где только я научилась так складно врать? Хотя, это не ложь, скорее, полуправда. Канала связи я больше не видела, но не потому что его не было. Просто не могла воспользоваться магическим взглядом. Когда я смотрела на огненную ленту в последний раз, она выглядела довольно странно, полупрозрачная, то появится, то исчезнет. Может, это был всего лишь остаточный шлейф, который уже испарился.

- Ты уверена?

До откровенной лжи опускаться не хотелось, поэтому я воздержалась от ответа.

- И каков твой план? - поинтересовался Алмаз.

Вот он последний шанс признаться, что никакого плана у меня нет. И я не хочу, чтобы он уходил.

- Нас могут искать. Тебе опасно приближаться к границе. Завтра с утра я встану на лыжи и уеду. Упряжку можешь оставить себе.

Сказала это с уверенностью, что поступаю правильно. Тогда почему же так тяжело на сердце и плохо от мысли, что мы расстанемся навсегда? Неужели я так сильно к нему привязалась?

- Проклятье эфира! Как это у тебя получается? - Алмаз вылез из спального мешка и поднялся на ноги.

- Что? - я откинула край одеяла и села.

- Раз за разом поступать вопреки здравому смыслу!

Он подкинул веток в костер. Искры взметнулись вверх, и скрылись в отверстии в крыше.

- Что ты имеешь в виду? - я придвинулась ближе к огню и устроилась на настиле, обхватив колени руками.

- Ещё в первый вечер нашего знакомства, я подумал, что с тобой что-то не так. Тогда я откровенно нагрубил тебе, а ты продолжила нянчится со мной. Все гадал, в чем тут подвох.

- Почему ты искал подвох?

- У меня так и не получилось понять тебя. Каждый раз ты поступаешь иначе, чем я ожидаю. Я опрокинул глёг на голову твоей подруги, а ты вступилась за меня, хотя я был виноват. Ты чуть не лишилась диплома. Почти завалила выпускные экзамены, могла остаться на второй год. И все это ради резервуара! Зачем тебе это?

Я не нашлась, что ответить, потому что не понимала, куда он клонит. По всему выходит, что надо было пройти мимо в распределительном центре, а при первых капризах сдать его обратно.

- Я уже не говорю о той сцене, которую ты устроила перед ритуалом, - не дождавшись ответа продолжил Алмаз, - отпуская меня ты готова была лишиться в лучшем случае магической лицензии, а в худшем свободы. Это благородно, но глупо. Зачем рисковать собственным благополучием ради чужого человека?

- Не знаю, - протянула я, - как-то не думала об этом.

- А стоило бы подумать! Я планировал от тебя избавиться, лгал тебе. И что делаешь ты? Говоришь, что я свободен? Отдаешь упряжку? - отчеканил он таким тоном, будто зачитывал приговор.

Только посмотрите, каков жук! Притворяется, что ему все равно, а ведь не ушел, когда я его отпускала.

- Но ты же не ушел тогда перед ритуалом, - напомнила я.

- Я остался не потому, что мне было дело до твоей карьеры. Просто мне некуда было идти.

Ах вот оно что!

- А сейчас тебе есть, куда идти? - спросила я, глядя в огонь.

- Очевидно, что есть.

- Ну тогда тебе, тем более, пригодится упряжка.

Алмаз выругался.

- Думала бы лучше о себе! - он улегся и накрылся спальником с головой.

Я фыркнула, улеглась на свое место и перевернулась на другой бок. Вот уж кому не привыкать думать о себе. Надо же быть таким эгоистичным!

Вот и Генриетта тоже говорила, что следует думать в первую очередь о себе. Наверное, стоит прислушаться, если два человека, не сговариваясь, советуют одно и то же. Вот вернусь назад и последую этому совету. А ещё позабочусь о том, чтобы больше никто не втерся в доверие.

Перед сном я хотела подогреть спальник с помощью стихии огня, но у меня снова ничего не вышло. Что ж, надо привыкать обходиться без магии. Слезинка скатилась по щеке и запуталась в волосах. Правда в том, что не только связь между нами оборвалась, но и мои способности угасли. Бытовая магия всегда была доступна мне даже без связи с источником энергии, а теперь все пропало. Но я промолчала. У меня не хватило духу признаться ему в исчезновении способностей. Сейчас для этого был не самый подходящий момент, а завтра мы расстанемся.

Я перевернулась на другой бок. Ветки настила просели, и я нечаянно подкатилась к Алмазу. Но не стала отодвигаться, а так и осталась лежать у него под боком. Завтра я должна уйти. Поэтому я позволила себе эту маленькую слабость. Лежала с открытыми глазами в темноте и слушала завывание ветра. Мне хотелось продлить этот момент. Хотелось, чтобы эта ночь не кончалась, но я пригрелась и уснула под потрескивание костра.

Проснулась я оттого, что услышала звук ломающихся сучьев и ругательства Алмаза. Костер погас. Стало холодно. Нос, что оставался снаружи спального мешка, замерз. Я прикрыла его ладонью и пыталась согреть теплом своего дыхания. В шалаше было темно, значит, утро еще не наступило.

- Чертова холодина! - ворчал Алмаз, чиркая спичками.

Маленькие огоньки вспыхивали и гасли, костер никак не хотел разгораться.

- Может, поможешь, вместо того, чтобы лежать бревном, раз уж проснулась? - прокашлявшись сказал Алмаз.

Дым заполнил шалаш, и стало трудно дышать. Я накрылась с головой.

- Серьезно! - не отставал Алмаз.

Я продолжала прятаться.

- Разожги этот проклятый огонь, мы же околеем! - рявкнул Алмаз, потеряв терпение.

- Не могу, - я наконец подала голос и вылезла из спального мешка.

- Что значит “не могу”? - в недоумении спросил Алмаз.

- Мои способности пропали, - призналась я.

- Что?!

- Что слышал.

- Как это случилось?

- Не знаю. Возможно, Сесиль наложила какие-то чары, может, я слишком резко пыталась прервать нашу связь, или дело в том, что мы пытались сделать это дважды… Так или иначе, мой огонь исчез.

- И когда ты собиралась мне об этом сказать? - воскликнул Алмаз.

Я присела на корточки возле костра, подложила под дрова сухую кору и чиркнула спичкой. Прогорев, спичка погасла.

- То есть ты собиралась уехать без снаряжения, не имея возможности согреться или найти дорогу при помощи магии?

- Какое тебе до этого дело? - я снова чиркнула спичкой, но и на этот раз безрезультатно.

- Никакого! Просто дико раздражает твоя дурацкая самоотверженность!

- Не переживай, скоро я уеду,