Медленно отступаю еще на шаг, что не так-то просто, потому что у меня за спиной фьорд. Сердце бьется все быстрее. В то время как я как можно незаметнее осматриваю окрестности. Однако поблизости, кроме Кево, никого не видно, но это не значит, что его друзья не прячутся где-то в кустах. Этот проклятый лес такой огромный и густой. И никто не услышит меня, если я сейчас закричу.

Кево, однако же, замечает мои взгляды и осторожно, почти робко поднимает руки, словно сдаваясь:

– Я один.

– Все так говорят, перед тем как из кустов выскакивают сообщники, – фыркаю я. Еще раз оглядываюсь, но по-прежнему никого не замечаю, но и пути к бегству все так же нет. Максимум, что приходит в голову, – вода, но, если честно, мне очень, ну очень не хочется спасаться вплавь. Даже если я захочу использовать энергию фьорда, то, скорее всего, замерзну быстрее, чем смогу направить ее к себе.

– Итак? – Я оглядываю его с головы до ног, пытаясь подавить охватившие меня чувства. Я боюсь, и ужас, наполнивший мое сердце при внезапном появлении Кево, до сих пор пробирает меня до костей. Я с недоверием отношусь к тому, что он внезапно появился здесь. И в то же время сердце возбужденно подпрыгивает в груди. И не только потому, что теперь у меня есть возможность предупредить парня о планах моей семьи. Какая-то часть меня, действительно маленькая, незначительная часть, просто рада его видеть. Что невероятно глупо. Но чувства не поддаются рациональному объяснению. – Что тебе здесь нужно, Кево?

– Я много слышал об этом острове, – говорит он беззаботным тоном, оглядываясь по сторонам. – В городе столько о нем говорят. Вот, захотелось взглянуть на него самому.

– Не очень удачное время для осмотра достопримечательностей, скажу я тебе.

– Да, ты считаешь?

– Ты похитил меня и держал в плену, Кево, – сердито напоминаю я. – И вы планируете восстание против других семей. Они не сдадутся без боя! Господи, да они планируют долбаную войну и хотят уничтожить вас всех! Как думаешь, что они сделают с тобой, когда поймают здесь?

– Как я уже сказал, все силы могу…

– Кроме магических средств и способов победить тебя, есть и другие, идиот! – резко обрываю я Кево. – Убирайся отсюда!

Уголки его рта трогает едва заметная улыбка.

– Неужели ты беспокоишься обо мне?

Да, черт возьми. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Он защищал меня, как мог. И я не позволю своей семье причинить ему боль. Но я точно не собираюсь говорить Кево об этом.

– Я хочу, чтобы семьи помирились, – отвечаю я, засунув руки в карманы брюк. – Мертвый повстанец Ванитас в этом явно не поможет.

– Слишком поздно для мирного решения, Зимняя девушка, – бормочет он, бросая на меня взгляд, полный сожаления. – Они уже несколько месяцев знают, что мы задумали. Чтобы договориться с нами, у них было все время мира. Мы не хотели этой войны, но они не оставляют нам другого выбора. И мы готовы защищаться.

– Думаю, мнения сторон о том, кто нападает, а кто всего лишь защищается, диаметрально противоположны.

Кево, не отрывая от меня взгляда, делает шаг в мою сторону.

– Мнения других меня не интересуют.

– Вот как?

– Именно. – Кево подходит еще ближе, и я подавляю желание пнуть его. – Единственное мнение, которое меня интересует, – твое.

Его взгляд смягчается, на мгновение выводя меня из равновесия. В этот момент парень снова напоминает мне того милого Кево, который защищал и тренировал меня, чтобы со мной ничего не случилось.

– Почему? – спрашиваю я. Мой голос едва различим за шумом ветра и воды.

Секунду он колеблется, а потом преодолевает оставшееся между нами расстояние. И вдруг оказывается прямо передо мной. Когда Кево протягивает свою руку к моей, я рывком отдергиваю ее. Кево пристально смотрит на меня, и в его глазах отражается столько чувств и эмоций, что я с трудом могу их распознать.

– Я не хотел, чтобы ты пострадала, – сбивчиво начинает он, как будто сам не знает, что именно собирается сказать. – Хотел бы я вовсе не впутывать тебя во все это, но не могу. Ты – Страж, и все повстанцы Ванитас попытаются использовать тебя, чтобы положить конец зиме. Некоторые из них, такие как Уилл и Элия, не остановятся ни перед чем. А другие Дома хотят начать весну, поэтому им ты тоже нужна. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось или кто-то заставил тебя делать то, чего ты не хочешь.

Слова Кево трогают меня, но я не знаю, могу ли доверять ему по-настоящему. Он лгал мне и раньше.

– Ты нужна нам, – продолжает парень. В его голосе все сильнее сквозят умоляющие нотки. – Но я больше не хочу принимать решения, не учитывая твоего мнения.

Я приподнимаю брови:

– То есть?

Кево напрягает плечи, как будто ему нужно было приготовиться к тому, что будет дальше.

– Пойдем со мной.

Смех вырывается из моей груди чисто рефлекторно.

– Да ты шутишь.

– Думаю, положение слишком серьезно, чтобы шутить.

– Почему я должна пойти с тобой? – спрашиваю я. – Почему должна тебе доверять?

Кево поднимает было руки, но тут же опускает их снова.

– Причина, по которой все сейчас готовы сражаться, заключается в том, что все хотят либо вызвать, либо предотвратить возникновение Ванитас. Сезонные Дома хотят возвестить наступление весны, тем самым исключив Ванитас из цикла. Элия, Уилл и другие повстанцы, напротив, хотят быть теми, кто восстановит Ванитас, чтобы впоследствии встать во главе Дома и взять власть в свои руки. Вот почему они так сильно хотят тебя заполучить. Однако, если мы вдвоем инициируем Ванитас, то причин для войны не останется. Сделав это, мы лишим их паруса ветра. И нам не придется выбирать ни одну сторону. Мы – план С.

Я скрещиваю руки на груди.

– Хорошо. Тогда давай сделаем это. Здесь и сейчас.

– Это не так-то просто. Сначала нам нужен амулет.

– Тогда найди его и возвращайся, – невозмутимо отвечаю я.

Выражение его лица становится почти умоляющим.

– Я не оставлю тебя здесь. И повстанцы, которые придерживаются мнения Уилла и Элии, – теперь, наверное, уже почти все они, – и сезонные семьи попытаются использовать тебя в своих целях. Если мы уйдем вдвоем, то нам, возможно, удастся ускользнуть. Вдвоем мы не будем так сильно бросаться в глаза.

Я открываю рот, собираясь возразить. Я хочу сказать Кево, что моя семья защитит меня и позаботится о том, чтобы со мной ничего не случилось. Но слова застревают у меня в горле. Потому что, если честно, я понятия не имею, как они себя поведут.

– Я не могу просто взять и пойти с тобой, – нерешительно говорю я. – Моя семья…