— Ты забыла сказать “Хочу”.

— А чего я хочу?

— В кино со мной…

— Хочу…

— А чаю хочешь?

— Хочу.

— А чтобы у них все получилось?

— Хочу.

— А чего не хочешь?

— Не хочу, чтобы ты меня отпускал.

— Я тоже не хочу, но надо…

Они прибавили шагу. Рома на ходу вытащил ключи, но открыть калитку не успел — ее открыла Женя с Псом на поводке.

— Ты чего тут делаешь? — отпрянул Рома в изумлении.

— Лечу у Пса приступ ревности, — улыбнулась она и взглянула на Соню: — Даю твоему отцу возможность уснуть. Я думала, он его загрызет, этот милый Песик.

— Так давай я его к себе возьму?

Рома потянулся к поводку, но Женя притянула Пса еще ближе к ноге.

— Нет, пусть привыкает. А вы как погуляли?

— Все звездное небо изучили. Что, не веришь? Хочешь, я тебе апликуху на телефон установлю?

— Спасибо. Я уже не в том возрасте.

— Да ладно…

За улыбку Рома получил от Жени поводком по спине и чуть ниже.

— Давайте в дом и спать. Летом гулять до утра будете.

— Что тут летом делать? Летом на море нужно… Ладно, ладно, никто тебя не забудет, Баба Яга.

— Слушай, Дед Мороз, ты сейчас договоришься, что без завтрака останешься.

— А ты меня не пугай. У меня есть, кому меня завтраком кормить, — и он крепко сжал Сонину руку.

— Быстро марш спать!

Но раздевались они долго. Сна не было, ни в одном глазу, ни в одном из четырех. Была только улыбка — на губах. Рома не взял шерстяные носки, прошел в дом просто в носках. Соня надела тапочки.

— Чай хотите? — спросила Женя шепотом.

— Нет, — ответил Рома одними губами и потянул Соню к лестнице. Наверху у бильярдного стола он на секунду притянул ее к себе, чтобы поцеловать.

— Сколько часов мне скучать? — спросил у ее горящего уха.

— Я не хочу спать.

— Надо. Тихон мне, конечно, не даст скучать… Так что можешь спать до обеда. Ты же Соня. Надеюсь, когда-нибудь наше утро будет начинаться по одному будильнику. Когда-нибудь.

Рома на секунду тронул губами кончик ее носа и подтолкнул к двери, за которой счастливо сопел Тихон. Сам встал у своей и тяжело вздохнул. Тут же открылась соседняя дверь, как он и думал.

— Так и знал, что ты не спишь.

— С этой собакой уснешь, пожалуй! — прошептала мать в приоткрытую дверь. — Как погуляли?

— Я ее поцеловал. Довольна?

— А ты?

— Я доволен.

— Тогда и я довольна. Нагнись! — поманила она сына пальцем и тронула его лоб губами. — Жара нет. Странно. А должен быть…

— Я выздоровел, мам…

— Надеюсь… Не ври мне больше, ладно?

— Не буду, мам. А ты помоги с работой, ладно? Я знаю, что это трудно, но Соня для меня важна.

— Хорошо. Поговорим после каникул.

— Мы завтра в кино поедем. Вы тоже уезжайте. Понимаете же, что вы тут лишние?

— Понимаем. Плохо быть лишними.

— Иногда хорошо. Ты же за Женю рада, признайся?

— Очень. Спокойной ночи! Поспи, если сможешь.

— Смогу. Я теперь, мама, все смогу. Если я смог быть Дедом Морозом…

— Это когда?

Рома осекся, но тут же нашелся.

— Тихона надо было поздравить. Он меня не узнал. Значит, я могу все. Я — Санта Рома. Поняла?

— Я ничего не поняла, — тихо рассмеялась мать. — Иди спать!

— Послала так послала…

Рома смог уснуть только ближе к утру, все листал и листал страницы фильмов, которые можно посмотреть в кинотеатре, и ревью кафешек, в которые можно сходить. В итоге увидел перед глазами колоду карт…

— Сыграем в дурака? — у кровати стоял Тихон в пижаме.

— Соня проснулась?

Брат пожал плечами.

— Пошли будить. Втроем играть интереснее.

Он нацепил футболку и спортивные шорты. В них лучше всего стоять на коленях перед кроватью.

— Соня… Проснись… — он тронул ее лоб, сначала руками, потом губами.

— Зачем ты ее поцеловал? — спросил Тихон, по-прежнему сжимая в руках колоду карт.

— Потому что она красавица. Спящая… Очень сильно спящая…

На этот раз Рома поцеловал ее уже в губы. Соня встрепенулась и подскочила.

— В карты будешь? — Тихон потряс перед сонными глазами сестры разноцветной колодой.

— Зачем?

— Потому что мы по дурочке соскучились, — ответил Рома. — Оба. Двигайся.

На этот раз они расположились не валетом, а рядом друг с другом, и Рома закинул ей на плечо руку, наблюдая, как Тихон внимательно отсчитывает им карты.

— Зачем ты еще ее поцеловал? Она уже проснулась, — сумел Тихон заметить короткий поцелуй, который Рома запечатлел в уголке губ сестры.

— Нет, она все еще спит.

— Тогда еще раз поцелуй, — сказал Тихон серьезно, сидя у них на ногах.

— Можно? — спросил Рома не у него, а у сестры, но ответил Тихон:

— Нужно.

— Вот ребенок все понимает, — рассмеялся Рома, сильнее сжимая пальцы у Сони на плече.

— Я не ребенок, я большой.

— А я большой… ребенок… — рассмеялся Рома еще громче.

— Тише! — цыкнула на него Соня.

— Видишь, Тиш, она на меня тоже ругается. Нужно ее от этого отучать. Ругаться. Это у нас план на текущий год. Согласен?

Рома протянул мальчику руку, и Тихон ее пожал.

— Назад, зараза!

— Нет, эту не отучим, — рассмеялся Рома и приготовился ловить в кровать Пса.

Женя остановилась в дверях.

— Вот что вы все ржете?

— Мы смеемся, Женечка, а не ржем. Потому что нам хорошо у тебя дома, — улыбнулся Рома.

— Вставать будете?

— Нет, нам хорошо у тебя дома играть в карты.

— Наиграетесь, спускайтесь завтракать. Нам еще ваш торт есть.

— С собакой уже гуляли? — спросил Рома серьезно, но Женя ответила с большущей улыбкой:

— И считали гаснущие звезды.

Теперь рассмеялась Соня и тут же спрятала лицо в ладони.

— Ты мне все карты показала! — возмутился Тихон.

— Потому что нечего в карты играть, — улыбнулась Женя еще шире. — Когда каша ждет. Еще кто-то забыл в прихожей Киндеры. Ты, Тихон? Пошли искать, но до каши