторые временные и географические отклонения, мы можем сделать вывод о том, что Египет никогда не сходил с пути, выбранного им в самом начале его истории и являвшегося неизбежным следствием представлений о судьбе человека, существовавших в этой стране. На стеле Яхмоса, найденной в Абидосе и, возможно, являющейся самой красивой из стел, хранящихся в музее, присутствует трогательное свидетельство того, с какой почтительностью египтяне относились к своим предкам. Царь с царицей изображены сидящими в зале. Они оба спрашивают, как им следует лучше послужить во время празднеств неба и земли тем, кого больше нет.

– Откуда у тебя такие мысли? – спрашивает царица. – Почему ты говоришь это? Какие чувства наполняют твое сердце?

Царь отвечает:

– Я думаю о матери моей матери и