Когда у самого Патрика появились дети, он старался проводить с ними много времени, и ему это нравилось. Но какая-то часть его «я» всегда мешала ему почувствовать себя настоящим мужчиной и настоящим отцом — ведь он никогда не возвращался с аэродрома, опьяненный полетом, в окружении друзей, в ореоле удачи и молодечества.

Более трезвый взгляд подсказал бы Патрику, что его отец был весьма легкомыслен в отношении родительских обязанностей и заботы по воспитанию Патрика и двух его младших сестер полностью переложил на жену, которая тоже привыкла смотреть на мужа восхищенными глазами. Если Мэтью Стоукер замечал в доме какой-то непорядок (вещь естественная при наличии трех малышей), он сразу начинал сердиться. Видимо, в его представлении дети должны были неукоснительно соблюдать все требования воинской дисциплины. На аэродроме ему нравилось больше, чем дома, и он не баловал семью своим присутствием.

Но в памяти Патрика Стоукера сердитый и недовольный чем-то отец превратился в любящего и заботливого. В трудные минуты Патрик привык писать письма погибшему отцу — письма, которые, разумеется, никуда не отправлялись. Патрик проговаривал про себя то, что хотел бы сказать отцу, и пытался представить себе ответ. Его отец, несомненно, должен был сказать что-то очень важное и мудрое, подсказать выход из самой трудной ситуации, помочь… Патрик несколько раз использовал студенческие каникулы для того, чтобы съездить к каким-то далеким родственникам, чтобы порасспросить их об отце. Потом, отправившись в первую зарубежную командировку, продолжал переписываться с тетушками, которые расписывали ему мальчишеские похождения Мэтью Стоукера.

В общем-то, не было ничего удивительного в том, что ему приснился отец. Мысли об отце будут его теперь постоянно сопровождать. Когда-то сразу после войны Патрик хотел приехать в Сингапур, попытаться отыскать следы гибели отца, но не получилось. Теперь, через столько лет после окончания войны, всякие изыскания такого рода бессмысленны. Воспоминания об отце будут только растравлять душу. И не вспоминать невозможно. Патрик Стоу-кер понял это, когда командир корабля объявил, что самолет совершит посадку в Чанги.

Чанги — крупнейший аэропорт в Юго-Восточной Азии, построенный несколько лет назад.

В 1942 году японцы, захватившие Сингапур, устроили на месте будущего аэродрома концентрационный лагерь для военнопленных.

В лагерь попал и лейтенант ВВС США Мэтью Стоукер.

Одним из поручений Деннисона стала закладка материалов в тайники, выделенные для агентов, не имеющих других каналов связи с резидентурой. Посольскому сотруднику заниматься этим нельзя. Контрразведка профилактически присматривает за ними. Закладку тайника засечь легко, и агент, который явится за материалами, попадет в засаду.

Обычно вечером, накануне операции, к Деннисону приезжал его коллега по журналистскому корпусу и по резидентуре ЦРУ и передавал сумку, в которой были миниатюрные контейнеры для закладки в тайники. В течение дня Деннисон должен был со всеми предосторожностями собрать информацию от неизвестных ему агентов и оставить им новые инструкции.

В последние недели Деннисон начал активно работать с тайником, оборудованным на Китченер-роуд. Остановив машину напротив светло-серого здания, Деннисон пересек улицу и вошел в подъезд, знакомый ему по множеству фотографий, тщательно изученных в резидентуре. Он поднялся на второй этаж, подошел к окну, нащупал в нижней части подоконника выдолбленное отверстие и сунул туда контейнер — обыкновенную на вид кассету для фотопленки.

Деннисон постоял минут десять в подъезде; если за ним следят, то подумают, что американец к кому-то заходил.

Выйдя на улицу, он, не глядя по сторонам, уселся в машину и уехал.

Иноки всякий раз заказывал сразу несколько блюд, но к еде сержант полиции Дин проявлял меньший интерес, чем к деньгам.

— Детям надо дать высшее образование, — объяснял он, засовывая купюры в карман брюк. — Мои родители в свое время дурака сваляли — в пятнадцать лет отправили меня работать. Не могли потерпеть еще несколько лет… Я-то уж их ошибки не повторю… Теперь премьер-министр говорит: бедные люди не должны иметь потомства, а образованные, напротив, обязаны производить на свет как можно больше детей. Мы хотели родить третьего, но начальник полиции отсоветовал: «Не будет тебе повышения». Я слышал, скоро людям без образования разрешат иметь только одного ребенка.

Иноки знал, что сингапурским женщинам, не имеющим образования и стесненным в средствах, городские власти предлагают кредит для приобретения квартиры, если те соглашались на стерилизацию после рождения первого, максимум второго ребенка. Напротив, детям, чьи матери получили ученые степени, гарантировали прием в элитарные учебные заведения — необходимая ступенька для будущей карьеры.

Сингапурское управление по планированию рождаемости при помощи прессы и телевидения внедряло в общественное сознание ясно сформулированный лозунг новой демографической политики: «чем больше у вас детей, тем меньше они будут зарабатывать». Для заводских рабочих правительственная рекомендация носила императивный характер: одного ребенка больше чем достаточно.

Иноки с сочувствием слушал сержанта: семейные проблемы агента — надежный крючок, с которого не сорвешься. Столько денег, сколько дает ему Иноки, Дин никогда не заработает, даже если каждый день станет брать взятки у тех, кто пытается избежать встречи с полицией.

— Что нового?

— Бригада, расследующая убийство Ба Ина, разъехалась по цветочным магазинам. Составляет список людей, которые в тот день или накануне заказывали цветы или покупали корзины прямо в магазинах. Ищем того, кто привез цветы в клуб. Фотографии всех разносчиков цветочных магазинов мы предъявили на опознание персоналу клуба. Результат отрицательный. Со слов швейцара и администратора составили фоторобот, на мой взгляд, не слишком удачный. Черты лица какие-то расплывчатые, ни один полицейский по такому фотороботу не сумеет опознать преступника. Есть еще одна зацепка. Вроде один парень, личность его мы еще не установили, фотографировал клуб как раз в тот момент, когда приезжал мнимый разносчик цветов. Он сам позвонил в полицию, сказал, что читал в газете об убийстве… Обещал прислать негатив, но имени своего не назвал. Не хочет, чтобы его допрашивали и вызывали в суд.

«Фонарщики», побывавшие в Сингапуре за два месяца до приезда сюда Стоукера, рекомендовали управлению поселить его в отеле «Президент Мерлин» и тут же на Китченер-роуд оборудовали тайник. В определенные дни, возвращаясь вечером из конторы, которую он снял в деловой части города, Стоукер забирал предназначенный для него контейнер или оставлял свое донесение.

Стоукеру требовалось время, чтобы вжиться в этот город, проникнуться его атмосферой. Когда сэр Стэйферд Раффлс сошел здесь на берег в 1819 году, чтобы основать торговое представительство англо-остиндской компании, никто, разумеется, не мог предположить, что этот остров, площадь которого меньше территории Нью-Йорка, превратится в