Рома сполоснул тарелки и нашел им место в полностью заполненной посудомоечной машине.

— Ладно, всем спокойной ночи… — он начал медленно подниматься наверх, бросая короткие взгляды на стол, за которым те двое сидели по разные стороны.

— Можно собаку подвинуть? — нарушил наконец молчание Дима.

— Пес привык спать на диване один, — подняла голову Женя. — Давай не устраивать трагедии на ровном месте. Я сказала лишнего, согласна, но… Я уже не в том возрасте, когда за глупости оправдываются. Давай просто проживем эту ночь. Твоя дочь все понимает. Твой сын еще маленький. Ты достаточно взрослый, чтобы не стыдиться того, что подумает какой-то там мужик… Мой брат уедет завтра. И ты уедешь завтра. Кровать у меня большая. Ну хоть глаза на меня подними.

Он поднял и больше не отвел взгляда.

— Почему ты одна?

— Потому что я могу прожить без мужика. Могу.

— Кто чистит тебе дорожки? Сама?

— Я плачу чуваку, который это делает. Я тут госпожа Председательша. Все это садоводство на мне.

— Много работы?

— Летом больше. Зимой так. Труднее всего было договориться с электриками оставить на зиму фонари включенными. Нас тут не так много домов круглогодично живет, но все же неприятно в полной темноте с одной луной жить.

— Собака у тебя не охранной породы. Только уши и хвост от овчарки.

— У меня есть ружье. Что так смотришь? Честно. И камеры по периметру и охрана. Она действительно есть. Так что не переживай за сына, ничего с ним не случится.

— Я не о Тихоне говорил, а о тебе.

— А что обо мне? — Женя осталась сидеть на стуле ровно, не подалась вперед.

Его локти остались на столе, взгляд остался исподлобья.

— Что о тебе, Дима? Думаешь, вернется?

— Нет. Да я уже и не хочу, если честно.

— А если не честно? Тяжело ведь одному?

Он кивнул. Молча. Ничего не добавил. Только продолжал на нее смотреть, не отрываясь.

— Я не против, Дима. Без всяких там сантиментов… Не получится, ничего страшного. Пару лет до школы, потом будет легче.

— А тебе это зачем? Надо?

— Надо. Не было надо. Но раз упало, как снег на голову, почему бы нет? Люди всегда встречаются совершенно случайно.

— Мне некуда тебя пригласить, а ездить отсюда… Сама понимаешь.

— Ну… Я тебя тут могу устроить в охрану. Садоводства. У нас вакансия есть. Ездить сюда тяжело, а из местных никто не хочет. Разрешение на ношение оружия есть?

Дима кивнул.

— Ну и отлично.

— А Соня как?

— Нужно ей уходить с работы. Пока с нами поживет, потом… Дело молодое… Вы это куда?

Женя подняла голову, когда увидела на лестнице еще только ноги.

— Мы кофе по дороге выпили. Пойдем погуляем, — ответил Рома уже стоя внизу. — Мы недолго. Часик. Может, два…

— На машине?

— Нет, конечно. Пешочком. Походим между домами, где расчищено.

Женя глянула на Диму, боясь, что тот сейчас что-то скажет, но тот лишь пришибленно молчал.

— Не замерзнете? — спросила Женя с издевкой.

— Придем домой греться. Я фляжку с собой не беру, если ты об этом.

Соня стояла на последней ступеньке лестницы и держалась за перила, пока Рома не протянул ей руку.

— Ложитесь спать, не ждите нас, — выдал он, проходя мимо стола.

— Ключи и документы положи на стол.

— Жень, ты меня обыскать хочешь? Нет у меня ничего.

— Даже ключей от дачи?

— Нет, — рассмеялся Рома.

— Возьми с гвоздика.

— Хорошо.

— Не смотри на меня так, — сказала Женя, когда дверь за молодыми людьми закрылась. — Я ничего не подстраивала и понятия не имею, куда они пошли. Может, действительно кофе перепили. Не веришь?

— Не верю.

— Пойдешь за ними?

— Не пойду.

— Хочешь убедиться, какие бабы дуры? — Ей не ответили, но Женя все равно продолжила: — Я попросила у Деда Мороза, чтобы он познакомил моего Ромку с хорошей девушкой.

— Так где его девушка?

— Ушла к другому. Если к другому уходит невеста, еще неизвестно, кому повезло. Это его случай, поверь. И поверь, что он хороший. Дурной, как Пес, лает постоянно, но хороший, честный…

— Ты меня сейчас на что уговариваешь?

— Да я тебя, кажется, уже уговорила. Пошли спать. Они все равно только к утру придут.

— Замерзнут к утру.

— Память у тебя дырявая, Дима. Напомнить? Шутка…

23. Новогодняя каша

Рома не зашел в свою комнату. Остался стоять в коридоре, заметив, что в ванной горит свет. Он заметил свет заодно и под родительской дверью, и тут она открылась.

— Что стоишь? — спросила мать тихо.

— Очередь, — кивнул Рома на дверь ванной комнаты.

— Зайдешь?

— Нет, мам. Я жду Соню.

— Зайдешь? — повторила она.

— Нет, мы идем гулять.

— Куда?

— А это неважно.

— Значит, я все правильно поняла?

— Мам, понимать нечего. Мы просто дружим.

— Что? — хихикнула мать.

— Она Димина дочка. Мы просто дружим.

— Давно?

— Недавно.

— А Агата?

— Приревновала. Ну, туда ей и дорога.

— По делу?

— Еще не знаю. Она Димина дочка, ты меня не слышишь?

— И что? — не унималась мать.

— Ничего. Разбежаться не получится, если что.

— Разбегаться зачем?

— А вдруг? Я никуда не спешу.

— А потом дуру себе какую-нибудь найдешь, когда приспичит.

— Мам, я просил… Все, иди отсюда! Сонь, — позвал, когда одна дверь закрылась, а другая открылась.

— Чего? — спросила Соня испуганно, вытирая уже сухие руки о джинсы.

— Кофе не действует? Спать хочешь?

— Не хочу.

— Я тоже не хочу. Пошли гулять?

— С Псом?

— Сами. Но можно и с Псом, конечно.

Но Пса они в итоге не взяли. Оделись молча, начали говорить только за воротами.

— Проверим, все фонари горят или нет, — усмехнулся Рома и протянул Соне руку. — Давай держись крепче. Проверять ровность дорожек не будем…

Соня взяла его под руку, но все равно смотрела под ноги, не на него.

— Замерзнешь, скажи. Вернемся.

— Хорошо.

— Думаешь, у них что-нибудь получится?

— У кого? — подняла она