как и «афганцев». Делаем запрос в 10е управление ГШ и оттуда приходит выписка, сколько дней ты был в той или иной стране. И неважно, участвовал ли ты в боях или нет.

— Мы же там не участвуем в боях. Ты же знаешь, — улыбнулся я.

— Само собой. Теперь будет, как в Афгане. Только въехал в Анголу — день за три пошёл, — сказал Трефилович. — А выписка придёт. Мы её вошьём в личное дело. Неплохо, да?

Это и, правда, уже что-то. А то ведь, сколько людей, прошедших через многие горячие точки, не имело возможности получить хоть какие-то льготы. Пускай теперь этот процесс и будет несколько затянут, но безнадёжным положение дел назвать нельзя.

Майор Балтин сверил мои данные по командировке и отложил их к себе в папку.

— Мне тут уезжать через пару недель. Разве успеешь на меня запрос сделать? — спросил я.

— Я тебе Бобрин с центра, что ли⁈ Конечно, успею, — воскликнул кадровик.

Не любит он своего начальника, который сидит в штабе Осмонского 137го центра. Тот и правда не самый одарённый парень и вечно спрашивает совета у Трефиловича.

— Вы наш самый любимый кадровик, Сергей Трефилович, — нежным голосом успокоила Балтина Карина, поднеся ему чай.

— Как видите, любят вас, товарищ майор, — улыбнулся я.

— Завидуешь? — спросил Трефилович, отпив ароматный напиток, от которого шёл запах мяты и шиповника. — Завидуй, завидуй. Всё же, люблю я этот полк и только вперёд ногами отсюда уйду.

Вот именно по таким людям, я и буду скучать в Циолковске.

Я уже собирался уходить, но решил задать вопрос, который меня по-прежнему интересовал. Уж слишком знакомым мне показалось лицо члена политбюро, которого награждали в Анголе.

— Трефилыч, а кто этот человек? — указал я на политического деятеля, пожимающего руку Душ Сантушу.

Посмотрев на лицо представителя политбюро, я узнал в нём того самого человека, который был на одном из награждений в Шинданде. Говорил он с трибуны хорошо, внятно и по делу.

— Да тут же написано — Григорий Русов. О, как просто! — указал он на подпись под фотографией мелким шрифтом. — Секретарь ЦК КПСС, как пишут здесь. Никогда о нём не слышал.

— Он в Афганистан к нам прилетал. Объявлял, что основная часть контингента будет выведена, — сказал я.

— Странно. И никто его не знает? — спросил Трефилович, почесав затылок.

— Не-а. Ну да ладно. Пойду дальше, — сказал я и вышел из кабинета.

Проходя мимо строевого отдела, меня окликнула девушка с большими серьгами, которую звали Диляра.

— Родин, да как же так⁈ Ты, что женишься и не на одной из нас? Зачем?

В этот момент на меня расстроено посмотрела другая девушка с распущенными русыми волосами в белом платьице.

— Как зачем, Диля⁈ Сколько он уже в холостяках ходит после училища? — возмутилась другая, которая была одета в бордовую блузку и длинную юбку.

— Вот именно! Ещё бы походил. Молоденький ведь. Как невесту зовут, Серёж? — спросила третья, поправив свой «высокий хвост» на голове.

— Она не местная, девчат. Спасибо, что поздравили, кстати, — ответил я, хотя ни одного поздравления с приближающейся свадьбой ещё не было.

Девочки переглянулись и томно вздохнули. Конечно, ни одна из них ещё не замужем. Надеюсь, что и им повезёт в любви.

— Ну вот, ещё один лётчик соскочил, Диля, — потрясла кулаками, одетая в бордовую блузку девушка.

— Может, не будем за ними бегать? — шепнула ей Диляра, но было сложно не услышать подобный разговор в не самом большом кабинете. — Я с одной тут разговаривала. Так, у неё жених — инженер со стоянки. Очень хороший, добрый, умный. И не скупердяй.

— Ты на этого инженера глаз положила?

— Ты что⁈ — возмутилась Диляра, поправив белое платье. — Я чужих парней не отбиваю.

Вот она, женская солидарность! Хотелось бы быть уверенным, что так у них всё и заведено.

Четыре дня выходных мне было предоставлено. Теперь осталось решить некоторые вопросы по организации торжества.

В Осмоне проблем с местом застолья не было. Ресторан был заказан уже давно, а часть алкоголя была закуплена через экипажи транспортников. Ещё несколько ящиков нам можно приобрести по талонам. Но это уже в день свадьбы.

Вечером ещё раз пробежались по списку гостей и приглашённых. Не знаю, почему решено было праздновать в Осмоне, но на этом настояла Вера, чтобы на свадьбе смогли побывать как можно больше моих коллег.

— Итак, давай опять посмотрим, кого мы пригласили, — спросил я.

Вообще, ощущение такое, что празднуют только гости. А ты бегай, организовывай, а потом весь день целуйся с невестой до мозолей на губах. Нет, конечно, я Веру люблю и не против поцелуев, но где справедливость!

— Ой, Серёжа, — устало говорила Вера, осматривая белые туфли с бантиком, которые мы уже купили по талонам из ЗАГСа. — Что тебе до приглашённых гостей?

— Мне с ними общаться, поить, кормить и развлекать, — сказал я, разворачивая листок со списком.

— Из всего того, что ты перечислил, тебе нужно только общаться. Кормит их ресторан, развлекать будут музыканты, а пить — они и без тебя напьются. В хорошем смысле.

— В кого ты такая умная⁈ — улыбнулся я и поцеловал Веру в нос. — Ты мне даже не хочешь рассказать, кто они, — ответил я, просмотрев список. — Вот кто такой дядя Андрей с супругой?

— Дядя Андрей, как дядя Андрей. Он к нам часто приезжал во Владимирск. В Афганистане тоже был. Супругу не знаю, он не первый раз женат.

Ну, тогда с ним будет, о чём поговорить. Как рассказала Вера, он вместе с её отцом в академии учился.

— А кто такая тётя Лариса?

— Серёжа, я же тебе говорила, что она в Осмоне живёт. Сегодня мы с тобой к ней пойдём, — сказала Вера, убирая туфли в коробку.

— Ты не говорила ни про какую там тётю Ларису, — сказал я.

— Эм… значит, сейчас говорю. Собираемся, — ответила Вера, поцеловала меня и начала переодеваться.

Ненавижу такие сюрпризы! Но будущую жену люблю.

Глава 28

В гости с пустыми руками ходить нельзя. Поэтому пришлось зайти в универмаг «Саёхат», чтобы купить угощение к чаю. Вера настояла на том, что приобрести стоит что-нибудь неузбекское. А тут