— Не надо, — Варша вскинула голову и холодно уставилась на меня. — Ты жила в другом окружении, в твоём доме были другие порядки. Не надо применять твоё «правильно» на моё. Ради отца я и не на такое готова пойти.

— Извини, — глухо отозвалась и прикрыла глаза, чтобы справиться с тошнотой. — Ты права, это не моё дело.

Другой мир — другие порядки. Варша права, что так меня одёрнула. В чужой монастырь со своим уставом не лезут, так что вместо попыток кривить губы или воротить нос, следовало бы приучиться к тому, как тут всё устроено. Да и общество не сказать, что слишком уж патриархальное, вернее — не везде такое. Мать Варши заменяла её отца на празднике, и все относились к ней с почётом. Триша — полноправная хозяйка Корбеника, у неё тут все чуть ли не по струнке ходят. Сама Варша — не робкого десятка. Стоило ей перестать претворяться тихой служанкой — будто другой человек. Точнее, дух.

И как бы я за свободу женщин ни ратовала, такие порядки здесь были обусловлены не только властью мужчин, но и треклятыми традициями, которые так-то не на пустом месте возникли.

— Но дал бы этот ребёнок что-то? — успокоившись, поинтересовалась я. — Родись он мальчиком, ты бы что-то получила, так? А если бы родилась девочка, что тогда? Идти ей по той же дорожке, что и тебе?

Варша перестала сверлить меня ледяным взглядом, нехотя сменила гнев на милость. Я не хотела осуждать её выбор или её саму, и она это понимала. Но сказанное всё-таки задело её, показывая, что своим «заданием» дочь Властелина Водопадов не особо-то и гордится.

— Рюдзин из всех хширасс сделала драконов, но с Анантой он сделал что-то ещё, — тихо произнесла подруга. — И намекнул об этом отцу. Отец не обольщался и не считал это помощью, мы прекрасно понимали, что это — часть плана Рюдзина. Но если бы в наших землях появился дракон… если бы мы нанесли удар в самое сердце Тиё…

— Да почему вы так к этим драконам привязались-то? — не выдержала я и чуть было не вскочила, разозлившись.

Вовремя вкогтившийся Шад напомнил о том, что резко дёргаться не стоило. Или стоило, но не с ним на коленках.

— Любая магия имеет свой предел и ограничения, — явно кого-то цитируя, сказала Варша, — на любую магию можно найти управу, но — магия хширасс всесильна. Они — порождения Грани. Их удерживает только закон.

— А драконов не удерживает ничто, — запоздало поняла я.

Такое чувство, что тут какая-то ядерная гонка происходит. Все хотят заиметь свою ракету, чтобы надавить на соседей. Звучит логично, но настолько глупо и по-детски, когда вспоминаешь, что речь идёт о мудрых и всесильных хранителях магического равновесия. Но не все ли политические игры на это походят? Захапай оружия побольше да посильнее, превзойди другого или запугай. И хотя все драконы заботились об одной цели, своя рубашка, как говорится, ближе к телу.

Легко судить, находясь в стороне. На маленькой кухоньке да под пьяный разговор решать, как править страной — это запросто. Вот только чесание языков помогает слабо. Как и попытка приосаниться, стоя в белом пальто.

Будь я на месте Варши, как бы поступила? Будь у меня отец, которого я люблю и уважаю, на чьих плечах лежит тяжкая доля? Если моей собственной силы недостаточно?

Последнее и представлять, впрочем, не надо. Дай мне кто гарантию, что после рождения ребёнка я тут же вернусь домой, сама бы на Ананту запрыгнула. В самом начале, конечно, вряд ли бы, но сейчас, после всего пережитого — тысячу раз да. Попросила бы привязать от греха подальше, и — вперёд, к зачатию и деторождению.

Однако если бы дело было в популяции драконов, Рюдзин бы не заботился так о моей свободе. Этот хитрец не действовал бы так открыто и прозрачно, будь дело только в экспериментах. Он пытается всех перессорить? Хочет заявить о себе?

Или моя роль в чём-то другом? Что, в силу нехватки данных, не получалось понять.

— Разочарована? — понятливо хмыкнула Варша, приняв моё молчание на свой счёт.

— Нет, скорее… не понимаю, как Рюдзину удалось так легко посадить всех на крючок и поставить себя во главе угла. Драконов из хширасс может сделать только он, и это очень и очень гадкая монополия.

— Уязвлённый гордец хуже обиженного ребёнка, — рассмеялась подруга. — Хотя насчёт Рюдзина никогда нельзя сказать наверняка, что заденет его гордость.

Я не сдержалась и зафыркала тоже, а потом и вовсе расхохоталась. Но между делом подумалось, что если ни с драконьим советом, ни с великим чародеем не выгорит, придётся посыпать голову пеплом и идти на поклон к Рюдзину. Уж он-то знал, как вернуть меня домой, тут можно быть уверенной.

Но раскрывать секрет не торопился.

Постепенно начало казаться, что месяца для подготовки поисков великого чародея не хватит. Хотя бы потому, что у меня банально не было понимания, с чего поиски начинать. Говорить с Шадом через кого-то опасно, а в местной библиотеке ничего полезного не сыскать. Иначе бы Шад не покинул Корбеник.

Что же до осколков зеркала… Их не покажут, словно часть обзорной экскурсии, мол, поглядите налево, тут у нас запретный артефакт, уничтоженный рукой самого великого чародея. Было бы чудесно, но глупо раскатывать губу и хоть словом заикаться о подобном. Только вызову подозрения. Нерису не понадобиться много времени, чтобы связать мои нынешние расспросы с предыдущими, когда только узнала про Валто и его заточение в царстве Эрлика. Возможно, я бы могла надавить на жалость, поплакаться, что и без того много времени провела в этом мире. Но кто знает, где там у Властелина Севера кончается терпение.

Поэтому всё внимание я сосредоточила на изучении территории замка и туманных расспросах Рамона о его путешествиях. Чуть погодя целью расспросов стала и Варша, которая, как оказалось, часто гостила в Корбенике и иной раз отправлялась с рыцарями — на охоту, в сопровождение телег с провизией и во всякие другие вылазки, коих тоже было немало. Нередко жители замка выступали не только глазами и ушами Властелина Севера, но и руками —