Сосредоточившись, Юми прикрыла глаза; тело замерцало, переходя в естественное для него призрачное состояние. Миг — и она провалилась на первый слой.

Главное сейчас — чтобы её в таком виде не застал Денис. Будет довольно сложно объяснить ему происходящее.

Глава 25

— Знаешь… — заметил Смерть, вальяжно развалившись в дорогом (даже, пожалуй, чрезмерно вычурном) кресле. — Вообще-то я люблю дерзких смертных.

Он с видимым любопытством оглядел убранство большой, чрезмерно роскошной — в стиле «цыганской роскоши» — комнаты. Золото, серебро, пафосные картины на заказ и лепнина на потолке…

Впрочем, ни одного зеркала. Так, к слову.

— Я считаю, — пояснил он после паузы, — что дерзкие люди разбавляют мою застарелую скуку, делают рутинное существование хоть немного интереснее. Но… всё это до определённого предела, конечно же. А вот то, что сделал ты — ты и твои дружки — это уже совершенно за тем пределом…

Его «оппонент» не отвечал, лишь трясся и что-то неразборчиво хрипел, бледнея и потея на полу у его ног.

— И из этого следует… — начал было Смерть.

«Аббадон!!! Аббадон, да ответь же уже!»

— Эээ, секундочку, — Смерть махнул рукой. — Мне тут пытаются дозвониться.

В глазах смертного отразилось искреннее непонимание — впрочем, по-прежнему растворённое в целом море смертного ужаса.

Смерть вздохнул. И зачем он вообще установил эту связь между собой и учеником? Теперь её не отключишь никак, он сам её такой сделал — только если вместе с человеком на том конце. А человека «отключать» никак нельзя, он ещё нужен… Хорошо ещё, что связь работает только в одну сторону — до тех пор, пока он сам не захочет ответить.

«Аббадон, мать твою за ногу! Самое время ответить уже!»

— Кхм-кхм, — пробормотал Смерть, морщась и качая головой. — Он ведь в курсе, что я всё это слышу? Нужно будет как-то намекнуть мальчишке, что некрасиво так говорить с учителем…

Ответить, что ли?.. Да нет, подождёт. Интересно, конечно, что у него такого там произошло, что он всё снова и снова пытается выйти на связь; наверное, что-нибудь очень важное…

Ну да не важнее, чем то, что происходило здесь и сейчас.

Смерть вновь повернулся к распластавшемуся перед ним. Это был очень старый, выглядящий почти как иссушенная мумия человек, трясущийся от ужаса. Впрочем, всё-таки отличия от мумий были — чтобы это увидеть, достаточно было взглянуть на других, уже настоящих мумий, валяющихся около дверей; мёртвых, со стянутой кожей и провалами глазниц, частично рассыпавшихся в прах…

Смерть не может убивать тех, чей срок ещё не пришёл. Увы, к сожалению для его нынешнего собеседника, тот окружил себя как раз обратными случаями.

— Так вот, Мариуш, — продолжил Аббадон. — На чём мы там остановились?.. Ах, да. Ты хорошо спрятался, старая лисица. Мне понадобилось, ммм, дай-ка… что-то около недели, чтобы тебя найти. Целая неделя! Знаешь, это очень много.

— Ч-ч-что т-ты… — кое-как выдавил из себя трясущийся на полу старик.

— О, — нахмурился Смерть, — ты отлично знаешь, что я хочу, Мариуш. Ты знал это сразу, как только я вошёл. У тебя есть моя вещь — ценная вещь, или, точнее будет сказать, бесценная. Которую ты внаглую украл у меня и присвоил себе. Но вот я тут; хочешь не хочешь, а вернуть всё-таки придётся.

Резко метнувшись вперёд, старик в отчаянном жесте ухватился за штанину Аббадона и принялся её трясти.

— У-умоляю… — прохрипел он. — Прошу… пощады…

— Пощады? — Смерть вырвал свою ногу из потных пальцев, глянув на старика — и тот едва не рухнул, столкнувшись со взглядом той Сущности, что сидела перед ним; древней, изначальной, бесконечной и абсолютно неумолимой. — Ты умоляешь… меня?

— Т-ты не понимаешь! — слова наконец-то посыпались из Мариуша Златара; тот даже не делал попыток подняться с колен, униженно ползая по полу собственного роскошного кабинета. — Я-я боюсь не смерти, а т-того, что дальше… за ней… за мной ведь п-придут демоны, и о-они захотят забрать свой долг…

— Не боишься смерти, Мариуш? — Аббадон иронично усмехнулся и покачал головой. — А вот это ты зря.

— П-послушай, я отдам тебе всё! — с жаром выдохнул Мариуш. — Всё своё богатство… могущество… только оставь мне её. Оставь мне филактерию!

— И зачем, по-твоему, мне нужно твоё жалкое смертное, — Аббадон выделил голосом последнее слово, — могущество? Что такого ты можешь мне предложить?

— Умоляю, я стану служить тебе! — старик вновь полез хватать его за штаны. — У тебя… у тебя не будет слуги преданнее… Я буду твоим рабом, буду…

— Смешно, — Смерть резко выдрал ногу из рук Мариуша. — Хватит этой болтовни. Где филактерия, Мариуш?

Тот, вновь онемев, принялся протестующе мотать головой из стороны в сторону.

— Что, — Смерть едко усмехнулся, — думаешь, что в безопасности, пока не скажешь мне, где она? А как насчёт того, чтобы превратить твою взятую взаймы жизнь в такой Ад, что смерть станет для тебя избавлением? Ты не представляешь, что такой, как я, может сделать с живым.

Мариуш мелко трясся; его нижняя челюсть беззвучно подрагивала, дыхание с тихим хрипом вырывалось из глотки.

Смерть недовольно выдохнул.

Это тоже неотъемлемое свойство филактерии. Её невозможно обнаружить при помощи магии, она не оставляет никакого следа в пространстве. И хорошо ещё, если она где-то тут — в кабинете Мариуша Златара, или хотя бы в его особняке. А если он, допустим, зарыл её на дне какой-нибудь бездонной шахты и залил сверху бетоном для безопасности? Сбросил в титановом ящике на дно Марианской впадины? Да хоть в космос отправил, блин! На что только не готовы пойти люди ради своей безопасности — а денег и связей у Мариуша для такого вполне хватало.

Аббадон-то, конечно, не был скован ни временем, ни расстоянием. Он был готов достать её хоть со дна, хоть из космоса. Но не прочёсывать же каждый миллиметр Вселенной в её поисках — на это уйдёт целая вечность!

Ничего… времени и у них с Мариушем было много. Смерть откинулся в кресле…

«АББАДОН!!!» — взорвался крик у него в голове.

…ааааа, что б его, этого ученика! Сколько можно отвлекать его от важных дел?

Не отвечаем, не отвечаем…

Мы никуда не торопимся, верно?

Аббадон щёлкнул пальцами, и на их