причины для посещения Конго - возможно, для проведения исследований для книги о Лумумбе, которую он опубликовал два года спустя. В своих интервью Нэнси Джейкобс он выразил признательность за комфорт, который ЦРУ обеспечивало ему во время поездок. Где бы я ни был, ЦРУ присылало кого-нибудь, кто оплачивал счета в гостинице и так далее. И я сказал, что они сделали вашу жизнь комфортной. Все, что мне нужно было делать, - это работать, и я любил работать. Мне нравилось [писать] книгу". Это было первое возвращение Окуму в Африку, в рамках тура, включавшего Мали, Либерию и Гану, где, по его словам, он встретился с президентом Нкрумой.

В своей речи на открытии конференции Лумумба выразил глубокую уверенность в будущем Конго и всей Африки. Но 5 сентября по этой уверенности был нанесен тяжелый удар. Неожиданно президент Касавубу снял его с поста премьер-министра и поручил Джозефу Илео, председателю Сената, сформировать новое правительство. Касавубу объявил об этом по радио в 8.15 вечера.

"Дверь открылась в пропасть, - вспоминает Блуэн, - и Конго погрузилось в бездну. Одна, ночью, как сумасшедшая, я помчалась к дому премьер-министра". У резиденции премьер-министра собралась плотная толпа: "министры, члены Национального конголезского движения, журналисты и просто любопытные". Охранники не пустили Блуэна внутрь: "С болью в сердце я долго сидел в машине перед резиденцией, ожидая результатов. То, чего я так боялся, свершилось. Это прозвучало как удар грома над молодой республикой, взорвав ее новую жизнь".

Прошло менее шести недель с момента обретения Конго независимости и приведения к присяге Патриса Лумумбы в качестве первого демократически избранного премьер-министра.

В своих мемуарах Девлин утверждал, что согласно Фондовому закону, разработанному в начале того же года в Брюсселе, "президент имел законные полномочия уволить премьер-министра и заменить его другим человеком, но для этого он должен был получить вотум доверия парламента". Однако на самом деле у президента не было таких юридических полномочий, поскольку закон еще не был ратифицирован конголезским парламентом.

В 9.05 вечера, менее чем через сорок пять минут после объявления Касавубу, Лумумба прибыл на радио Леопольдвиля, чтобы оспорить свое увольнение по национальному радио. "Никто, даже президент республики, - заявил он, - не имеет права отстранять от должности правительство, избранное народом; это может сделать только народ". Он добавил, что назначение Касавубу главой государства должно быть отменено.

Несколько человек в студии аплодировали его речи, выкрикивая: "Да здравствует Лумумба!", "Да здравствует премьер-министр", "Да здравствует республика!". В тот вечер он еще дважды выступал по радио.

Камерон Дуоду внимательно следил за событиями в Конго для Радио Ганы и пытался понять, что происходит. Что касается "Радио Ганы", - вспоминал он позже, - то благодаря кропотливой работе нашей службы мониторинга - французские дикторы записывали речь, транскрибировали ее на французский, а затем переводили на английский, и все это на высокой скорости - мы смогли передать речь Лумумбы прямо из зала заседаний парламента в Леопольдвиле. Мы транслировали ее в Гану и за ее пределы на английском и французском языках". По его словам, он испытывал "особую гордость" от того, что, будучи дежурным редактором, "я смог дать возможность нашим людям приобщиться к очень важному моменту в истории Африки в то время, когда он происходил".

7 сентября Палата депутатов собралась для обсуждения действий Касавубу и заседала до трех часов ночи. Депутаты согласились - шестьдесят голосов против девятнадцати - аннулировать решения, согласно которым премьер-министр и глава государства отстранили друг друга от должности. На следующий день состоялось заседание Сената, который подтвердил решение палаты, проголосовав сорока одним голосом за Лумумбу, двумя против и шестью воздержавшимися, включая Илео и Адулу; двадцать девять членов отсутствовали.

Это был триумф Лумумбы. Но в этот момент силы, с глубоким разочарованием и сожалением отметил Гизенга, он совершил опасную и непоправимую ошибку: он не предпринял действий против тех, кто устроил против него заговор.

Анкетирование Гизенги быстро оправдалось. 11 сентября череда побед Лумумбы над своими врагами внезапно уперлась в кирпичную стену: в четыре часа дня ему запретили выступать по радио Леопольдвиля. Зная о силе ораторского искусства премьер-министра и его огромной популярности, его враги заставили замолчать это средство связи с конголезскими гражданами. Однако Касавубу было разрешено продолжать выступать на Радио Браззавиля при поддержке его политического союзника, аббата Фульбера Юлу.

К ужасу Лумумбы, он увидел, что люди, мешавшие ему выступить в эфире, были ганскими солдатами ООН. Для него это было двойным предательством: во-первых, они были солдатами ООН, а во-вторых, они были представителями той самой нации, которая убеждала его встать на путь, приведший к этому моменту.

Их возглавлял полковник Джозеф А Анкрах, командир бригады, базировавшейся в Лулуабурге в Касаи. Анисет Кашамура стал свидетелем ожесточенного диалога между ними, в ходе которого Анкрах обвинил Лумумбу в коммунизме. Лумумба с отвращением назвал Анкраха предателем ООН и президента Ганы.

Лумумба немедленно отправил обиженное и гневное послание Нкруме. "Спешу, - писал он, - выразить вам свое возмущение по поводу агрессивного и враждебного отношения ганских солдат ко мне и моему правительству". Он сообщал, что ганские войска захватили оружие его охранников и "даже хотели застрелить меня и моих солдат". Он также сослался на враждебное заявление генерала Александера в Лондоне против Национальной конголезской армии.

В сложившихся обстоятельствах он заявил: "Я считаю себя обязанным отказаться от помощи ваших войск ввиду того, что они находятся в состоянии войны против нашей Республики. Вместо того чтобы помогать нам в наших трудностях, ваши солдаты открыто выступают на стороне врага, чтобы воевать с нами".

Правда об этом эпизоде была раскрыта Нкруме 12 сентября в послании Джина, его посла в Конго. По словам Джина, именно полковник Анкрах был главным виновником того, что Лумумбе отказали в выступлении по радио. Анкрах, добавил он, был очень близок к генералу Александеру. "Если вы позволите, - писал Джин Нкруме, - я бы сказал, что это кульминационный момент интриг и подрывных действий генерала Александера, на которые я неоднократно указывал и которые также подтверждали все делегации, посетившие Конго". Он призвал немедленно уволить Александера с его поста и всех белых солдат ганского контингента ОНУК.

Нкрума был в ужасе. Он сразу же ответил на записку Лумумбы, объяснив, что оказался в "неловком и невыгодном положении" в связи с тем, как ганские войска использовались в Конго. Он добавил, что "день и ночь сражался как сумасшедший от вашего имени". Он послал Лумумбе копию письма, которое только что отправил генеральному секретарю Хаммаршельду, в котором предупреждал, что