вашим компьютером и принтером?

– Не можно, а нужно. И чем скорее, тем лучше, – строгим тоном ответил Гуров и указал журналисту на рабочий стол. А потом более миролюбиво спросил: – Хотите кофе?

– Нет, спасибо, – отказался Викентий, быстро прошел к компьютеру полковника и включил его.

– А я не откажусь, – заявил Станислав. – Рулить до Иванова – не ближний свет. Больше трех часов ехать придется.

Пока Гуров и Крячко наслаждались кофе и обсуждали детали расследования, Викентий, стараясь не упустить ни одного письма, пришедшего ему на почту с отзывом на статью, копировал и сразу же систематизировал их. В результате у него получилось, что только три письма из пятнадцати, описывающих похожие случаи с разводом, не указывали на время совершения аферы. Зато все остальные были растянуты не просто на один какой-то конкретный год, а на гораздо больший срок. Одна женщина из Тулы, например, написала, что ее обманули подобным образом лет пять назад.

– Все, я закончил, – объявил Викентий, когда последний листок с распечаткой выполз из принтера.

Гуров подошел к нему и, взяв листки, принялся внимательно вычитывать их, потом передал Крячко. Минут пятнадцать прошло в молчании.

– Тут работы на целый батальон оперативников, – покачал головой Станислав. – Надо бы сделать запросы на всякий случай во все эти города. Вдруг кто-то из дам все-таки подавал заявление и в нашем городе…

– В таком случае у нас прибавится работы, – закончил за друга Гуров и добавил с досадой: – Лучше уж убийства раскрывать или грабеж какой-нибудь, честное слово! В таких преступлениях, по крайней мере, понятно, кого следует искать. Там есть и свидетельские показания, и разные улики, оставленные преступником нам в подсказку. А тут – ни тела, ни улик, ни свидетелей, кроме самих потерпевших. Да и наказание преступнику так себе – с гулькин нос. Совсем даже несоизмеримое тому ущербу, которое он нанес своим жертвам.

– Положим, не всегда и убийцу сразу находят, – попытался возразить Викентий. – Бывает же, что ни улик, ни свидетелей убийства нет?

– Бывает, – ответил Станислав. – Но это – поначалу. А потом все равно что-то да находится. Порой сам убитый свидетельствует против кого-то.

– Это как? – не понял Викентий.

– Ну, например, находят под ногтями или на одежде погибшего какие-то доказательства против убийцы: частички кожи под ногтями, сцарапанной во время борьбы, или волос, упавший с головы преступника и оставшийся на одежде жертвы. Да мало ли что можно найти, если правильно исследовать место преступления. И свидетели со временем тоже находятся, будь спокоен.

– А в нашем случае даже места преступления конкретного нет, – вздохнул Лев Иванович и скомандовал: – Все, хватит болтологией заниматься, пора выдвигаться. Если нужно какие-то вещи взять из дому с собой, то сразу говорите, – обратился он к Викентию, но тут до него дошло, что он даже не знает, где остановился в Москве ивановский журналист. – Вы где остановились?

– Одна из наших редакторш дала мне адрес корреспондентки в столице. С нами многие сотрудничают удаленно, – пояснил он. – Она, правда, далековато от центра живет – в Центральном Чертанове…

– А почему ты вчера нам не сказал, что тебе к черту на рога ехать? Мы бы тебя поближе устроили, – недоуменно покачал головой Крячко.

– Да я на метро нормально добрался, – сконфузился Викентий. – Дом женщины находится совсем рядом со станцией «Пражская».

– Ладно, заезжать к тебе не будем. Это только время терять. Если что-то понадобится, определимся по ходу дела, – после недолгого размышления решил Крячко.

– Остаемся на связи, – добавил Гуров и первым вышел из кабинета.

– Поехали, – скомандовал Станислав и тоже направился к дверям, на ходу глянув на циферблат ручных часов. – К обеду, если ничего не помешает, доберемся до места. Пока будем ехать, набери номер потерпевших и назначь им срочную встречу. Черт, – хлопнул он себя по лбу. – Ты Льву Ивановичу номера владимирских дам давал?

– Нет, не давал, – растерялся Викентий, но потом вспомнил: – Они продиктованы в записи беседы. Может, он их выписал оттуда, поэтому и не спрашивал у меня.

– А, ну если в записи были, то наверняка выписал, – успокоившись, ответил Станислав, закрывая двери кабинета на ключ. – Такие вещи наш Гуров никогда не забывает сделать. Профессионал высшего класса, одним словом.

6

Тем временем Лев Иванович Гуров, профессионал высшего класса, как отозвался о нем Крячко, уже выезжал со стоянки Главного управления и размышлял, кому из двух женщин, живущих во Владимире, ему позвонить первой: матери-одиночке или девушке-инвалиду. Логика подсказала, что со второй встретиться будет проще. Но потом он вспомнил, что днем женщина работает психологом в Центре помощи инвалидам, и решил, что сначала попробует встретиться с матерью-одиночкой.

– Как там ее имя? – пробормотал Лев Иванович, остановился на светофоре, быстро открыл блокнот на нужном месте и глазами отыскал запись. – Ага. Вот она – Вера Дмитриевна Селезнева, тридцати трех лет от роду.

Цепким взглядом он выхватил из строчки номер сотового телефона и сразу же набрал его. Светофор мигнул зеленым, и машина снова тронулась. На том конце связи долго никто не отвечал, и Гуров решил перезвонить чуть позже, когда выедет из города на трассу. Но тут наконец послышался весьма приятный женский голос.

– Это кто? – настороженно спросил голос.

– Вера Дмитриевна, это полковник Гуров из Главного управления уголовного розыска города Москвы, – представился Лев Иванович. – Вы писали заявление о том, что стали жертвой мошенника?

– Да, писала, – все так же осторожно ответила Селезнева. – Но я отдала свое заявление…

– Вы отдали его Викентию Соловьеву. Так?

– Да, я отдала ему. – Голос у женщины стал уверенней.

– Так вот, Викентий Игнатьевич привез его нам в Москву, в Управление уголовного розыска, и очень просил заняться восстановлением справедливости. Теперь мне нужно с вами встретиться и поговорить подробнее о вашем деле.

– Но я не могу приехать в Москву, – испуганно заявила Вера Дмитриевна. – У меня сын, работа… да и не на что мне ехать, – тяжко вздохнув, призналась она.

– Не нужно никуда ехать. Я сам скоро приеду. Часа через четыре мы могли бы с вами встретиться. Скажите, где будет удобнее, и я подъеду.

Повисло недолгое молчание, после которого женщина ответила:

– Я сейчас на работе. Обед у нас через два часа. Но я могу уйти на обед и чуть позже. Если вам нетрудно, то если вы за мной заедете…

– Без проблем, – не дал договорить женщине Гуров. – Только скажите адрес, куда мне подъехать.

Селезнева назвала адрес и добавила:

– Я могу поговорить только во время обеда. По времени это не больше часа. У нас с этим все очень строго. Штрафуют, если