едва терпит. Может она и затеяла все эти странные пропажи документов и похищения электронных подписей, чтобы меня подставить? Вон, сразу побежала Пашке капать на мозги, да еще так все логично выстроила, что я сама чуть не поверила в свою причастность. Но как в это вписать Пашкину секретаршу? И Милану? Ну, допустим, Милану убили, чтобы меня подставить, тут как раз все хорошо ложилось. Инга и о ресторане знала, могла сообщить об этом Пашкиной бывшей. Вот только зачем после этого подключать своего бывшего мужа, крутого адвоката, который меня вытащил? Могла бы сказать Пашке, что не нашла его или не смогла уговорить. И можно было под это дело Пашку утешать.

Я пыталась сосредоточить на работе, но мысли все время вертелись вокруг Инги. Не натягивается сова на глобус, хоть так ее растопыривай, хоть этак. Все время какие-то несоответствия. Да и если ее цель – именно я, то глупо со мной ссориться. Наоборот, надо было втираться ко мне в доверие. Глядишь, что-то бы и выгорело.

У меня голова пошла кругом. Я уже ничего не понимала. Словно в головоломку, которую мне надо было собрать, накидали кучу лишних деталей. И картинка никак не складывалась. Все время что-то торчало и выпирало. Нет, это не для моего скромного умишки. Тут нужен профессионал. Кстати, интересно, что там нарыл Стрельцов? Странно, что Томка еще не позвонила.

Следующие два часа я провела за разбором почты, изредка отвлекаясь на телефонные звонки и визиты сотрудников с документами. И все время косясь на свой мобильник, очень хотелось узнать уже, удалось ли Томке выудить что-то из своего жениха. Почему-то это казалось мне очень важным.

Я было собралась сама позвонить ей, но тут в приемную вошел Цукерман.

– Добрый день, Яна, – смущенно поздоровался он.

– Здравствуйте, Роман Аркадьевич! Я сейчас спрошу у Павла Сергеевича…

– Нет, не надо. Я просто тут… вот…

И он внезапно извлек из-за спины букетик мимозы.

– Что это? – удивилась я, наблюдая, как Цукерман неловко подходит ко мне.

– Это вам. Ну, с первым днем весны. Я подумал, что вам будет приятно…

Это было смешно и трогательно. И в то же время странно. Вроде бы, после того как выяснилось, что я встречаюсь с Пашкой, Цукерман обходил меня стороной. С чего это он вдруг так осмелел?

– Спасибо, конечно. Но это совсем лишнее. Или вы, Роман Аркадьевич, всем девушкам в офисе дарите цветы по поводу наступившей весны?

– Нет… просто я… случайно. Продавали… и я вот… Яна, это ни к чему вас не обязывает. Просто в последнее время столько неприятностей, и я подумал, что это поможет поднять вам настроение. Хотя бы немного…

– Ну ладно, если так, – я осторожно приняла букет. – Спасибо.

И тут из кабинета вывалился Павел, на ходу натягивая пальто. Увидев нас с финдиректором, он остановился как вкопанный.

– Роман! Ты ко мне? – рявкнул он, нахмурившись.

– Нет, нет. Я просто тут… мимо… Я уже ухожу.

И Цукермана как ветром сдуло.

– Что это? – Пашка прокурорским жестом указал на злосчастный букетик.

– Мимоза, – я сделала невинное лицо.

– Вижу, что не орхидеи. Какого черта он дарит тебе цветы?

– Догони его и спроси. Я без понятия, что на него нашло. Сказал, что в честь первого дня весны. А чего ты орешь? И куда это ты собрался? Ты уходишь?

– Мы уходим. Одевайся.

– Паш, – я понизила голос, чтобы не дай бог, кто-то не услышал. – Я, конечно, понимаю, что я – твоя подчиненная. Но не рабыня же. Что ты рычишь? Не можешь нормально сказать?

– Да, прости, – тут же сдал назад Пашка. – И убери эту чертову мимозу. Что ты в нее вцепилась?

– Мимоза вот вообще ни в чем не виновата. И я, кстати, тоже. Если ты спятил от ревности, догони своего финдиректора и ори на него. И объясни толком, куда мы едем? На обед еще вроде рано.

– В Пулково. Ян, давай скорее, мы опаздываем.

– В Пулково? В аэропорт? Паш, ты что, забыл, что я под подпиской о невыезде?

– Не забыл. Мы едем встречать Стрельцова с Томой.

– Кого? – от неожиданности я выронила букетик.

– Стрельцов позвонил мне пару часов назад, уже из Шереметьево. Сказал, что они летят к нам. На несколько дней.

– Почему ты мне только сейчас об этом говоришь? Что за тайны?

– Да я сам чуть не забыл. Меня сразу отвлек кто-то, я заработался. Хорошо, что вспомнил. Давай, по дороге поговорим. Мало времени.

Совершенно ошалев от новостей, я быстро собралась, и мы чуть ли не бегом покинули офис.

– Паш, так что произошло? Ваня что-то объяснил? – задала я вопрос, когда мы сели в машину и Павел влился в поток.

– Ничего он толком не объяснил. Только сказал, что у него имеется важная информация, и еще ему тут надо с кем-то встретиться, в Питере. Спросил, сможем ли мы их встретить, и удобно ли будет остановиться у нас на несколько дней.

– Ничего себе! То-то мне Томка вчера говорила, что ее Ванечка, кажется, что-то нарыл. По поводу того, что тут у нас происходит.

– И чего он влез в это дело? – недовольно пробурчал Павел.

– А нечего было ему названивать по каждому поводу, – припечатала я его. – Сам же взбаламутил их позавчера, когда Милану убили. Что ты хотел?

– Может, это и к лучшему, – вздохнул Павел, признавая мою правоту. – У меня уже мозги раком встали, кручу все и так и этак. У Стрельцова свежий взгляд, да и опыта побольше во всем этом. Глядишь, поможет нам понять, что за чертовщина творится вокруг нас.

– Да, свежий взгляд нам не помешает, – согласилась я. – Я тоже совсем запуталась. Ничего уже не понимаю. Паш, слушай, а ты можешь ответить на один вопрос. Только честно?

– Можно подумать, я тебе постоянно вру, – проворчал Павел. – Давай свой вопрос.

– Паш, только честно-честно. Я не буду устраивать сцен и обижаться.

– Ты о чем? – Павел удивленно покосился на меня.

– Скажи, у вас с Ингой точно ничего не было? – выпалила я.

– О, Господи! Яна, ну нельзя же так пугать! Что ты вообще прицепилась к Инге?

– Так было или нет?

– Я же тебе говорил уже. В университете она мне нравилась, и я пытался ухаживать. Но потом у нее случился роман со Стасом. А после этого Антон появился. Она за него замуж на пятом курсе выскочила.

– А потом? Уже после Антона?

– Ян, да что произошло? Почему у тебя такие вопросы возникают?

– В прошлом году ты отмечал свой день рождения. А Инга как раз с мужем своим