в которой Рудневу приходилось дурить свой собственный штаб, дабы на эту дурку попались и японцы? И заводы нам надо строить. Тракторные. Прокат брони, литье… Двигатели Дизеля, а это легированные, термостойкие стали… Мама не горюй чего и сколько!

Поэтому, если не возражаешь, я постараюсь, воспользовавшись свободной минуткой, в общих чертах изложить то, к чему русской сухопутной армии надлежит прийти до Великой войны, а это до – лет десять, оптимистично, но скорее всего – семь-восемь. Дабы вы, великий князь, оценили для начала общий масштаб катастрофы.

Первое – реорганизация боевых порядков пехоты на поле боя и, как следствие, вопрос об организационной структуре этого рода войск. Понятие «плотный строй» или «колонна» на поле боя нужно раз и навсегда забыть. Основным и единственным боевым порядком пехоты под огнем противника должна быть пехотная цепь. Как ты знаешь, Михаил, ныне действующий полевой устав определяет ширину боевой полосы: для роты – двести-триста шагов, для батальона – половина версты, для полка – верста, для бригады – две версты, для дивизии – три и для корпуса – пять-шесть.

Наши роты, согласно тому же уставу, рассыпают в цепь два взвода из четырех, еще два составляют резерв. В батальоне остаются в резерве одна-две роты. Полк оставляет в резерве батальон как минимум. Бригады и дивизии либо имеют половину сил в резерве, либо остаются вовсе без резерва.

В случае если командир дивизии… хм… осторожен и имеет под стать себе командиров бригад, вполне может случиться геройская атака дивизией вражеских позиций силами только лишь четырех взводов – одной роты! Вся остальная пехота при этом выступит в роли различных частных резервов. В условиях высокой насыщенности боевых порядков противника автоматическим оружием и скорострельной артиллерией это прямой путь к гарантированной катастрофе. Форменное скармливание частей врагу «по кусочкам».

Нет, резерв, конечно, тоже имеет важное значение, однако он не может и не должен быть чрезмерным. И он не должен кучковаться, дабы не влететь под гаубицы с корректировкой какого-нить воздухоплавателя или авиатора.

Чтобы сию ситуацию переломить, необходима новая организация пехотных частей. Самым мелким подразделением должно стать пехотное отделение. Оно будет уменьшено до десяти человек и кроме винтовок получит на вооружение одно ружье-пулемет системы Мадсена. Впоследствии, если у Федорова все получится как нужно, штатным вооружением пехотинца станет его автомат со штык-ножом, а вместо Мадсена – федоровский же ручной пулемет. Ну, или браунинговский. Этого мормона неплохо бы к нам вытащить, кстати. Гений, вообще-то…

В пехотном взводе будет три отделения, и постоянно командовать взводом будет офицер. В пехотной роте нужно иметь три пехотных взвода. В батальоне станет три роты пехоты, рота станковых пулеметов типа «Максим» и батарея минометов. В пехотном полку – три батальона пехоты и дивизион новых трехдюймовок в составе трех батарей четырехпушечного состава. Бригады нужно упразднить. В дивизии – три пехотных полка и отдельный пехотный батальон резерва, артиллерийский полк трехдивизионного состава, пулеметная команда и минометная рота.

При новой организации в дивизии будет всего 3240 штыков в десяти батальонах, 72 орудия, 78 минометов, 56 пулеметов системы «Максим» и 270 ручных пулеметов. Огневая же мощь по числу выпускаемых в минуту пуль станет выше, чем у существующей дивизии, а с принятием на вооружение автоматов возрастет еще больше. И это штаты мирного времени.

При переходе на штаты военного времени, то есть произведя мобилизацию, мы получим в дивизии уже 10 500 штыков за счет перехода на четырехполковую систему, при которой к трем отделениям, взводам, ротам, батальонам и полкам добавляется по четвертому аналогичному подразделению. Численность соединений первой линии возрастет в три раза. Но при этом у нас останется еще достаточно кадрового резерва унтер-офицеров и офицеров для укомплектования такого же числа новых дивизий второй линии!

Добьемся мы этого тем, что введем систему боевой подготовки и обучения, аналогичную той, что уже фрагментарно существует у немцев, а до совершенства была доведена ими в моем мире к началу тридцатых годов этого века. Причем немцы не дураки и секрет этот тщательно прячут. Суть его в подготовке рядового солдата к исполнению обязанностей командира отделения. Комода готовят на комвзвода. И так по всей цепочке вверх. Вплоть до полковников. Да, это дорогое удовольствие, но поверь, оно того стоит.

Решительно меняется и тактика. Все войска строятся в один эшелон, в резерв предназначается отдельный батальон дивизии. Командиры батальонов могут выводить в резерв один взвод, командиры полков – одну роту. Боевые участки будут увеличены из расчета интервала между солдатами в цепи пять-шесть шагов.

Артиллерийская батарея сокращается до четырех орудий, и основным методом стрельбы является отныне стрельба с закрытых позиций по угломеру. Стрельба с открытых позиций должна производиться в исключительных случаях. В штат батарей вводятся корректировщики, или, если хочешь, артиллерийские разведчики.

Теперь о конкретном порядке реорганизации. Сейчас мы имеем в составе дивизии два бригадных и четыре полковых штаба, шестнадцать батальонов старой организации. Каждая бригада будет переформирована в дивизию нового образца, бригадные штабы преобразуются в полковые. Еще один дивизионный штаб будет сформирован заново…

– Василий, подожди, пожалуйста… Ну допустим, с пехотой у тебя все логично. И по большей части понятно. А как же кавалерия? Откуда мы строевых лошадей-то столько возьмем? Это же просто нереально…

– Тема отдельная. Пока я бы вообще ничего кардинально тут не менял. Тем более это ведомство Николая Николаевича… Ну, тачанки, это естественно. Казачки от них в полном восторге, что понятно. А вот с организацией, на мой взгляд, пока ничего делать не стоит.

– Почему? Из-за дяди?

– А сам-то не догадываешься, главный танкист?

– Хочешь сказать, что появление танков приведет к отмиранию кавалерии вообще?

– Не сразу, не единомоментно. Но по мере улучшения скоростных и маневренных характеристик танков, а главное, их автономности, это неизбежно. А уж когда у пока что пехоты появится бронетранспортер, и подавно.

– А как же казаки?

– Казаки, Михаил, это не столько род кавалерии, сколько… Епт… Миша! На пол!! Ложись!!!

Уловив далекий звук орудийного выстрела, Балк резко вскочил и, увлекая за собой великого князя, бросился в угол комнаты, где темнел лаз в подвал. И в ту же секунду первый снаряд врезался в угол дома. Грохот. Дым и кирпичная пыль заволокли комнату. Посыпались стекла… Еще два снаряда упали вблизи фундамента.

Воспользовавшись моментом, Василий одним броском достиг лаза, затащив Михаила в подвал… И вовремя. Два из трех снарядов второго залпа угодили точно в середину дома. Деревянная мансарда развалилась, как игрушечный домик, в сторону разбитой фасадной стены. Третий залп лег менее удачно: в руины дома попал только один из