Шрифт:
Закладка:
— Поторопись, поросюнчик, на тебя с надеждой весь клан Штанских смотрит. Да что там клан — все прогрессивное земное человечество! Так, я закончил. Четвертый, быстро раздевайся и надевай мою одежду.
— А ты?
— А мне не надо.
— А это ничего, что ты его на полторы головы ниже? Ой халтура, ой не похож…
— Ты, блин, катай свою лепешку, а не каркай! Это не я его ниже, это он меня выше. Но меня практически никто не видел, а я, когда в Четвертого превращусь, буду его роста.
— Да, точно, затупил. Согласен, так может прокатить. Все! Готова лепешка.
— Все, досовещались, идут к нашей двери! Человек двадцать, по виду — все высокоуровневые бойцы. Начальство осталось на месте.
Обезьян быстро схватил глиняную лепешку, одним броском налепил ее на лицо Четвертого, который уже облачился в попугайский наряд Психа и громко крикнул: «Изменись».
Импровизированная маска тут же стала мордой Психа, а сам обезьян, звучно щелкнув пальцами, мгновенно превратился в Четвертого.
— Тот, блин, что там у тебя во фляжке было? — простонал бывший Четвертый. — Сивухой прет так, что я задохнусь!
И в это время раздался громкий и настойчивый стук в дверь.
— Кто там? — голосом Четвертого поинтересовался Псих.
— Именем светлейшего хана Набережных Челнов! Немедленно откройте дверь!
— Дерни за веревочку, — посоветовал переодетый Псих, — дверь и откроется.
— Что бы врешь? — обиженно спросили из-за двери чуть погодя. — Нет здесь никакой веревочки!
— Извините, я просто немножко испугался. Тот, открой, пожалуйста!
Водяной демон с присущей ему обстоятельностью отодвинул засов и в комнату ворвались пара десятков хаев.
— Кто здесь Штанский монах? — грозно поинтересовался предводитель.
— Я! — соврал Псих.
— Светлейший хан требует тебя к себе, и я уполномочен предложить тебе…
— Да, конечно, пойдемте, — Псевдочетвертый расплылся в улыбке идиота. — Светлейший хан, наверное, забыл что-то? Я ведь только что от него пришел. Пойдемте быстрее, нехорошо заставлять ждать.
Капитан стражи, которому не дали зачитать список условий, предлагаемые Четвертому в обмен на печень и сердце, даже немного обрадовался. «Ну и слава богу, — подумал он. — Пусть они сами его печень подарить просят. Я им кто — дипломат что ли? Переговорщик? Я, блин, стражник, мое дело — по печени бить, а не печень выпрашивать».
Не прошло и пятнадцати минут, как Лжечетвертого вновь завели в тронный зал «Тюбетейки».
Светлейший хан и его тесть так и сидели на своих престолах, оживленно беседуя.
— Светлейший хан, я вернулся! — радостным голосом прервал их беседу фальшивый монах. — Мне сказали, ты о чем-то хочешь поговорить со мною, бедным монахом?
— Э-э-э… Да! — признался Его Величество. — Видишь ли, мой юный друг, я давно страдаю одним очень неприятным недугом и никак не могу вылечиться. Может быть, я даже могу от него умереть. К счастью, мой мудрый тесть-волшебник знает одно чудодейственное средство. Он много лет собирал для него компоненты, прыгал порталами в самые опасные места, но, наконец, собрал все ингредиенты. Волшебное средство уже готово, нечем только запить его. Вот я и пригласил тебя, почтенный монах, поскольку у тебя есть главный компонент для отвара. Дай мне его, и когда я вылечусь, то обещаю построить в твою честь храм. Там каждую неделю будут приносить тебе в жертву кабачки и патиссоны, вечно будут гореть неугасимые светильники и куриться ладан и фимиам, чтобы слава о тебе не померкла во веки веков!
Псих скорчил недоуменную рожу.
— Ваше Величество, я простой монах, и у меня ничего нет ничего ценного, кроме этой рясы и лося, на котором я путешествую. Не знаю, что там вам посоветовал попросить у меня ваш тесть, но, по моему, он ошибается.
— Мне нужны твои сердце и печень, — с милой улыбкой пояснил правитель Набережных Челнов. Стражники за спиной Лжечетвертого сомкнули ряды и ощетинились копьями.
Псих сделал вид, будто смертельно испугался.
— Ка… Как… Какое сердце?
Тесть государя не удержался и, тыча пальцем в сторону мнимого монаха, заорал:
— Твое, тупой святоша! Твое волшебное сердце!
— Вол… Волшебное? — Лжечетвертый чуть не плакал. — Я… Я не знаю.
— Что ты не знаешь⁈ — продолжил орать волшебник. — Его Величеству позарез нужно твое волшебное сердце и лучше тебе отдать его добровольно, а не умереть еще и предварительно избитым!
— Хорошо, хорошо, только не бейте! — голос псевдомонаха непритворно дрожал. — Я… Я просто не уверен. Я… Я сейчас посмотрю. Я быстро!
Фальшивый Четвертый достал откуда-то нож, распахнул рясу и одним движением взрезал себе живот от паха до грудины.
Кто-то из стражников охнул.
А Лжечетвертый сунул руку в разрез и принялся ковыряться в собственных внутренностях. Потом вытащил сердце, с которого капала кровь.
— Это? — он показал ливер царственным родственникам. — Да нет, непохоже, это обычное сердце, красное.
Монах скорчил расстроенную рожу, бросил сердце на пол, но тут же ободряюще махнул рукой.
— Да вы не расстраивайтесь пока! Сейчас я еще поищу.
И он принялся бодро шарить в кишках. Не прошло и минуты, как он извлек еще одно сердце.
— Это тоже не то, — расстроенно сказал он и показал находку хану. — Это белое сердце, вот видите?
Все собравшиеся, отвесив челюсти, наблюдали за этим шапито.
А Псих с шутками и прибаутками вытащил из себя желтое, потом синее сердце. На этом цветовая серия закончилась, и собравшимся было продемонстрированно сердце алчное, честолюбивое, ревнивое и завистливое, хитрое и коварное, заносчивое, спесивое, пренебрежительное, пагубное, злое, устрашающее, осторожное, невоздержанное и необузданное, скрытное, боязливое и еще много разнообразных сердец. Лжечетвертый залил весь пол кровью и раскидал ливер по всему тронному залу, но волшебного сердца у себя так и не нашел.
Двоих стражников стошнило, да и правитель реально позеленел, а руки у него реально ходили ходуном.
— Нету! — расстроенно резюмировал монах и аккуратно запихнул все выпавшее вовнутрь. — Нету у меня волшебного сердца, вы сами все видели.
Он чуть не пустил слезу с расстройства, но вдруг разом повеселел.
— Вот я затупил! Конечно же! Откуда у монаха волшебное сердце? Волшебные сердца бывают только у волшебников! Но на наше счастье, Ваше Величество, среди нас
