Я рассмеялся.

— Это чуть не вырвалось у меня. Надеюсь, что ты прав насчет этого, Блейк. Думаю, она должна знать, что ты делал последние четыре месяца после ее исчезновения.

Я покачал головой. Он был так неправ.

— Поверь мне. Все будет хорошо. С ней все будет в порядке.

Он поставил свою пустую пивную бутылку на стол и направился обратно во дворец.

***

Следующие несколько дней были самыми тяжелыми.

Бекки и Сэмми постоянно находились в нашей комнате.

Елена высасывала весь воздух между ними.

Я умолял хотя бы одну из них вернуться и быть с ней. Джордж был моим единственным компаньоном, когда девочки были с Еленой.

Она спала день и ночь, и я беспокоился.

Я постоянно хотел получить обратную связь о том, как у нее идут дела, и они говорили мне одно и то же снова и снова — она не в порядке.

Она не выказывала никакого желания присоединиться к живым. Вялая и незаинтересованная, ее взгляд был пустым. Депрессия была чертовски страшной.

Мастер Лонгвей вызвал меня к себе в кабинет.

— Совет отправил три повестки для Елены, я пытаюсь их задержать, но они хотят ее видеть.

— Она не готова, мастер Лонгвей.

— Тогда тебе нужно идти. Скажи им, что они могут поговорить с тобой, пока она не будет готова.

Я кивнул.

***

Лонгвей сопровождал меня в мэрию Элма. Мы вошли вместе и обнаружили пятерых Древних на тронах. Они смотрели на меня с плохо скрываемым отвращением, хотя Елены с нами и в помине не было.

— Где Елена? — спросил Дюклин.

— Она не готова, — выплюнул я. — Вам нужно дать ей больше времени. Она имеет дело с чем-то гораздо худшим, чем любой из нас может себе представить.

Они невозмутимо уставились на меня. Глаза ее прадеда были закрыты. Он был единственным, кто, казалось, что-то чувствовал к ней.

Я достал из кармана самую последнюю повестку и разорвал ее в клочья.

— Не давите. Дайте ей время.

— Блейк, у нее есть обязанности.

— С которым Гельмут и Калеб способны справиться. Если они не смогут, тогда можете поговорить со мной.

— Ты не член королевской семьи. — Калеб ухмыльнулся.

— Пока нет. — В моем голосе звучала уверенность, и это стерло ухмылку с лица Калеба.

— Она не была бы в таком состоянии, если бы вы позволили нам обыскать города Виверн. Но ты не смог сделать даже этого. То, через что она проходит, происходит из-за вас. Всех вас. — Я многозначительно уставился на ее предка. Он был частью Древних. Он мог бы сделать что-нибудь, чтобы изменить их мнение.

Я ушел.

Мы добрались до Драконии, и я немедленно настроился на Елену.

Ее сердцебиение было таким же. Как долго это будет продолжаться?

***

Прошло несколько следующих дней, и Констанс, казалось, волновалась не меньше меня.

Елена ничего не ела, и Констанс пришлось сделать ей внутривенное вливание.

Бекки и Сэмми умоляли, но никто их не услышал.

Мы с Джорджем сидели в кафетерии, когда вошла Бекки. Она плюхнулась на подушку и заплакала.

Джордж обнял ее одной рукой.

— Бекки, — мягко сказал я.

Она не смотрела на меня и не переставала плакать.

— Бекки, пожалуйста, — взмолился я.

Она энергично вытерла слезы.

— Такое впечатление, что она хочет умереть. Ты должен что-то сделать.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Скажи мне, и я сделаю это.

Она не ответила. В тот момент я больше ничего не мог сделать. Она вычеркнула меня из своей жизни. Она верила, что я не искал ее и не пытался найти.

— Тебе нужно что-нибудь съесть. Хочешь, я принесу тебе тарелку?

Она вздохнула и кивнула.

— Спасибо, — сказал Джордж.

Я направился к буфету.

— Как она? — Рядом со мной раздался голос Табиты.

— Она висит на волоске, но с ней все будет в порядке. Спасибо, что спросила, Табита.

Она кивнула.

— Это ненастоящее — то, что ты чувствуешь к ней. Но я не могу бороться с этим. Заклинание слишком сильное.

Я вздохнул и закрыл глаза.

— Хорошо, Табита, — сказал я. Я слишком устал, чтобы ссориться с ней.

— Я здесь, если тебе что-нибудь понадобится. Я всегда буду ждать тебя.

Я ничего не сказал. Слезы навернулись у нее на глаза, и она ушла.

Я отнес тарелку, которую приготовил для Бекки. Она ела медленно. Казалось, она затягивала трапезу, так что ей не пришлось возвращаться к Елене.

Она понятия не имела, как быстро я поменяюсь с ней местами.

***

Все боролись за то, чтобы Елена жила. В такие моменты я жалел, что Люциан мертв.

Однажды ночью я разрыдался в ванной. Я был так слаб. Она была моим источником силы, и без нее мне было плохо. Она заняла место тьмы, но у нее была своя собственная тьма, с которой нужно было бороться.

Я никогда раньше не чувствовал себя таким бесполезным.

Я плакал до тех пор, пока не уснул на холодном кафельном полу.

Я был в лесу и что-то искал. Елена промчалась мимо меня в платье.

— Елена, — крикнул я и побежал за ней. Я был переполнен желанием обладать ею, которое не имело ничего общего с любовью. Это была такая глубокая похоть, что меня затошнило.

Виверна остановил ее. Я произносил слова, которых не понимал, но слышал раньше. Это был вивернский. Виверна кивнул. Другой парень подошел слева от нее и перекинул ее через плечо. Она боролась всю дорогу. У пары парней уже были синяки на теле.

— Она заплатит за это, — сказал я парню справа от меня.

Он запрокинул голову и рассмеялся, обнажив синий синяк на подбородке.

Изображение изменилось. Я удерживал Елену, пока один ублюдок разговаривал с ней.

Какого черта?

Он расстегнул ремень и назвал ее своей маленькой птичкой.

Я наблюдал, как он насиловал ее.

Она смотрела прямо на меня и умоляла. Мне хотелось кричать, но мне не было грустно. Я чувствовал… предвкушение. Я ждал своей очереди.

Наконец он закончил, и я занял свое место. Я был следующим. Я как раз расстегивал ремень, когда резко проснулся.

Я вернулся в ванную. Я закашлялся, и меня вырвало в унитаз.

Что за хрень!

Почему мне это приснилось?

Джордж ворвался в комнату, когда меня продолжало тошнить.

— Блейк. — Он присел на корточки рядом со мной. — Ты в порядке?

— Нет, я не в порядке. — Я оттолкнул его. — Все это не в порядке.

Я оттолкнулся от пола и подошел к шкафчику, где хранил выпивку.

Мой разум вызвал их в воображении.