Трудно было представить себе женщину, убитую горем и вынужденную выживать в странной, магической, не слишком дружелюбной среде. Если я была подкована литературой и мамиными рассказами, то она не знала о Веере ничего.

– Прошли годы, мисс Рэйвенс, пока я получила свой первый доступ в архивы. Потом появился пропуск на низшие уровни серватория. Полезные знакомства с магами, приезжавшими в Шах-Грин. Знакомство с ректором, обожающим охоту, приглашение на работу в Лурд… И я постоянно читала, – описывала Теодора свой путь. – Буквально спала на книгах, на распечатках, на копиях газет! Конечно, больше всего меня интересовали проходимцы. И конкретно та женщина, что обещала найти лекарство. Она ведь представилась мне. И я не забыла имя.

– Вы следили за моей мамой? – я неприязненно дернула плечом.

– Как только появилась такая возможность – неотступно. Хотела посмотреть ей в глаза и спросить… Как она могла забыть о нас? Наивная! – Фиггинс жестко рассмеялась, и по лесу разнеслись каркающие звуки. – Я тогда не понимала, кто такие сеймурчане. О-о-о! Они только берут. Берут, берут, берут! И никогда не дают… В ваших серваториях есть противоядие от каждой отравы каждого мира. Лекарство от каждой хвори Веера. Оружие против каждой опасной твари. Но вы сидите на этом, как курица на яйцах, и квохчете оскорбленно, если кто-то «низший» просит поделиться!

– Поверьте, мама достаточно наказана за…

– Она тебе даже не родственница!

– Она. Мне. Мать, – зарычала я на секретаршу.

– Нет-нет, ее дитя осталось в черноте мироздания, я проверила, я сравнила даты… И она так странно вела себя после легендарного возвращения. Отказывалась говорить о Тантале и позировать с ребенком для маг-проекций… – заведенно шептала Фиггинс.

Она ни гхарра не понимала, хоть и считала себя такой умной.

– Но моя дочка будет жить. Она будет здорова. Вы, мисс Рэйвенс, все исправите. Ответите за грехи Эмили Харт и своего мира. Отдадите долг Сеймура пустой Хавране, которую ваши проходимцы растащили буквально по нитке…

– Чем болела ваша дочь? – уточнила я, мысленно взваливая на себя эту ношу. Примеряя размер.

Грехи целого мира – это немало, да?

– Вопрос, на который я слишком долго искала ответ, мисс Рэйвенс. Земные врачи разводили руками, симптомы не подходили ни под один диагноз. Но я нашла. Здесь! – она поставила сумку на землю, открыла и принялась рыться в содержимом. Хотела мне что-то продемонстрировать. – И хворь, и лекарство. Столько лет я слонялась по чужому миру притворщицей-анмажкой… Чтобы наконец узнать: моя девочка просто отравилась. Еще ребенком. И знаете, чем, Иветт?

– Чем? – прохрипела, готовясь к худшему.

– Маленькой порцией иномирской отравы – семицветной, эстерельской, разбавленной до состояния воды… Будь в девочке искра, она бы переборола недуг. Яда была буквально капелька, росинка! И одному богу известно, как он проник на Землю.

Наверняка порталом… В Сеймур, изрезанный переходами, постоянно вываливаются «отходы Междумирья».

Кто-то из проходимцев мог случайно занести каплю. С потом или одеждой – на дерево или листок, на лавку… или на игрушку… А ребенок, не имевший элементарного магического иммунитета, коснулся и отравился. Трагическое стечение обстоятельств.

Выходит, мы не просто брали богатства Хавраны, не давая ничего взамен. Не просто жадно потребляли их фантазию, как нечто бесплатное – лежащее вот тут, на ничейной лавке… Нет, мы были столь легкомысленны и неосторожны, что занесли в немагический мир иномирскую заразу!

– Она так долго боролась! Год за годом, год за годом. В ее глазах была радуга, мисс Рэйвенс… В школе, которую дочь временами пыталась посещать, мою малышку дразнили единорогом, – Фиггинс порывисто встала с корточек и посмотрела мне в лицо. – Но это неважно, Иветт. Неважно, какому миру принадлежала хворь. Моему, вашему или третьему. Важно другое. У Сеймура. Было. Лекарство!

Она наклонилась и достала из сумки серебристую колбу, внутри которой перекатывалась синяя вязкая жидкость

– Здесь лечат слабое отравление «радужным ядом», я проверила. Больше того – вот оно, средство. Я нашла, – потрясла она пузырьком. – Всего-то и надо было, что взять допуск ректора и подняться на шестой уровень!

– Зачем вам я, раз у вас есть лекарство?

– Чтобы оно сработало, мисс Рэйвенс, – нахмурилась Фиггинс, вернула колбу на место и сердито защелкнула саквояж. – И еще затем, чтобы поставить Хаврану на один уровень с Эрреном и Эстерелем. Пока в ней нет магии, ее, точно пустышку, не воспринимают всерьез. Но мы с вами это исправим.

Теодора набросила ремень на плечо и, сверяясь с компасом, пошла петлять между ярмами. Останавливалась, осматривала стволы, разыскивала давние отметины.

Запредельно верный «наставнице», Мойси, прихрамывая, подрабатывал моим личным конвоиром. Временами подталкивал в лопатки, если я умудрялась замешкаться и притормозить. Наконец я не выдержала и резко обернулась.

– Еще раз тронешь, Мойси, и первым моим желанием будет керрактская каэра, помнящая твой запах, – прошипела ему с угрозой. – Только сними с меня «украшение»! Сними и проверь, на что способен джинн, злющий, как горный тролль…

– Тебе нужен маятник, – неприязненно выплюнул парень.

– Есть много способов его забрать.

– Ну давай, Рэйвенс, забери, – хмыкнул с вызовом, выкручивая мое запястье. – Что такое? Пока на тебе этот чудный аксессуар, с тобой можно делать что угодно? Например, это?

С торжествующим видом Мойси сорвал с меня кофту и отбросил в ручей. Розовое облачко быстро намокло и пошло ко дну, а мои плечи покрылись мурашками от холода. Гаденыш! Дырявый демонский тогос слабо спасал от сеймурского мороза.

– Что такое, Рэйвенс? Я уже не такой и слабак, да? Даже не недотепа?

– О да, ты очень большой и сильный маг! – пихнула ублюдка в покусанное колено, и на снег брызнуло красным.

– Ах ты!..

– Тише, дети, – вернулась к нам Фиггинс. – Я нашла. Если верить компасу, это здесь.

За следующей ярмой сиял золотыми перекатами нестабильный портал.

Я перегнулась через плечо Теодоры, заглянула в голубой экранчик компаса. Артефакт считал, что переход ведет на Саци. В мир зеленых океанов, вечного блаженства и чудесной кулинарии. Там я бы побывать не отказалась… только в более приятной компании.

– Если верить сводкам проходимцев, компас здесь часто сбоит. Я точно знаю, куда ведет этот портал, – Фиггинс обрубила все мои робкие надежды. – Знаю, с каким интервалом он открывается и закрывается… Я не раз наблюдала за этим с той, с другой стороны.

Пухлощекая секретарша порылась в набитой сумке и достала флакон с кровью. Полагаю, что демонической.

– Давай, Моисей. Окропи реликвию кровью Верховного и сотвори новое чудо, – велела парню «наставница».

А я с отчаянием поняла, что Теодора не собирается надевать пояс проходимца и крепить карабин.

Портал был нестабильным, никто из ученых не додумался установить тут арку или хотя бы камень с медными кольцами. Но если мама часто пользовалась переходом, то за что-то цепляла магический трос, верно?

– Мы не планируем возвращаться, Иветт, – флегматично сообщила безумная женщина.

Я растерла лицо.