Бью так, чтобы он всё чувствовал, но оставался в сознании.

— Кто присылает снайперов в город? — дёрнув его за окровавленный подбородок, заглядываю в глаза.

— Да пошёл ты, — пытается плюнуть мне в лицо и получает удар под дых. Кашляет, брызгая кровью на мою одежду. Небрежно отряхиваюсь и продолжаю пытки.

У Серпа приличный порог боли, но мы всё-таки доводим его до грани. В глазах появляется туман, дыхание становится поверхностным.

— Ты можешь умереть быстро. Или я брошу тебя так. Ты будешь постепенно замерзать, и тебя будут жрать местные голодные псы, везде, где смогут дотянуться. Имя! — хватаю его за горло.

Дыша со свистом, он закрывает глаза. Я изначально предполагал, что расколоть его таким образом не выйдет. Слишком хорошо знаю такой тип бойцов. Они идеальны для нашей армии, если не становятся предателями, как этот.

Только я могу чуть-чуть больше. Вытираю руки, достаю из кармана телефон и набираю Фила, выставив на громкую связь.

— Как у вас там дела?

— Всё отлично. Гуляем. Машенька, у нас же всё хорошо? — спрашивает Фил, а Серп шумно сглатывает.

— Видео нам включи, мы посмотрим, как вы там гуляете. Да, папа, — выделяю для Серпа, — ты хочешь посмотреть на свою дочь?

На экране появляется Фил. Опускает камеру ниже, показывая нам пятилетнюю девчушку в белом пуховике, тёплых штанах и шапке с большим пушистым помпоном. На верёвочках, как в моём детстве, повисли варежки, а она голыми ладошками собирает пушистый снег. Прямо у них за спиной колесо обозрения. Оно работает в этом парке круглый год и сейчас, когда с неба срывается легкий снежок, выглядит завораживающе, если бы не обстоятельства, в которых мы находимся.

— Ты хорошо её спрятал, — обращаюсь к Серпу, продолжая наблюдать за малышкой. — Но я нашёл.

— Мне плевать на них! — дёргается Серп.

— Сейчас они пойдут кататься на колесе обозрения. Да, Фил? У вас же такой план? — улыбаюсь, скосив взгляд на ТТ.

— Да. Маш, мы идём на колесо? — спрашивает у малышки.

— А мама когда к нам приедет? Ты же сказал, она скоро будет, — тараторит кроха, отряхивая покрасневшие от холода руки.

Фил заботливо помогает ей с варежками.

— Она пока занята. Так мы идём кататься?

— Пошли, — Машенька протягивает ему руку, а я отключаю связь и подхожу ближе к Серпу.

— Спустится твоя дочь оттуда или нет, сейчас зависит только от тебя.

— Проклятый Палач! — рычит Серп.

— Я не прощаю тех, кто меня предаёт. Ты разве не знал? — складываю руки на груди.

— Ты думаешь, я один такой? — тяжело дышит предатель.

ТТ едва заметно дёргается, я всё вижу, но продолжаю делать вид, что нет. Рустам тоже присматривается, криво усмехается, быстро считав эту короткую реакцию. Маловато опыта у парня, маловато. Таких губит самоуверенность. И нет, я не думаю. Всегда находятся те, кто думает, что другая сторона печеньки вкуснее и бабки зеленее.

— Ну так удиви меня, давай! — хватаю его за горло, дёргаю на себя и смотрю прямо в глаза.

— Следующее звено, — ядовито ухмыляется Серп, — ещё один из тех, кто был тогда рядом с тобой. Кто слил тебя в тот плен, где ты должен был сдохнуть! Он рядом. Ближе, чем ты мог бы себе представить.

Наношу удар ему в печень, чтобы завязывал с этим театром одного актёра.

— Тогда до хрена кого купили, Ворон. Ты встал поперёк горла очень влиятельным людям! Тебя отправили туда умереть, а ты, сука, выжил! Рядом с тобой был вояка из другого подразделения. Мирный. Следующее звено — он. Отпусти мою дочь, мразь!

— Что. Ты. Несёшь?! — срывает меня, и я разбиваю ему лицо.

Серп болтается на цепях и истерично ржёт окровавленным ртом.

— Правду. Ты же хотел правду, Палач.

Переглядываемся с Русом. У него шок, я просто в ахуе! Мир? Мир, блядь?! Серьёзно?!

Да нет, нет, этот не мог. Друг же, сука! Ёбаная наседка! Он выхаживал меня, пока я подыхал после ранения. Мы бухали вместе не раз. Столько дел провернули, прикрывали друг друга. Мир — это не пацаны, которых я тренировал несколько месяцев. Мира я знаю херову кучу времени!

Набираю Фила, прошу включить видео. Они там зависли наверху на колесе. Машенька ёрзает и капризничает, что замёрзла.

— Маш, смотри как красиво, — Фил помогает ей подняться со скамеечки и подводит к самому краю кабинки, крепко удерживая за капюшон.

— Давай ещё раз, — смотрю на Серпа, транслируя ему видео с экрана.

— Тебе к Мирному, Ворон. Я всё сказал, — ублюдок не меняет показания.

«Спускайтесь» — пишу Филиппу и отрубаю связь.

— Убери его, — говорю ТТ.

— Я? — удивляется он.

— Есть какие-то сложности? — делаю пару шагов назад и протягиваю ему свой ствол, в очередной раз убеждаясь, что доверять на сто процентов можно лишь себе.

— Нет, просто я думал…

— Думаю здесь я. Ты либо делаешь, либо пошёл на хуй! — мой рык усиливается эхом и заполняет ангар по самый потолок.

ТТ забирает у меня пистолет, целится, думая слишком долго. Серп смотрит на меня, я теперь только на ТТ.

— Ты отпустил моего ребёнка, Палач? — спрашивает предатель.

— Ты об этом уже никогда не узнаешь, — ухмыляюсь, пряча руки в карманы. ТТ стреляет, сразу на поражение. Тело Серпа дёргается и обвисает на цепях мешком с костями. — Убери здесь, — забираю ствол у «своего» человека. Выхожу из ангара на улицу.

Во рту опять привкус чужой крови. Шмотки, руки, всё перепачкано. Парни подтягиваются, я снова созваниваюсь с Филом, чтобы узнать, как там девочка. У них всё хорошо. Он