Незаметно пробило два часа ночи. На улице на удивление светло. Саана пожирает Яна глазами.

— А как ты смотришь… — говорит он с легкой ухмылкой.

— На что? — отвечает Саана, глупо хихикая.

— На то, чтобы вскарабкаться на крышу, пропустить там пару стаканчиков чего-нибудь и встретить рассвет? — предлагает Ян. — В моем доме туда можно забраться через окно чердака. На самой крыше есть ровное местечко, где я люблю сидеть. Ну и вид там такой, что словами не передать.

— Так и быть, уговорил, — говорит Саана.

Боже, как прекрасно быть живой.

Они решают заскочить к Яну, чтобы тот взял у себя красное вино и пару одноразовых стаканчиков. Яну приходит в голову, что не помешает и плед. Саана смущенно улыбается, топчась в общем коридоре. Не знает, где лучше встать. Дверь в квартиру Яна приоткрыта. Саана прислоняется к дверной раме, будто прокрадываясь взглядом в пространство прихожей Яна. Она чувствует себя вампиром, которому необходимо специальное приглашение, иначе не войдет. В общем коридоре автоматически гаснет свет, и Саана на ощупь находит оранжевый выключатель, после чего тут же возвращается на исходное место у двери. От квартиры мужчины исходит едва уловимый запах еды. Саана слегка принюхивается к спортивной сумке, лежащей на полу в прихожей, — ароматы те еще, хотя и слабенькие.

Бросая друг на друга робкие взгляды, они подходят к лифту и едут на шестнадцатый этаж, откуда поднимаются еще немного пешком, к чердаку. Там Ян берет Саану за руку. Ночной ветер посвистывает в чердачных щелях. Они выходят на воздух. Повсюду тишина. Саана устраивается на возвышении, Ян наполняет стаканчики вином. Они молчаливо любуются ночным пейзажем, по чуть-чуть отпивая. Ян снова дотрагивается до Сааниной руки, и Саане страшно опять опозориться и вспотеть. Прикосновение мужчины прожигает каждую клеточку ее кожи. Пейзаж, раскинувшийся над крышами, невообразимо прекрасен. Они не говорят ни слова, но это приятное молчание, в нем нет ни капли неловкости. Саана покусывает краешек стаканчика, пока в нем не появляется трещинка и ей не приходится спешно выпить остатки вина. На пальцы проливается совсем чуть-чуть. За крышами уже видны рассветные лучики, и Саана с Яном воображают, как нормальные люди скоро начнут просыпаться, заплетающимися со сна ногами тащиться на кухню и включать кофеварки. А они вдвоем тут, наверху, на крыше, на сумрачном пересечении приходящего и уходящего хмелька, эффект которого они усугубляют, сидя рядом друг с другом.

— Как думаешь, вот когда именно наступает момент, при котором бесячий весенний дождина вдруг становится летним дождем, благословением природы? — спрашивает Саана, и Ян взрывается хохотом.

Утреннее солнце купает город в оттенках розового и золотого. Ян наклоняет голову и улыбается, любуясь Сааной. Та, в свою очередь, чувствует себя свидетельницей чего-то идеального. Нежных утренних лучиков, свет от которых обрамляет голову Яна так, как надо. Его волос, подсвеченных зарей, его совершенного лица. На долю секунды Саане удается взглянуть на себя глазами мужчины — и она красива, она таинственна, она восхитительна.

В 06:18 они едут вниз на лифте. Саана чувствует, что они с Яном смотрят друг на друга поочередно, ловя момент, когда это якобы незаметно. Саана думает, стоит ли поддаться чувствам, прижаться к Яну и поцеловать его глубоко и страстно. Хочется до безумия. Однако она так и стоит, не в силах даже шелохнуться. Ее будто пригвоздили к месту. С Яном, похоже, происходит нечто подобное, и они вместе слушают приглушенное урчание лифта. «Щелк» — и приехали. Мужчина открывает скрипучую решетку, затем дверь старого лифта. По-джентльменски пропускает Саану вперед. Они прощаются, стоя у подъезда в самом сердце зарождающегося утра. Будь Саана посмелее, она сказала бы еще раз: «А как ты смотришь?..»

Ян неотрывно любуется женщиной. Потом он аккуратно убирает с ее лица попавшие на глаза пряди волос — дует довольно сильный ветер. А потом… Потом — ничего. Даже теперь — никакого поцелуя. Они прощаются друг с другом, боясь вздохнуть.

Дожидаясь трамвая, Саана начинает мало-помалу ощущать накатывающий на нее сон. Ее лицо еще помнит прикосновения Яна. Наверное, она не смогла бы заснуть, даже если бы валилась с ног от усталости. Низ живота скручивает от напряжения. Но тут, скорее всего, еще и голод примешался. Саана смотрит на часы: 06:33. Можно забежать домой, а потом уже сесть на автобус до Хартолы. Ее лето, ее вещи и ее расследование временно живут там.

Пробыв дома полчаса, Саана решается взглянуть на экран мобильного: ну, мало ли. Но сообщений нет. Если Ян отправит что-нибудь с утра пораньше, это сильно обнадежит. Саана заранее кладет на видное место средство от головной боли, потом идет в туалет и в душ. И снова смотрит на телефон — ничего. Один за другим распахивает она кухонные шкафчики в призрачной надежде найти хотя бы намек на еду, но натыкается только на подозрительно мягкие рисовые пирожки. Быстрый взгляд на телефон — пусто. Саана мужественно съедает рисовые пирожки, изучая расписание автобусов. Есть рейсы на 08:15 и 09:00. Если ехать, то пораньше. Она покупает билет — и тут приходит сообщение. Сердце почти выскакивает из груди. Это от Яна. «Работа не дала поспать. Эх. Но ничего. Когда снова увидимся?» Саана вздыхает — и это вздох, полный влюбленного обожания. Приглушенный куском пирожка, но все равно очень эмоциональный вздох. От сообщения Саана получает суперсилу: она подскакивает, проверяет, везде ли выключен свет и закрыты окна, — и уходит. В эту секунду она чувствует себя всемогущей и безумной. Сон — для простых смертных. Ей вообще ничего не нужно. У нее есть Дело.

Проходит три с половиной часа, автобус подъезжает к Хартоле, Саана просыпается и, еще не до конца протрезвевшая, выходит, пытаясь сориентироваться на местности. Будильник на телефоне спас ее от позорного сонного пропуска нужной остановки. Автобус трогается, оставляя Саану рассеянно стоять на месте. Она уже не помнит, какой был план. Одно можно сказать наверняка: сначала — поесть. Выбор заведений тут небольшой, и она, бодрая душой, но слабая телом, ковыляет до кафе La Kar de Mumma. Там она заказывает себе ланч — жареного лосося в соусе из шиповника и овощи — и усаживается с подносом за самый задний столик. Самое время как-нибудь легко и непринужденно ответить на то сообщение, может, даже пошутить. С момента встречи с Яном не прошло и шести часов. На лице вновь улыбка влюбленной школьницы. Саана набирает текст, поглощенная мыслями о Яне, но все-таки одним глазом посматривает на зал кафе.

Звонит колокольчик над входной дверью. Входит осанистая эффектная женщина, которую Саане не доводилось раньше видеть в Хартоле. Заинтригованная, Саана наблюдает за тем, как загорелая блондинка подходит к барной стойке, берет бутылку и жадно выпивает ее прямо на месте.

— Вот что мне было нужно, — говорит женщина продавщице. Затем она достает из сумочки банковскую карту, расплачивается и уходит из кафе так же быстро, как и пришла. Продавщица и Саана смотрят женщине вслед: взмах светлых волос, силуэт джинсовой куртки и платья в пол — все, вышла.

— Печально, конечно, — произносит продавщица, вдруг решившая убрать посуду со стола Сааны. Она явно знает о расследовании. — Семья Эскола всегда жила на широкую ногу, элита. Раздутое эго в маленьком городке, так сказать, — продолжает женщина. — А та девушка совсем молоденькой еще была, когда уехала из Хартолы, бежала от печали, — продавщица понижает голос, брови Сааны сами ползут вверх. Получается, она только что, совершенно случайно, увидела живой привет из прошлого — Йоханну, лучшую подругу Хелены.