— Мамочка! — Вдох давит ещё сильнее и я, словно утопающий, захлёбываясь водой, пытаюсь протолкнуть крик о помощи. — Мамочка, не плачь, — детские ладошки стирают слёзы с моего лица.

Хватаю свою малышку и крепко прижимаю к себе. Дышу ей. Живу для неё. Она — мой щит, якорь и жизнь. Моя кроха, которая любит меня любой: неидеальной, вредной, смешной, в растянутой майке. Она со мной, а значит, я справлюсь.

— Прости. Детка, прости, — шепчу, раскачиваясь с ней на руках. — Я не хотела, чтобы ты это слышала, прости, — целую её, а она обнимает меня из всех своих детских сил.

— Ты меня не отдашь? — Смотрит мне в глаза с надеждой.

— Никогда, — обнимаю ещё сильнее. — Я никогда никому тебя не отдам. И пусть они бесятся, ты всегда будешь со мной. Да? — Дочка кивает и трётся носиком о мой нос. — А поедем к дедушке? Прямо сейчас, — смотрю на часы. Пусть сейчас уже поздний вечер, папа всё равно будет рад нам.

Глава 61

— Зайчонок, собери себе игрушки в рюкзачок, — прошу о помощи дочку. — Мы погостим у дедушки некоторое время.

А потом заберём оставшиеся вещи и заселимся обратно в нашу однушку. Надо только Федю предупредить. Смотрю на часы, надеюсь ещё не поздно, обычно в такое время я звоню только самым близким.

Беру телефон. Сообщений тьма, какая-то ерунда творится. Ещё когда звонила папе, чтобы предупредить о нашем приезде, заметила это. Вечером звук у меня на телефоне чаще всего отключен, чтобы ничего не отвлекало от работы. Настроила один раз режим и теперь никакие «срочно сделайте торт» в два часа ночи меня не беспокоят. Всем отвечаю утром. Правда из-за соседа приходилось постоянно проверять телефон, а иногда и вовсе сидела, ждала ответа.

Просматриваю несколько последних: невнятные поздравления с кучей смайликов от незнакомых людей, вопросы про сладости, какой-то наплыв подписчиков. Ничего не понимаю. Потом разберусь, сейчас не до этого.

— Юленька, — Дрозд отвечает почти моментально. Что-то шумит и ритмично стучит на фоне его голоса. — Поздра…

— Федя, извини, что поздно и мне дико неудобно, но, — вдыхаю побольше воздуха, чтобы не сбиться с мысли, всё сказать быстро и не мямлить, — тебе придётся съехать с квартиры. Я буду жить там.

Сердце колотится с неимоверной скоростью. Что-то не так с этой квартирой. Не могу её сдать на длительное время. То арендаторы чудят, то теперь мне приспичило доказать всем, что справлюсь сама. В первую очередь самой себе, но сути это не меняет.

— Значит, с поздравлениями я поторопился. Подожди, — и я послушно киваю, словно он стоит передо мной и всё видит. — Стоп! Я сейчас вернусь, — говорит кому-то, — и если ты к тому времени не сможешь нормально ударить по чёртовому Герману, то на спарринг пойдёшь со мной. Понял? А теперь жалуйся, — это уже мне и посторонние звуки в трубке становятся всё тише и тише.

— Не на что жаловаться. Просто, — не знаю, как сказать ему и покусываю губы от волнения.

— Поля приходила? По-другому и быть не могло, после таких новостей она обязана была прийти к тебе и наговорить гадостей, — мужчина говорит с каким-то злым азартом.

— Откуда ты, — спотыкаюсь в словах от волнения и страха. А вдруг всё, что она говорила правда?

— Это же Поля. Вот из-за таких стерв я и не собираюсь жениться. И съезжать с квартиры тоже не буду.

— Э, — на большее меня не хватает. А я где жить буду? Вот это наглость.

— Юль, давай ты с Серёгой сначала поговоришь, а уже потом и меня выселять будешь. Позвони ему что ли.

— Он не берёт трубку, — жалуюсь лучшему другу своего соседа. — И на сообщения не отвечает.

— Значит занят и перезвонит, — настаивает на своём Дрозд.

Угу. Занят. Красивым женским голосом и занят, но на это я жаловаться не собираюсь.

— А скажи, Сергей изменял Полине? — Дурацкий вопрос не выходит из головы с той встречи с эффектной девушкой.

Какое мне вообще должно быть дело до прошлых отношений? Но если уж он изменял ей, то я на что могу претендовать?

— Женщины, — стонет в трубку. — Всё-то вам надо знать. Это неимоверно бесит. Вот у него самого и спросишь. Позвони, — настаивает на своём.

— Я звонила, — оправдываюсь не знаю зачем и уже сожалею, что спросила Федю об этом.

— Ладно, — вздыхает обречённо. — Раз хочешь правды, то держи и не обляпайся. Да, он ей изменял. Регулярно. Причём разом с двумя. А знаешь, как их звали?

Сердце камнем ухает куда-то в пятки от его слов. В голове звенит пустота и внутренности от испуга болезненно сжимаются. Изменял. И я не верю, что люди меняются. Значит, меня рано или поздно ждёт то же самое. По всему выходит, что это происходит сейчас.

— Мне не интересно, — тихо произношу, стараясь не выдать себя всхлипом.

— Ну как же не интересно? Раз спросила, то я расскажу. Чудесные женщины, до сих пор с ними встречается, — он говорит это с нескрываемой гордостью за друга. — Напряглась? А теперь я скажу тебе их имена, и ты удивишься настолько сильно, что захочешь меня ударить. Потому что они постоянно находятся под твоим носом, а ты их и не замечаешь. Ты походя подвинула их с пьедестала, теперь это с тобой он им изменяет, — голова кружится. Ничего уже не понимаю, но роль любовницы точно не моя. — Тут нет секрета, их зовут Клюшка и Шайба.

Что? Что, блин? Я не ослышалась? Вот же! Развёл меня, как дурочку, а я и развесила уши. Идиотка! Точно бы сейчас стукнула изверга по голове или нос бы поправила.

— Но…

— Сама спросила, теперь слушай. Когда они только познакомились, Поля чуть не испоганила ему всю карьеру. У них всё было хорошо. Для неё хорошо. Рестораны, тусовки, клубы. Он водил её везде, правда разгульная жизнь давала свои плоды, и команда начала часто проигрывать, даже тем, кто слабее изначально. Всё потому что за негласным лидером потянулись и остальные. Это надоело тренеру и Волкова назначили капитаном. Официально. Первые несколько игр они проиграли и угадай кому достались все шишки? Бесился тогда похуже медведя насильно вытащенного из берлоги. Он стал тренироваться больше, гонял команду и уже никто не мог себе позволить лишний бокал алкоголя или опоздание на тренировку.

— Я думала, что вы не пьёте совсем, — шокированная словами Феди, цепляюсь за совершенно