– Ты знаешь, зачем мне это, – сказал Ольгер. – Другого способа для меня нет. Не она – так другая…

– Значит, пусть будет другая, – с нажимом отозвался Дайра.

– Эй-эй! Слушайте-ка! – воскликнула я, и две пары яростных глаз взглянули на меня с удивлением. – Вы бы хоть девочку спросили, что ли? Вам не интересно, а чего она сама-то хочет?

– Я точно знаю, чего ты не хочешь, – уверенно заявил Дайра. – Ты не хочешь, чтобы тебя поили дурманящими винами и в таком состоянии заставляли делать то, что ты никогда бы не сделала на трезвую голову.

– Откуда ты знаешь, что я сделала бы?! С чего ты вообще решил вмешиваться?! – гнев и обида просто распирали меня. – Кто тебе сказал, что я не хочу свадьбы?!

– Я это знаю, – спокойно проговорил Дайра.

– Ничего ты не знаешь! Пришёл и всё испортил!

Дайра только качнул головой. Ольгер же сжал губы и промолчал.

Хотелось то ли плакать, то ли просто в голос орать.

Но дальше повыступать мне было не суждено. Вдруг резко и сильно заболел живот, спазм охватил горло и пробрался за уши. Я успела только мякнуть что-то и согнулась пополам.

Они оба рванулись ко мне. Как уж они собирались мне помочь, я так и не узнала. Меня стошнило чёрной мутной жижей прямо на мерцающий подол платья. Боль и спазм сразу же прошли, но от нахлынувшей слабости я села прямо на пол.

Дайра пристроился рядом, придерживая меня за плечи. Ольгер присел напротив и внимательно следил за мной. Странный у него был взгляд. Холодное разочарование – вот что в нём читалось.

– Алиша, ты как? – Дайра обеспокоенно склонился ко мне.

– Я в порядке, – пролепетала я. – Ну, почти.

– Ольгер, лекаря позови! – потребовал Дайра.

– Незачем, – спокойно отозвался Ольгер. – Я и сам лекарь, ты не забыл? С ней всё нормально. То есть, ненормально, конечно, но не в том смысле, за который ты переживаешь.

Дайра, не отрываясь, тревожно смотрел мне в лицо.

– Почему ты босой?

– Что? – удивился Дайра.

– Почему ты босой?! – повторила я, вспомнив, как он шлёпал по холодным мраморным плитам. Почему-то именно сейчас я испугалась, что он может простудиться.

– А, – небрежно отмахнулся он. – Спешил. Не стал дожидаться, пока принесут подходящие туфли… Ты как себя чувствуешь?

– Хорошо. В смысле…

Я вдруг глянула будто со стороны на то, что происходило в последние полчаса. Мои собственные мысли, которые недавно теснились в моей голове, я снова услышала, будто чужие слова. Весь вот этот вздор про платье, причёску, свадебные фотки… Это пьянящее предвкушение чего-то грандиозного. Будто кто-то что-то мне пообещал, словно всё это взаправду, и повод для радости действительно был…

– Ох… – я в ужасе закрыла лицо ладонями.

– Всё в порядке, Аля, – сказал Дайра у меня над ухом, и его руки слегка потеребили мои окаменевшие плечи.

– Уйдите от меня оба! – процедила я, не отрывая рук от лица.

– Алиш, – проговорил Дайра. – Давай, ты сейчас переоденешься, умоешься, и мы с тобой отправимся домой? А?

Я выпрямилась и посмотрела на него:

– Что значит «домой»?

– За грань. В Питер. У меня квартирка есть на Ваське, так что на улице не останешься. Всё хорошо будет. Пойдём…

– Подожди, – я затрясла рукой, заставляя его замолчать. – Дайра, ты не понял ничего…

Он сдавленно вздохнул и посмотрел выжидающе.

– Дайра, спасибо тебе, что вмешался и разогнал всё это…

Дайра тревожно поморщился, но ничего не ответил.

– Я и правда не хочу этой свадьбы. Потому что для меня это не игра… Но я никуда не пойду, Дайра. Я здесь останусь, с Ольгером. Я вижу, что нужна ему. Мне же не трудно…

Дайра покусал губы, ничего не ответил, поднялся на ноги и молча протянул мне руку. Уцепившись за неё, я поднялась с пола.

Голова ещё кружилась, но крыша моя точно встала на место.

Я глянула на чёрное пятно на платье без всякого сожаления. Снять бы поскорее это хитрое тряпьё. Оно так ясно напоминало мне, какая я идиотка.

Дайра шагнул к брату и некоторое время задумчиво смотрел в сторону. Потом перевёл взгляд на Ольгера и сказал спокойно:

– Я прощаю тебе два года моей жизни, которые ты у меня отнял. Честно говоря, я подозревал, что снять кошачье заклятье – не такая уж сложная проблема, что для этого можно было сразу попросить помощи. Но я не настаивал. Что такое два года жизни? Мне же тоже вроде как не трудно, ради брата. Но я не никогда тебе не прощу Алишу.

– Ты же слышал