— Никому не скажу, — пообещала Халльвега. Чужие просьбы надо уважать, хотя она была с ними не согласна. О чем не преминула сообщить вслух. — Но, может, мы хотя бы к гвардейцам сходим? Я все подтвержу, если понадобится. Пойду как свидетель. Это же ни в какие рамки! Ну, если боишься, что высокопоставленное лицо, то у меня тут знакомый есть один. Ты его помнишь, он уже ко мне притащился пару раз в баню. Высокий такой. Он поможет, обещаю.

— Нет, не надо, — помотала головой Аюна. Стянула резинку с растрепанных волос и попыталась привести их в порядок. Нервы шалить перестали, успокоилась. Все обошлось. Сама виновата, что зашла сюда. Не ожидала, когда ее попросили показать кратчайшую дорогу. — Я все равно ничем помочь не смогу в поисках. Он ведь в капюшоне был, в плаще. Голос его запомнила. Да что толку с того? Не будут же они весь город на опознание тащить?

— А вдруг его еще кто-то видел? Проследят путь. Может, выйдут на насильника? Не дело это все же… А если бы я не заглянула?..

— Спасибо тебе, Халль, — Аюна закончила с исправлением прически, оправила платье. На слова Халль встрепенулась, взяла ее за руку. — Я тебе очень благодарна за помощь. Но не надо, честно. Пожалуйста. Если эта история станет известна здесь, о ней узнают и мои родители. Из меня неважный маг получился, я монстров боюсь. В Сал Нари Завале скучно, здесь жизнь ключом бьет. Эта работа — все, что у меня есть. Если родители узнают, что я тут опасности подвергаюсь, меня сразу же отправят обратно. Там-то для меня монстры слабые, убиваю. Особенно в группе если. Но я не люблю это дело. Не хочу обратно, Халль. Очень не хочу.

— Хорошо-хорошо, не реви, — всполошилась Халльвега, когда увидела новые слезы в глазах девушки, блеснувшие за линзами треугольной формы. — Никому ничего не скажу. Сама такая же. К тому же все обошлось. А ты пообещаешь, что не сунешься больше в эту темень одна. Договорились?

— Обещаю!

— Тогда пойдем обратно, нас там без того, наверное, потерять успели, — Халльвега первой с удовольствием ступила на светлую улицу. Издали заметила невысокую фигурку слева, где виднелась знакомая светящаяся вывеска. Танцующий краб отсюда походил на какого-то нелепого жука, бьющегося в агонии. — Вон, смотри, уже разыскивают.

— Если что, я неудачно споткнулась.

— Угу, — буркнула Халльвега негромко. Вдвоем с Аюной, немного робеющей перед возвращением в таком виде обратно, потопали в обратный путь. Это здесь на улице могло сработать. В светлой бане все будет видно, как на ладони. — Очень неудачно. Давай-ка мы лучше во всем Маю признаемся и попросим помочь, чтобы кто другой не увидел, а? Ты ее знаешь дольше моего, но мне кажется, тебя не сдадут.

— Не знаю. Может быть, — совсем тихо прошептала Аюна. — Давай, попробуем. Только ты можешь сама? Я боюсь.

— Конечно, не волнуйся. Все сделаем в лучшем виде. Подожди тут, хорошо?

Халльвега оставила найденную девушку в десятке шагов от нужной вывески, под которой их уже поджидала Маю, подошла одна. Во время краткого рассказа ее не перебивали. В конце Маю сама отправилась к подруге, взяла ту в охапку, после чего молча утащила в баню.

Халльвега ступила внутрь следом. Никого. Пришлось встать на пост, чтобы не подводить девушек, если вдруг кому-то понадобится помощь, а дежурной нет.

Как назло почти сразу же рядом нарисовалась госпожа Глашва в соблазнительном наряде, подчеркивающем все достоинства ее фигуры. Сегодня алое платье сменилось черным и блестящим, все таким же длинным и с разрезом от бедра. Серебряная змея на поясе, волосы убраны заколкой в колючий хвост. В ушах длинные каплевидные серьги. Глаза мерцают опасной кошкой. Красивая авантюристка.

На допросе с пристрастием Халльвега раскололась. Вообще она не видела повода для того, чтобы скрывать произошедшее, но Аюне было важно. Другое дело, что здесь девушку знали давно, так что вряд ли выдадут кому-либо. Расставаться с ней в планах не было.

Глашва задумалась над полученной информацией.

— Ты все-таки обратись к своему парню, — произнесла она, размышляя над услышанным. — Вегар парень хороший, вдруг чем и поможет. Языком трепать не будет — это точно. Аюну понять можно, как и ее причины для молчания. Но насилию здесь оправданий нет. Эту сволочь надо поймать. Если есть хоть малейший шанс, им следует пользоваться. И для этого совсем не обязательно ставить в известность всех вокруг, в особенности ее родителей.

— Он не мой парень, — возмутилась Халльвега. Ей подмигнули.

— А зря. Вы бы с ним неплохо смотрелись.

— Вы бы с Зафиру тоже, — съязвила Халльвега в тон.

— Знаю, — разочарованно вздохнула Глашва. — Но этот авантюрист меня в упор уже который год не замечает. Так и состарюсь в девках. Ладно, это уже совсем другая история. Завтра даю отгул. Найдешь Вегара, все ему расскажешь.

— Что, целый день? — недоверчиво уточнила Халльвега, не веря собственному счастью.

— Считай твоей наградой за спасение Аюны. Платить тебе Зафиру запретил. Чего он на тебя так взъелся-то? Никогда его таким не видела. Стоит тебя упомянуть, как в него демоны вселяются. Он в тебя не влюблен часом?

— Не издевайся, — поморщилась Халльвега, которой отношение Зафиру к себе тоже не нравилось на корню. Даже не отношение к себе, а поведение того в принципе. Не похож Зафиру стал сам на себя в этом городе. Не похож, хоть ты тресни!

— Учти, я могу быть жуткой стервой, — коварно протянуло опасное создание, опершись локтями о стойку перед Халль. — Жизнь любого здесь в ад превратить для меня не проблема.

— Да ну вас, — поежилась Халльвега от опасного соседства, чуть отодвинулась. Только перейти Глашве дорогу не хватало для полноты счастья бытия в этом неприветливом городе, который отнесся к ней так недружелюбно. — Не нужен он мне. Зафиру был моим другом, который очень помог, когда меня из дома выгнали. Сама знаешь, что авантюристы обычно такой ерундой не страдают. Я благодарна ему. Не больше.

— Рада это слышать, — Глашва убрала локти со стойки, выпрямилась. — Маю вернется, скажи, чтобы проводила Аюну до дома. Не надо девочке одной ходить по улицам после такого хотя бы сегодня. Вернется когда, скажешь про свой выходной. Сейчас остаешься дежурить здесь. Смотри, чтобы все было на высоте.

— Постараюсь.

Обычно ее не ставили работать у входа. Слишком ответственное место для нее, малознакомой с работой бани. Легко могла влипнуть в неприятности. Сейчас уже почти полночь, людей мало будет. Так что опозориться не успеет.

Вероятно, Глашва считала так же.

— Постарайся, — кивнули ей.

Халльвега