«Казанского летописца» дает следующее описание ярмарочного оживления: «Гражаня вси, мужи и с женами, гуляюще по их, пиюще в корчемницах царевых, покупающе на цены, прохлажахуся. Много же народу собирающеся, черемисы на праздники тыя с рухлом своим из дальних улусов и торговаху с градскими людьми, продающе, и купующе, и меняюще»[370].

Судя по международному характеру волжской торговли, преобладающее значение в Казанском ханстве имел внешний, а не внутренний товарообмен, и руководящая роль принадлежала крупным капиталистам-оптовикам, производившим скупку товаров большими партиями и поставлявшим их на рынки через мелких посредников. Во внутреннем товарообмене наиболее видное место занимали распределение заграничных товаров, преимущественно бакалеи и галантереи, а также продажа сельскими жителям пушных мехов, которые попадали в руки агентов крупного капитала и составляли партии грузов для вывоза за границу.

Помимо частной торговли, в Казанском ханстве существовали и казенные лавки, например, в русских источниках упоминаются казенные питейные заведения, обеспечивавшие верный доход ханской казне: по словам «Казанского летописца», во время ярмарки в Казани жители выпивали «в корчемницах царевых»[371], во время одного из походов русские «кабаки царевы пожгли»[372].

Внешняя торговля Казанского ханства имела очень крупный характер. Страна ввозила из России соль, лен и западноевропейские фабрикаты, из Персии и Туркестана — шелковые и хлопчатобумажные ткани, ювелирные изделия, книги и другие предметы комфорта, из Закавказья — изюм, виноград, вино и дамасскую сталь. Герберштейн говорит о ввозе в Казанское ханство из России следующее: «В Татарию ввозятся седла, узды, одежды, кожи, оружие же и железо вывозятся только украдкой или, по особому позволению областных начальников, в другие, северо-восточные страны. Однако они [русские] возят к татарам суконные и полотняные одежды, ножи, топоры, иглы, зеркала и т. п.»[373]. Запретивши в 1523 году русским купцам ездить на Казанскую ярмарку, правительство Василия III рассчитывало, что это «нанесет большой вред казанцам, и что, отняв у них возможность покупать соль, которую татары получали от русских только на этой ярмарке, можно их принудить к сдаче»[374]. Льняные ткани — холст и полотно — ввозились из России не только в Казанское ханство, но проникали и далее на восток, в Ногайское княжество; об этом свидетельствует следующий отрицательный ответ князя Измаила Ногайского на предложение начать войну против русских: «Только мне завоеваться, и мне самому ходити нагу, а которые люди умирать станут, тем и саванов не будет»[375]. Очевидно, ногайцы одевались в русские ткани и нуждались в льняных изделиях. В царствование хана Махмуда, в 1455 году, митрополит Исча отправил в Казань транспорт «с рухлядью», то есть с мануфактурным товаром для сбыта[376]. Через Новгород шли в Казанское ханство западноевропейские (фламандские) сукна. Напротив, с Востока ввозились легкие ткани — «камка кизильбашская», то есть персидская, находившая сбыт и в России. Вообще персидские и закавказские товары провозились в Россию через Казанское ханство, и следствием запретительного указа 1523 года в России «были дороговизна и недостаток в весьма многих вещах, которые привозились из Персии и Армении»[377]. Изобилие привозной восточной мануфактуры было заметно в Казани даже при русских, и П. Заринский объясняет им множество шелковых и полушелковых материй, использованных русскими для церковного обихода в Казани в первые годы после завоевания: «Отсюда-то такое изобилие бухарских тканей в церковных описях в Казани»[378]. Герберштейн, говоря о восточном ввозе в Москву, сообщает: «Товары большею частью состоят из серебряных слитков, сукон, шелку, шелковых и золотых материй, жемчуга, драгоценных камней, золотой канители»[379]. Громадное значение для внешней торговли имел вывоз из Казанского ханства рыбы, мехов и кожевенного товара. Рыбные промыслы на Волге привлекали не только местное население, но и заграничных, а именно русских рыбопромышленников. Известный указ русского правительства в 1523 году вызвал острую дороговизну и недостаток «преимущественно в отличной рыбе, в том числе и в белуге, которая ловится в Волге по сю и по ту сторону Казани»[380]; зависимость русского рынка от волжского рыболовства была тем более ощутительна, что в данную эпоху русские исправно соблюдали посты. Меховой и кожевенной торговлей Казань славится до настоящего времени. Юфть и сафьян вывозились не только в Россию, но и на Восток, — в Туркестане лучшими сортами сафьяна считались «булгари», то есть казанские. Среди транзитных товаров следует еще упомянуть о бумаге и о лошадях. Писчая бумага ввозилась в Казанское ханство и в Ногайское княжество из России: до нас дошел ряд документальных известий о ввозе западноевропейской писчей бумаги в Ногайское княжество, например, в 1537 году Сеид-Ахмед Ногайский (Шийдяк) просил русское правительство отправить ему 1000 листов бумаги, в 1549 году князь Юсуф просил прислать 500 листов бумаги, в 1551 году князю Юсуфу был отправлен из Москвы транспорт бумаги, в 1577 году мурза Схан Урусов просил у русского правительства писчей бумаги и т. д.[381]; в конце XVI века (1595) писчая бумага отправлялась из России даже в Персию[382]. Относительно ввоза в Россию лошадей из Ногайского княжества имеются указания в летописях, например, в 1532 году «приидоша на Москву послы ногайские, Баубек с товарыщи, а с ним гости в коньми от Кошюм мурзы и от иных мурз, и били челом великому государю, чтобы князь великий их пожаловал, ослободил торговати; и как гости исторговали, и князь великий послов ногайских отпустил к их государю»[383]. О размерах конской торговли, производившейся ногайцами, дает представление запись 1534 года: «Приидоша из нагай, от Шидяк мурзы и от иных 70 мурз 70 послов, а гости с ними многие, а всех их и с гостьми 4000 да 700, а коней 8000»[384]. Такие огромные транспорты лошадей, целые табуны, пригонялись в Россию из ногайских степей через территорию Казанского ханства. Торговля Казанского ханства с Россией контролировалась некоторыми мерами русского правительства, старавшегося обложить ввозные товары пошлинами. Русское правительство разрешило ввозить товары лишь через два пограничных пункта — Нижний Новгород на волжском пути и Муром на пути через «поле». Здесь были учреждены таможни, и товары подвергались обложению пошлиной. Внутри России для восточных купцов учреждена была ярмарка, происходившая в Холопьем городе при устье Мологи (около Рыбинска). Герберштейн говорит: «На этом месте бывает ярмарка, наиболее посещаемая во всем владении московского государя; сюда стекаются, кроме шведов, ливонцев и московитов, еще татары и весьма многие другие народы из восточных и северных стран. Они ведут только меновую торговлю, потому что эти народы редко или почти совсем не употребляют золота и серебра. Готовые платья, иглы, ножики, кастрюли, топоры и т. п.