Лучшая защита– нападение. Вики непомнила, откого подцепила это выражение, новнем определенно имелся смысл.

–Позвоню, когда закончу здесь.

Вешая трубку, Вики слышала, какСелуччи продолжает говорить– очень недовольным тоном.

«Скорее всего, он повторит все это позже, так что яничего непропущу».

Свет раннего вечера протянул длинные золотистые пальцы вгостиную. Донаступления темноты оставалось почти два споловиной часа. Вики поймала себя натом, что ей хочется столкнуть пульсирующий золотой шар загоризонт, освободив Генри отвласти дня. Генри понимал, что кчему,– вотличие отМайка Селуччи, который пытался применить правила кигре, вкоторую никто неиграл.

«Разве неятолько что думала, какбылобы здорово, еслибы Селуччи был рядом, придавая происходящему ауру нормальности? Когда моя жизнь стала такой сложной?»

–Сливки исахар?– окликнула Берти изкухни.

Вики тряхнула головой, пытаясь избавиться отпаутины перед глазами.

–Только сливки,– сказала она, двигаясь наголос.

Все, что ей оставалось,– это идти вперед инадеяться, что вконце концов все само собой образуется.

Вторая спальня была превращена вбиблиотеку: книжные полки натрех изчетырех стен икартотека начетвертой. Огромный стол, заваленный бумагами, занимал бо́льшую часть центра комнаты, иВики уставилась нанего.

–Он называется двойным,– сказала Берти, поглаживая кончиком пальца блестящий край темно-коричневой столешницы.– Насамом деле это два стола водном.

Она взяла стопку газет содного изстульев ижестом пригласила Вики сесть.

–Мы сРут купили его почти четверть века назад. Если несчитать машин идома, стол– самая дорогая вещь, которую мы когда-либо покупали.

–Рут?– спросила Вики, расчищая настоле место длячашки скофе.

Пожилая женщина взяла содной изкнижных полок фотографию врамке, улыбнулась ей ипередала гостье.

–Рут была моей подругой, самым близким человеком. Мы провели вместе тридцать два года. Она умерла три года назад. Сердечный приступ.

Вулыбке Берти было больше горя, чем веселья.

–Мне кажется, безнее нет смысла убираться вдоме. Вам придется извинить меня забеспорядок.

Вики вернула фотографию.

–Тяжело терять близкого человека,– тихо сказала она, думая, что вглазах Надин стояло такоеже страдание, когда она говорила освоей близняшке.– Ия– последний человек наземле, который сталбы критиковать домашний беспорядок. Какая разница, убрано илинет, раз вы можете находить нужные вещи.

–Да, хорошо…– Берти аккуратно поставила фотографию Рут обратно наполку имахнула навыстроившиеся рядами книги стакими названиями, как«История меткой стрельбы», «Спортивная стрельба извинтовки», «Стрельба извинтовки спозиции», «Все острельбе помишеням».– Счего начнем?

Порывшись всумке, Вики достала списки тех, кто часто посещал заповедник (две группы любителей птиц ичлены клуба фотографов-натуралистов), иположила настол.

–Думаю, начнем спервой строчки исверим их сначала солимпийскими командами Канады, потом собладателями региональных наград, апосле сместными победителями.

Берти наклонилась ипросмотрела списки.

–Былобы проще, еслибы вы знали, кто вэтой группе имеет зарегистрированное оружие. Разве вполиции Онтарионет?..

–Нет.

Пожилая женщина удивилась, таким тоном это было сказано. Она пожевала губами, новыражение лица Вики заставило ее удержаться отлишних вопросов.

–Значит, канадские команды?– спустя мгновение спросила Берти.

–Да, начнем сних.– Вики сделала большой глоток кофе изадумалась, стоитли извиниться. Вконце концов, только ее вина, что ей недали списка зарегистрированного оружия.– Если сканадскими невыйдет, проверим спортсменов других стран. Если увас есть…

–Уменя есть списки всех олимпийских команд пострельбе запоследние сорок лет, аеще списки американских национальных команд, большинства региональных команд иданные поместным соревнованиям Пенсильвании, Мичигана иНью-Йорка.

Списки канадских команд лежали всеми толстых красных папках-скоросшивателях. Хотя Вики пропускала всю статистику, фотокопии газетных статей иокончательные результаты, унее снова заболела голова отустрашающего количества имен, которые требовалось просмотреть.

«Еслибы дело происходило втелесериале, ябы нашла зацепившийся задерево клочок рубашки, которая могла принадлежать лишь одному-единственному мужчине, потом былабы автомобильная погоня, драка, перерыв напоход втуалет… Ивсе это вкрасивой, аккуратной упаковке серии, занимающей меньше часа».

Она положила первый список птицеловов рядом спервой папкой ипоправила очки.

«Добро пожаловать вреальныймир».

* * *

Полдюжины раз заужином Питер подумывал рассказать остальным отом, что ему известно. Полдюжины раз передумывал. Они имели право знать. Ноеслибы он смог представить доказательства… Сказать илине говорить? Неговорить илисказать?

Отчасти ему хотелось просто свалить все проблемы настарших вервольфов ипозволить им самим все уладить, ноколено Розы, случайно задевая его подстолом, вышибало эту здравую мысль изголовы.

Питер почти неприкасался кеде, потому что каждый раз, делая вдох, он ощущал только запах своей близняшки, иединственное, очем он мог думать, это отом, каксебя перед ней проявить.

–Питер! Хлеб!

–Извините, тетя Надин.

Он немог припомнить, чтобы она просила передать хлеб, нопо ее тону было ясно, что просила. Передавая тарелку столстыми ломтями черного хлеба, Питер понял: чтобы он нирешил, тете открыться нельзя. Если он скажет: «Я могу выяснить, кто убил твою сестру», ноне будет иметь доказательств, это только попусту разбередит ее рану, ведь тогда она несможет действовать. Кроме того, тетя Надин все еще считала его детенышем иотносилась кнему почти также, каккДэниелу. Он должен был доказать, что он– мужчина.

Раньше Питер этого незамечал, ноот тети Надин сильно пахло розами.

Он немог открыться иотцу. Отец ранен. Исним нельзя ничего обсудить еще ипотому, что отец ничего неделает, непосоветовавшись сначала сдядей Стюартом.

«Дядя Стюарт.– Питер оторвал кусок мяса, аСтюарт взял уРозы солонку.– Зря он кней прикасается. Думает, что он такой… чертовски крутой. Думает, что все знает. Чтож, язнаю кое-что, чего незнаетон».

–Из-за чего ты злишься, Питер?

Питер свирепо посмотрел намаленького кузена.

–Я незлюсь.

Дэниел пожал плечами.

–Оттебя пахнет злостью. Собираешься снова наброситься напапу?

–Я уже сказал, что незлюсь!

–Питер.

Стюарт посмотрел нанего, выглянув из-за Дэниела, нахмурив брови иоскалив зубы.