прибегнуть к психологическому давлению:

– Найди мы вас на пару метров ближе ко входу, все закончилось бы госпиталем и статусом пострадавшей, но...

– А с чего вы вообще взяли, что мы были в закрытой секции? – резко перебила я.

– Я вас умоляю, – поморщился он, снисходительно улыбаясь. – Улик, оставленных вами, предостаточно. Одна дверь, которой вы прикрылись, многое может сказать страже, а весьма любопытные документы, смягчившие падение вашего спутника, и вовсе вынуждают меня думать о вас прискорбно. Платье, накидка… перечислять можно долго. Так что на счет способа и цели проникновения туда, куда вам доступ запрещен?

– Откуда вы знаете, что не имею?

– Баронессы де Брессар нет в канцелярском списке имеющих пропуск. О вас, баронесса, вообще мало, что известно, я еле смог добиться от конторы извозчиков вашего имени. Повезло, что кучер слышал обращение вашего спутника.

Я похолодела и выбросила из головы чесотку.

– Вы сумели отыскать экипаж, который нас вёз?

– Разумеется. Кстати, позвольте представиться, граф Виктор Коул, если это имя вам о чем-нибудь говорит.

– О, – притворно округлила глаза я. – Сам граф Коул, надо же… как же, как же… м-да, вы же… ох, столько слухов… Нет, ни о чём не говорит.

Виктор перестал улыбаться и молча вышел. Вернувшись буквально через две минуты и не дав мне возможности проверить артефакты, он встряхнул сложенных в руках квадрат ткани, развернувшийся змей шерстяного шарфа.

– Я буду сопротивляться, – клятвенно пообещав, я подергала ногами цепь. Крепкая, зараза, а расплавить при нем не смогу.

– Кто ж вам позволит, баронесса? – недоуменно поднял бровь гад и внезапно растение, висящее в кашпо над кроватью, ожило и стремительно обвило мои руки.

– Вы и так умеете? – потрясению моему не было предела. Плющ с редкими листиками не давил и не ограничивал движения, украшая мои запястья симпатичными зелеными браслетиками. Но я не сомневалась, что стоит лорду захотеть, как вся свобода разом кончится. Р-р-р, вот же… душегуб!

– Не боитесь, что я сейчас закричу о насилии и на мой крик сбегутся слуги?

– Разочарую вас, миледи, слуг в доме нет. Предпочитаю обходиться без дворни в столице, убирает наемное агентство раз в неделю, питаюсь в ресторанах.

– Подробный отчёт, – сыронизировала я, мотая головой, что не помогло мне отвертеться от колючего шарфа на шею. Руки, как я и полагала, остались в цветочных тисках, стоило только графу приблизиться.

– Любезность за любезность. Извольте и вы отчитаться о своих действиях. Не хотите отвечать на этот вопрос, пожалуйста, я задам другой. Что такого вы обнаружили в закрытой секции, что вас заинтересовали отчеты о преступлениях против высокородных за последние полгода?

– Чего? Какие еще преступления? – шея чесалась просто одурительно, куда там ногам. От теплой шерсти я начинала потеть, что только усиливало раздражение и желание обмотать этот шарф вокруг одной наглой шеи и затянуть потуже.

– Не чегокайте мне тут, – неожиданно сурово воспрянул граф, нахально игнорируя мой убийственный взгляд.

Ну, погоди, редиска, выберусь и стукну тебя чем-нибудь тяжелым, прямо по твоей густой шевелюре.

– Немедленно отвечайте, что вы там искали, леди.

Я только гордо вздернула подбородок. Тоже мне, подобие тирана. Серьезно навредить тебе совесть не позволит и твое какое-никакое, а всё же благородное воспитание. А колючие носки я, так и быть, переживу.

– Молчим? – нехорошо прищурился он. – Молчим. Значит, осознаем последствия.

Секунда и в его руках оказывается баночка с коричневым порошком. Как фокусник, вынул её откуда-то из-под полы, прости господи. А что это у нас в банке?...

– Не смейте! – взвизгнула не свои голосом я, едва горсть порошка ссыпалась в стянутый с меня носок. – Я же могу получить ожоги!

– Только если она намокнет. Но так пытать мне вас не резон.

Ы-ы-ы, с детства ненавидела это противное ощущение песка между пальцев, от которого невыносимо жарко ногам! Да что вообще за цирк происходит, а? Лучше бы этот артефакт мне выдал, тогда бы не пришлось терпеть такие мучения.

– Я требую, чтобы вы сию же секунду отпустили меня!

– Отпустить я вас могу только в отделение стражи или сразу в допросную Его Величества. Вы совершили преступление, леди, и пора бы это уже понять. Только ваше тяжелое состояние позволяет вам обходиться моим гостеприимством, а не казематами, пусть и комфортабельными, как для дворянки. Но если вы настаиваете, я вызову патрульных и вас отконвоируют прямиком в Сыскную часть, где добрый дяденька дознаватель будет задавать вам те же вопросы, только после досмотра и трехчасового ожидания в скромной камере.

– Не надо, – перепугалась я, но виду не подала. Досмотр мне сейчас ни к чему. – Хорошо, я отвечу. Мы ничего не искали, просто так получилось.

– Получилось что?

– Видите ли, – лихорадочно соображала я, мысленно мечась по комнате в поисках подсказки. – Как вы правильно заметили, я была не одна, а с человеком, намного ниже меня по происхождению. И уже одно это бросало на меня тень, но женщины – существа слабые, ведомые плотью, поэтому я не отказала себе в остром удовольствии прилюдного свидания.

– И выбрали для этого архив? Не ресторан, не театр, не зимнюю оранжерею, а старый пыльный архив? Поверю, но не слишком.

– А где еще можно заняться любовью без свидетелей? – выпалила я, сама ужасаясь собственному бреду. – Мне жарко, снимите с меня эту дрянь!

– Вы занимались любовью с простолюдином в общественном месте? И ради этого взломали дверь закрытого зала, чтобы вас не застукали? – шокировано переспросил он, не делая попыток размотать меня из шерстяного кокона.

Я отчаянно закивала, тихо радуясь, что советник всё додумал сам. Только почему он теперь смотрит на меня так нехорошо? Куда он пошел?

– Это что? – пискнула я, смотря как вернувшийся лорд что-то помешивает в глубокой тарелке.

– Манная каша, – ровно ответил он, зачерпывая первую ложку.

– Спасибо, я сыта.

– Я тоже сыт по горло. Открывайте рот.

– Не стану.

Виктор вздохнул и поставил тарелку на прикроватный столик, с сожалением развернувшись ко мне. Эй, убери руки!

– Это подло! – прогнусавила я до того, как каша оказалась у меня во рту, а пальцы советника отпустили мой нос.

Пара массажный движений по горлу и каша полетела мне в желудок.

– Она с комочками! – обвиняюще выпалила я, поморщившись от