— Это не главное доказательство, — сказала душа Перекрёстова. — Есть ещё кое-что.

— О чём ты? — не понял я.

— Ты попал в этот мир не потому, что ритуал проводил Шнейдер — другой ты. Тебя притянуло сюда, потому что ты был избран магией разума. Вместо здешнего Шнейдера. Я знаю это, потому что видел, как это происходило. И потому сошёл с ума.

Так вот как оно было… Значит, судьба распорядилось таким образом не случайно? Я не просто так отдал жизнь в том мире. Я появился там, где был нужен больше всего.

А значит, сдаваться нельзя. Я не умру от рук психа ещё раз.

— Ты сказал, что сошёл с ума, когда увидел моё перемещение из другого мира, — подметил я. — Но почему ты вообще это видел? Ты же не ясновидец какой-нибудь. У тебя даже магии нет.

— Если ты ещё не понял, — сказал он, — в нашем с тобой теле заключён кристалл разума.

— Ты что-то путаешь, — не согласился я. — Его ведь поглотил Шнейдер.

— Шнейдер поглотил большую его часть. Но в нас — его сердцевина, — объяснил Перекрёстов. — Именно благодаря ней я увидел параллельные миры. Увидел тебя. Магия разума сильнее, чем может показаться. Намного. Она прошивает множество миров. И все эти миры не сильно отличаются друг от друга. Где-то магия есть, где-то её нет. Но в целом они схожи. И это важно.

— Ты меня в край запутал, товарищ, — усмехнулся я. — Чем же это важно?

— Ты ведь не помнишь, как звали того психа, который пырнул тебя ножом? — Перекрёстов хитро улыбнулся.

— Нет, я даже не успел завести на этого ублюдка карточку. А какое это имеет отношение к делу?

— Его звали Александром Перекрёстовым.

— Да ты гонишь…

— Как я и сказал, миры схожи. Во всех мирах Перекрёстов сходит с ума. Но есть кое-что ещё более важное.

— Не томи, говори уже, — сказал я, хотя начал догадываться, к чему он ведёт.

— Во всех мирах Александр Перекрёстов убивает Андрея Шнейдера.

Я почувствовал прилив сил.

— И этот мир не станет исключением, — заявил я. — Что ж, дружище, раз мы с тобой оба теперь Александры Перекрёстовы, пойдём вершить судьбу.

Мои глаза открылись. Сердце забилось вновь. Я сжал кулак и вцепился в последнее звено своей психо-цепи. Последнюю душу, что осталась внутри меня.

В душу Перекрёстова. В свою душу.

— Живой ещё? — рассмеялся Шнейдер. — Хватит трепыхаться, Перекрёстов. Не позорься.

— Сейчас ты досмеёшься, придурок, — прошипел я. — Наслаждайся этим моментом. Ты только что улыбнулся в последний раз.

И я изо всех сил дёрнул на себя психо-цепь. Звенья, которые уже успели втянуться в тело моего врага, выскользнули наружу.

— Отпусти! Верни их сюда! — закричал Шнейдер.

В теле противника закипела магия. Он включил силу поглощенного им Алексея Меншикова и моментально восстановил утерянную руку.

— Она тебе не понадобится, — усмехнулся я и резким рывком выдернул из Шнейдера ещё несколько метров психо-цепи. Только что утерянные мною души устремились обратно в мой движок.

Где-то в глубинах магического движка два Перекрёстова держали фиолетовую психо-цепь. И тянули её на себя с такой силой, что Шнейдер не мог сопротивляться.

— Остановись, Перекрёстов, прими своё поражение! — взмолился Шнейдер, осознав, что ситуация окончательно вышла из-под его контроля.

Я лишь молча возвращал свою силу. В отчаянии Шнейдер выпустил свою зелёную психо-цепь, намереваясь прикончить меня.

Но я поймал её левой рукой. И начал поглощать обе цепи одновременно.

В ужасе Шнейдер попытался телепортироваться, но ничего не вышло. Та душа больше не слушалась его. Он метнулся к следующей, затем третьей, четвёртой. Сознание Андрея Шнейдера металось между поглощенных им душ, но ни одна из них больше не делилась со своим хозяином силой.

И кроме того, этих душ с каждой секундой становилось всё меньше и меньше. Увечный магический движок Шнейдера заработал в обратном направлении, и теперь он запитывал меня, а не его.

— Не пытайся, они больше не слушаются тебя, — сказал ему я.

— Пожалуйста, Перекрёстов, прекрати это! Мы ведь можем… Мы ведь всё ещё можем изменить этот мир вместе!

— Мы уже достаточно изменили. Теперь одному из нас пора уйти.

Я слышал голоса друзей за своей спиной. Выжившие члены Московского клана и другие соратники поддерживали меня.

Всё хорошо, ребята. Сейчас всё точно закончится.

— Слышишь их голоса, Шнейдер? — спросил я, когда противник вцепился в последнее звено своей психо-цепи. — А где твои голоса поддержки? Кажется, я уже говорил тебе. В этом твоя главная проблема, Андрей. Ты — один.

Последнее звено зелёной психо-цепи покинуло тело Шнейдера и влетело в мою левую руку. Мой магический движок преобразовался в совершенный сосуд магии разума. Тело гудело от переполнявшей его маны. Их ладоней свисало сразу две психо-цепи готовых к бою.

— Нет! — истошно вопил Шнейдер. — НЕТ!

Он бросился на меня с кулаками. Из глаз Шнейдера струились слёзы отчаяния. От очков осталась одна лишь оправа, а осколки линз исцарапали лицо. В его теле не осталось ничего, кроме жалкой антимагии.

— Я просто хотел стать магом! — кричал он, размахивая кулаками перед моим лицом. — Я просто хотел стать таким же, как все! Хотел превзойти их. Доказать, что я — лучший!

Я уклонился от размашистого удара врага, схватил с земли кинжал одного из убитых ассасинов. Извернулся и вонзил лезвие прямо в сердце Андрея Шнейдера.

Ножевое ранение в грудь. Он умер почти моментально. Но времени осознать произошедшее ему хватило. За считанные секунды в его голове пролетели сотни мыслей. И я мог их слышать.

«Это ж надо — помереть от рук самого себя…»

Да. Я понимаю тебя, Шнейдер. Очень хорошо понимаю.

Он упал на холодную землю. Асфальт побагровел от растекающейся по нему крови.

Шнейдер попытался сделать последний вдох, почувствовал жуткий холод и понял, что последний вдох уже был — больше не будет.

«Эх, а всё-таки, оглядываясь назад — на свою жизнь, как же, твою мать, обидно — умирать. Эти тридцать пять лет я всё равно толком не жил», — услышал я его мысли.

Сознание Шнейдера погрузилось в густую непроглядную тьму.