холода недостаточно, чтобы прикончить всех. В прежние времена выжившие Шпицбергена пытались отправлять туда искателей, но каждый сезон оттуда никто не возвращался. С тех пор вылазки туда запретили.

Сказанное о родной земле Лейгур встретил с тоской в глазах, но весьма быстро взяв себя в руки продолжил выполнять роль переводчика.

Выяснилось, что поселения Шпицбергена, несмотря на удалённость друг от друга, считаются частью единого большого города. Все они работают сообща: отлавливают рыбу, занимаются китобойным промыслом и устраивают вылазки к северным землям своих некогда подлинных родин. Олаф и Бригитта причисляли себя к искателям, как и их погибший от лап Тени друг Ларс. Из их рассказа о тонкостях ремесла искателя Матвей понял, что в сущности они и впрямь ничем не отличаются от собирателей Антарктиды, за исключением одного: во время вылазок они не используют оборудование для отслеживания погоды, поскольку попросту в нём не нуждаются.

— Мы, как и все остальные искатели, работаем только на северных берегах России и северной части Скандинавского полуострова, где зимой температура редко выше минус десяти градусов Цельсия, — отвечал Олаф на вопрос Матвея о том, как именно они избегают встреч с мерзляками или криофобами. — Поэтому в контроле погоды нет смысла. Главное — убраться с захваченных земель не позже начала марта, и тогда мерзляки не достанут тебя.

Юдичев ухмыльнулся, услышав это.

— Эх, надо было и мне сваливать во время Вторжения к ним в Шпицберген. Ни тебе долгих недель в море, ни беспокойства о мерзляках… ну прям отпуск.

— Но есть одна проблема, — продолжал переводить слова Олафа Лейгур. — Поскольку искатели Шпицбергена все эти годы промышляют на ограниченной территории, они обчистили все ближайшие города и теперь испытывают нехватку определённых ресурсов и запчастей. Например, последние несколько лет они испытывают проблемы с ветряками: их начинка устарела, вышла из строя и нуждается в замене. Каждые несколько месяцев они теряют по ветряку, а с ним же и драгоценное электричество, необходимое для работы судов. Именно поиск статора и заставил их задержаться почти на месяц на Захваченных землях и бросить якорь у берегов Северодвинска в надежде вытащить какие-нибудь детали из ветряков ВЭС, но…

— Но, как и мы, опоздали лет на хрен знает сколько… — закончил Юдичев, стиснув зубы.

Лейгур кивнул, подтверждая его догадку.

— У них были сведения, что эту ВЭС обчистили искатели ещё десять лет назад.

Матвей недоумевал:

— Если они знали это, то зачем снова туда поплыли?

Лейгур передал вопрос Матвея норвежцу. Тот выслушал, робко кивая, а потом развёл руками и ответил одним словом:

— Отчаяние, — не сводя глаз с Олафа, перевёл Лейгур. — Они надеялись, что предыдущие искатели могли забыть выпотрошить один из ветряков или попросту не успеть. И, как ни странно, так и получилось… — Голос исландца понизился, он перестал переводить и только внимательно слушал.

— Лейгур? — Матвей не понимал, почему тот вдруг остановился.

Когда норвежец закончил, Лейгур обратился к Матвею:

— Олаф заметил статор, когда спасал нас. Как я понял, именно такие детали они и пытаются найти. Он думает, что мы сняли статор из одного из тех ветряков.

— Но ведь это не так, — вмешалась Маша. — На том заводе была куча этих статоров и других запчастей для ветряков. Просто скажи им…

— Постой, ничего не говори про завод, — прервал её Матвей, стараясь сохранять спокойное лицо, чтобы не выдать себя. — Мы не знаем этих людей и чего они хотят, но теперь хотя бы осведомлены об их нужде. А знание о местонахождении завода будет нашим козырем, который мы разыграем в нужный час.

Арина ухмыльнулась.

— Хорошо придумано, Матвей.

— А где же наш праведник? — Фальшивое недоумение появилось на лице Юдичева. — Спаситель всех нуждающихся и страждущих?

Максим задел Матвея за живое, но собиратель был уверен, что поступает как нужно.

— Всё это как-то неправильно. — Маша прижала сложенные руки к животу. — Они же ведь спасли нас…

Норвежцы заговорили друг с другом, следя за беседой на незнакомом им языке. Матвей заметил, что они начинают что-то подозревают.

— Вот что, Лейгур, — заговорил Матвей, вежливо улыбаясь Олафу, — передай им, что сейчас наша основная цель — вернуться домой, в Антарктиду. — Он обвёл взглядом своих товарищей. — Именно это мы сейчас с вами всеми и обсуждаем. — Затем вновь посмотрел на Олафа и Бригитту. — Если они дадут нам корабль и необходимое количество ватт для пересечения Атлантики, мы передадим им сведения о заводе и его содержимом. Полагаю, это весьма честная сделка.

— Ты уверен, Матвей? — Голубые глаза исландца вкрадчиво посмотрели на него.

Уверен ли он? Конечно нет. Но сейчас это лучше, чем надеется на снисходительность чужаков.

— Да, — ответил Матвей.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Лейгур, как верил Матвей, донёс до норвежцев всё до единого слова. Стоило ему закончить, как Бригитта и Олаф стали сверлить его взглядом, а затем и остальных. Но внезапно возникшее напряжение спало, как только на лице Олафа появилась ухмылка. Он переговорил со своим капитаном, и оба они кивнули, видимо, сойдясь на чём-то, после чего Бригитта обратилась к Лейгуру.

— Что она сказала? — Матвей сжал пальцами бедро, очень надеясь на хороший исход.

Исландец повернулся к группе.

— Оба они всего лишь искатели и не имеют право участвовать в такого рода сделках. Наше предложение должен выслушать ярл Эрик.

— Кто? — Брови Юдичева нахмурились.

— Это верховный правитель выживших Шпицбергена. — Лейгур провёл рукой по носу, и голос его стал тише: — Именно он будет решать нашу дальнейшую судьбу.

Глава 19

Сделка

В полдень следующего дня Матвей и остальные покинули каюту и вышли на палубу, впервые ощутив на лицах холодное дыхание Арктики.

— Глядите! — Тихон указал в сторону севера.

На горизонте показались острые пики лысых гор, покрытые снежными шапками. Береговую линию покрывал редкий снег, а по тихой глади Баренцева моря одиноко плавали крохотные айсберги. Тонкая завеса тумана накрыла архипелаг, давая лишь редким лучам северного солнца пробиться сквозь неё.

Арина подошла к Матвею и сомкнула руки на планшире.

— Всю жизнь я знала, что рано или поздно сбегу с «Востока» и начну путешествовать по другим станциям, — прошептала она, ухмыляясь. — И вот я здесь, на другом краю света.

Матвей коснулся её плеч и